Кейт Форсит - Пруд Двух Лун (Ведьмы Эйлианана - 2)

Гвилим взял ее за лапки и решительно сказал:

- Айя, мне очень жаль, что пришлось уйти вот так, даже не попрощавшись, но что еще мне оставалось делать? Айен знал, что я должен был уйти.

- И-ен хотеть уходить сильно-сильно.

Гвилим обернулся, его деревянная нога заскребла по полу.

- Месмерды не пропускают ее единственного сына. - Он сделал нетерпеливый жест, потом развернулся обратно. - Айя, скажи, что произошло здесь с тех пор, как я ушел?

- Яркие люди.

- Яркие люди?'

- Солнце сиять на руки, ноги. - Она попыталась объяснить, что имеет в виду, махнув лапками на свои ноги, потом указав на серебряные кинжалы за поясом Дайда. - Яркие. Сиять. На солнце. Звенеть.

- Серебряные люди?

Она энергично закивала, и они непонимающе переглянулись.

- Яркие люди, серебряные люди, ярко сияют люди на солнце, - тихо повторил Бран.

Болотница радостно кивнула, но Гвилим переспросил:

- Прости, Айя, но я не понимаю. Что еще ты можешь мне рассказать?

- Мой мальчик, маленький мальчик, мальчик жена.

- Айен?

- И-ен.

- Что эта злыдня с ним делает? - Гвилим топнул о земляной пол своей деревяшкой. Все удивленно уставились на него, и он сжал кулаки: Бесполезно, мне нужно поговорить с Айеном. Он единственный, кто сможет рассказать нам что-нибудь полезное.

- Но... ты говоришь о прионнса? О сыне Чертополох?

Гвилим кивнул и неуклюже сел на одну из покрытых осокой кроватей, выдолбленных в земле.

- Айен ненавидит эту злыдню точно так же, как и я, - ответил он мрачно. - Мы должны как-то передать ему весточку. Я готов прозакладывать полкороны, что Маргрит не взяла с собой этого мерзкого Хан'кобана, и он где-нибудь рыщет. Не говоря уже о месмердах, болотниках и виспах, которые докладывают обо всем, что видят. Уродливый, что ты здесь делаешь?

- Уродливый здесь потому, что лучше всех знает, что делать, - твердо сказал Дайд. - Уродливый здесь потому, что в душе он добрый человек, хотя и немного желчный. Уродливый здесь потому, что хочет помочь своему другу циркачу.

- Уродливый здесь потому, что он болван, - отрезал Гвилим, улыбаясь в бороду.

- Я идти мой мальчик, я ходить спрашивать мой мальчик, - сказала Айя, подняв к ним свое беспокойное, черное, точно морской виноград, лицо.

- Да, отнеси Айену записку, - согласился он. - Мы попытаемся увидеться с ним, если это вообще возможно. Все взрослые месмерды могут быть с Маргрит, хотя уже холодает и скоро они начнут отращивать зимние панцири и искать, где бы им залечь на зиму... Айен должен знать. Мы должны как-то организовать безопасную встречу.

Айен наклонился и нежно обнял свою старую нянюшку.

- Опять болотное печенье, Айя! Для моей милой женушки? Пойдем, отдашь ей сама, она очень надеялась, что ты придешь нас навестить. - Он не упустил ни умоляющего взгляда огромных черных глаз болотницы, ни робкого движения ее шишковатого пальца. Под печеньем была спрятана записка, и Айен, почувствовав, как быстро заколотилось его сердце, узнал эти каракули.

Через десять минут он направлялся к Башне Теургии, изо всех сил пытаясь скрыть свое волнение. Он чувствовал, что глаза у него сияют, а щеки горят, но, как мог, расслабил плечи, ощущая на себе взгляд внимательных глаз Хан'кобана.

- П-пряхи не оставили нас! - прошептал он, как только их окружил громкий крик детей, получивших свой чай. - Я п-получил весточку от друга он х-хочет увидеться с нами и п-поговорить. Дуглас, это наш шанс! Не может быть п-простым совпадением, что Гвилим Уродливый вернулся в Эрран именно в это время! Он всегда говорил, что в один прекрасный день мы сбежим отсюда должно быть, он вернулся за мной! Моя м-мать в отъезде, а м-месмерды в трауре из-за убийства их яйцебратьев. Пряхи благоволят нам, это точно.

Глаза Дугласа засверкали.

- Наконец-то! Я уж думал, с ума сойду, если не смогу как-то предупредить отца о вторжении. Я больше не мог этого выносить! Знать, что они собираются напасть на Эйлианан и никто, кроме нас, ничего не подозревает! Мы должны выбраться отсюда и предупредить их!

- Это м-может быть нашим единственным шансом. Пора приводить наш план в действие!

Вечером, когда Хан'тирелл подал им ужин, Айен как бы ненароком сказал жене:

- Эльф, ты что-то совсем бледная. Как ты себя чувствуешь?

- Не слишком, должна признаться.

- Ты слишком много времени проводишь д-дома, почему бы тебе завтра не посидеть в саду? Тебе нужен свежий воздух и солнце, ты же знаешь, что м-мама хочет, чтобы младенец родился здоровым.

- Конечно, Айен. Просто в саду ужасно жарко.

- Т-тогда поедем кататься п-по озеру! - воскликнул Айен. - Там всегда прохладно. Устроим п-пикник.

- Правда? - захлопала в ладоши Эльфрида.

- Хан'тирелл, ты можешь приказать, чтобы нам завтра приготовили лодку?

- Хорошо, милорд. Куда вы собираетесь поехать?

- Наверное, на с-север, в лес. Миледи хочет п-посмотреть, как цветет золотая б-богиня.

- О да! - сказала Эльфрида.

- Думаю, это слишком опасно для...

- Ерунда! - воскликнула она. - Разве я не Ник-Хильд?

- Да, миледи, - поклонился он, пристально разглядывая ее тонкую фигурку. Айен пожалел, что она напомнила ему о том, что происходит из длинного рода ведьм-воительниц, но она слегка потупила взгляд, привередливо поковырялась в тарелке, вздохнула и сказала:

- Потом, я же не собираюсь подходить к ним слишком близко, ведь ребенок, ну, в общем... Но мне хотелось бы на них посмотреть, я слышала, что они очень красивы.

- И лебедята уже научились п-плавать. Тебе п-понравится, Эльф.

- Ох, как замечательно! Айен, а почему бы нам не взять с собой ребятишек? Им тоже понравятся лебедята. Устроим для них праздник!

Все поняли, что Хан'тирелл обдумывает эту идею. Эльфрида проворковала:

- Я обнаружила, что мне сейчас очень нравится, когда вокруг звенит детский смех.

Айен метнул на нее предостерегающий взгляд, но рогатый управляющий уже принял решение и кивнул.

- Хорошо, милорд, я велю приготовить вам лодки и прикажу болотникам грести, а двум месмердам - разведать дорогу.

- Ой, а нам обязательно брать с собой этих ужасных созданий? - Эльфрида передернулась, причем не очень наигранно.

Айен сказал небрежно:

- Х-хан'тирелл, думаю, это необязательно! Я знаю д-дорогу к поляне, где цветет золотая б-богиня. Я был там м-много раз, надо просто п-плыть вверх по реке.

Хан'тирелл ничего не ответил, а лишь прищелкнул пальцами; велев слугам подлить еще вина, и они поняли, что он не изменил своего решения.

На следующее утро они отправились в путь на рассвете, раскрасившем небо в жемчужные цвета. Одна из шести больших лодок; была нагружена корзинами с едой и одеялами. Эльфрида, откинувшись на подушках, сидела на носу другой, лицом к Айену, а дети разместились в остальных лодках; на корме каждой сидело по колдуну. Маленького Джока, сына фермера, вместе с корзинами втиснули в лодку к болотникам.