Пол Андерсон - Ради славы Вселенной

Вален усмехнулся.

— Прими взаимный комплимент. Но система слежения…

— О, компьютер «Дагмара» уже обо всем знает — мы ведь постоянно забываем о существовании этой системы. А если мы сейчас отключим слежение, мы можем пропустить какой-нибудь экстренный сигнал. Ты ведь никому про нас не расскажешь, милый «Дагмар»?

— Согласно моей программе я не сообщаю о посторонних вещах никому, кроме капитана и вас, — ответил корабельный компьютер. — Эти куски записи будут удалены по возвращении, во время редактирования.

— Да, да. Мне приятно, что ты об этом заботишься.

Способен ли искусственный интеллект проявлять заботу? Философский вопрос, на который нет ответа. Конечно, «Дагмар» не мог за ними подглядывать как человек. И все же сознание корабля не казалось Лиссе полностью безличным и равнодушным. И… женщина слегка смутилась при этой мысли… невидимое присутствие следящей автоматики придавало пикантности ее близости с Валеном.

Она глубоко вдохнула и нежно сказала:

— От тебя приятно пахнет. Чистым мужским телом. Или правильнее сказать — мужским, но чистым телом?

Прошло полчаса. Чтобы не заняться чем-нибудь совсем интимным, им следовало придумать тему для разговора. Вален отказался обсуждать исследования, которыми занимались физики.

— Неразумно строить догадки, не имея для них оснований, — сказал он.

Лисса подумала, что он, наверное, цитирует какого-нибудь древнего писателя — как любит делать ее отец, или Ромон Касперссон, или Торбен Хебо… Интересно, как там дела у Хебо? Вот уж кто за свою жизнь прочитал горы книг!

И Лисса с Гервардом стали обсуждать их совместное будущее и строить планы. Оба понимали — их ждет много трудностей, особенно вначале, пока Гервард не добьется твердого положения в обществе.

Включился интерком.

Голос Эскера звучал почти дружелюбно — и Лиссе так показалось? Как бы то ни было, ей приятно было услышать:

— Мы собрали предварительные данные, капитан, миледи. Очень необычные. Однако пока я не стал бы спешить с выводами.

Вален, похоже, был доволен результатами работы.

— Что вы все-таки можете доложить — из понятного неспециалистам?

— Ну, здесь имеется два источника излучения. Радиальные скорости, судя по всему, обозначают галактические орбиты, но крайне эксцентричные. Спектральный анализ показывает в основном наличие водорода, немного гелия и следы металлов. В целом это соответствует характеристикам межзвездного пространства, раскаленного до температуры солнца. Каждый источник излучения вращается по независимой орбите на скорости, близкой к скорости свет… Но в этом мы пока не уверены. Больше сказать почти нечего, кроме того что это очень необычно, капитан.

— Хорошо. Теперь я в вашем распоряжении. Что вам нужно от корабля?

— Порыскайте вокруг источников. Получите параллаксы, чтобы мы могли определить положение источников в пространстве, поперечный компонент скорости, внутреннюю яркость. Наблюдая с разных расстояний, с разбросом примерно в сотню парсеков, мы могли бы проследить эволюцию объекта. Таким образом мы сможем понять природу этого явления.

Вален нахмурился. Эскер перечислил самые простые и очевидные действия — это прозвучало как откровенное издевательство.

Потом лоб капитана разгладился. Лисса догадалась, что он старается посмотреть на вопрос под другим углом: Эскер был так возбужден, что наверняка даже не заметил своей бестактности.

— Хорошо. Скажите, каков ваш план действий?

— Я разработаю план, когда мы проведем первые наблюдения и соберем побольше информации. А пока… хм, я должен сделать кое-какие расчеты. Я снова свяжусь с вами примерно через час и сообщу координаты следующего наблюдательного пункта, — сказал физик и отключился.

— У нас есть целый час, — сказала Лисса. — Вот здорово!

Вален моргнул.

— Что?

— Целый час нас никто не побеспокоит. Давай не будем терять времени. Кто знает, когда опять представится удачный случай?

Пятьдесят часов исследований тянулись невыносимо долго, но пролетели невероятно быстро. В конце концов все члены экспедиции собрались в салоне. Им нужно было поговорить, глядя друг другу в глаза, а не по интеркому. Корабль включил гравитацию, чтобы все могли спокойно и удобно рассесться вокруг стола. Возможно, в последний раз они устроились так удобно…

Эскер встал. Весь его облик дышал гордостью.

— Я готов сообщить о своем открытии, — сказал он.

— Первой это открытие сделала Великая Конфедерация, — пробормотал Медноруд, забыв приглушить громкость переводчика.

Лисса подумала, что в такой день, конечно, каждому хочется, чтобы его раса поучила заслуженную долю почестей, нравится ему или не нравится его правительство.

К ее удивлению, Эскер ответил довольно спокойно:

— Верно. И ваш народ вряд ли сделал это открытие недавно. Полагаю, ваш исследовательский корабль обнаружил феномен десять или двадцать лет назад. Правители, конечно, оценили потенциальные возможности открытия, но выжидали подходящего момента. Люди не умеют так хорошо хранить тайны.

«Может, твой триумф сделал тебя добрее? — подумала Лисса. — Если так — я рада за тебя, Эскер».

— И что это за потенциальные возможности? — спросил Вален.

— Я не знаю, — ответил физик. — И сузаянцы тоже не знают, иначе они не потратили бы столько усилий на исследования. — Он замолчал.

Его речь и поведение были довольно загадочными.

— Мы имеем дело с беспрецедентным явлением, крайне редким, если вообще не уникальным. Кто знает, какие возможности оно перед нами откроет? Вполне вероятно, те, о которых мы даже не подозревали. Может, мы познаем законы природы, неизвестные даже Предвестникам.

«И какие же технологии могут появиться в результате такого открытия? Какую мощь оно может даровать? — У Лиссы мороз пробежал по коже. — На службе добра или зла, спасения или гибели… Я не могу винить сузаянцев и их правительство за то, что они пожелали сохранить все это в тайне. Я тоже хотела бы, чтобы все это досталось только нам, людям».

— Скажите наконец, о чем идет речь? — не выдержала она.

Трое ассистентов Эскера нетерпеливо ерзали на месте. Они все знали, но Эскер запретил им говорить. То был момент его триумфа.

Посмотрев на Лиссу, физик ответил, тщательно подбирая слова:

— Я могу ответить вам, миледи, одной-единственной фразой. Две черные дыры движутся навстречу друг другу и неминуемо должны столкнуться.

Медноруд зашипел, а Вален тихонько присвистнул.

Черные дыры… Лисса порылась в памяти. Звезды в два-три раза больше Саннивы, с чрезвычайно высоким уровнем излучения, которые разъедают свою кору ядерным огнем и спустя несколько миллионов лет взрываются, превращаясь в сверхновые и на короткое время соперничая с целой галактикой. Потом остатки такой звезды сжимаются, но не превращаются в стабильную нейтронную звезду. Нет, масса звезды все еще огромна, сила гравитации преодолевает центробежные силы квантов, и сжатие продолжается до нулевого объема и бесконечной плотности. Хотя может показаться, что сжатие замедлилось и практически остановилось, понадобится целая вечность, чтобы звезда сжалась до конца. И тогда сила гравитации возрастает до такой степени, что звезда перестает излучать свет…