Роберт Хайнлайн - Чужак в чужой стране

— Я спросил, что ты здесь делаешь, Гил? Я хочу сперва повидать директора, а потом — Человека с Марса. Я пришел сюда вовсе не для того, чтобы обмениваться с тобой любезностями.

— Ладно, Бен, не бери в голову. Я вышел потому, что директор приходит в бешенство от одного упоминания о прессе… вот Генеральный Секретарь и послал меня прикрывать его.

— О'кей. Я хочу видеть Смита.

— Бен, старина, все этого хотят — каждый репортер, специальный корреспондент, комментатор, фрилансер, каждый спец по душещипательным рассказам. Минут двадцать назад здесь была Полли Пайперс. Она хотела расспросить его о любовных отношениях на Марсе, — Берквист развел руками.

— Я хочу видеть Смита. Увижу я его или нет?

— Бен, давай пойдем куда-нибудь, где можно поговорить за стаканчиком. Можешь спрашивать меня о чем угодно.

— Я не хочу спрашивать тебя о чем угодно. Я хочу видеть Смита. Вот мой адвокат, Марк Фрисби, — по обыкновению, Бен не стал представлять Беспристрастного Свидетеля.

— Мы уже встречались, — признался Берквист. — Как ваш отец, Марк?

— Почти без изменении.

— Это все наш отвратительный климат. Идем, Бен. И вы, Марк.

— Перестань, — отрезал Кэкстон. — я хочу видеть Валентина Майкла Смита. Я представляю здесь «Пост» и заодно двести миллионов читателей. Я увижу его? Если нет, скажи это громко и обоснуй свой отказ.

Берквист вздохнул.

— Марк, будьте добры, скажите этому любителю замочных скважин, что он не имеет права врываться к больному человеку. Смит выступил вчера вечером… вопреки настояниям врача. Он имеет право на мир и покой, ему надо немного окрепнуть.

— Ходят слухи, — заявил Кэкстон, — что вчерашнее выступление было липой.

Берквист перестал улыбаться.

— Фрисби, — произнес он холодно, — не напомните ли вы своему клиенту, почем нынче клевета?

— Бен, полегче.

— Я знаю кое-что о клевете, Гил. Но кого я оклеветал? Человека с Марса? Или кого-то другого? Назови мне имя. Я повторяю, — повысил он голос, — что я слыхал, будто человек, которого показывали прошлым вечером в трехмерке, не был Человеком с Марса. Я хочу увидеть его и задать ему несколько вопросов.

В забитом народом холле стояла тишина. Берквист бросил взгляд на Беспристрастного Свидетеля, потом справился со своим лицом, улыбнулся и сказал:

— Что ж, Бен, возможно, ты выговорил это интервью… а заодно и судебный процесс. Подожди, я сейчас.

Он исчез, но очень быстро вернулся.

— Ну вот, я все устроил, — объявил он устало, — хотя ты этого и не заслуживаешь. Идем. Но только мы с тобой. Марк, прошу прощения, но не стоит толпиться около Смита, он еще не совсем в норме.

— Нет.

— Что?

— Либо все трое, либо никто.

— Бен, не будь дураком; ты же получил особую привилегию. Скажи, чего ты… Ладно, Марк тоже может пойти, он подождет снаружи. Но для чего тебе он? — Берквист кивнул в сторону Кавендиша. Свидетель, казалось, ничего не слышал.

— Может, и ни для чего. Только моя колонка этим же вечером известит всех, что администрация отказалась пропустить Беспристрастного Свидетеля к Человеку с Марса.

Берквист пожал плечами.

— Что ж, идемте. Бен, я очень надеюсь, что иск за клевету спихнет тебя в яму, из которой ты не скоро выберешься.

Из уважения к возрасту Кавендиша они воспользовались лифтом, потом встали на бегущую дорожку и поехали мимо лабораторий и процедурных кабинетов.

Их остановил охранник, созвонился с кем-то по видео, и наконец их ввели в одну из аппаратных, откуда велось непрерывное наблюдение за тяжелобольными.

— Это доктор Тэннер, — представил Берквист человека за пультом. — Доктор, это мистер Кэкстон и мистер Фрисби. — Кавендиша, естественно, он представлять не стал.

Тэннер озабоченно взглянул на вошедших.

— Джентльмены, должен предупредить вас об одной вещи: не делайте и не говорите ничего , что может возбудить больного. Его нервы в довольно необычном состоянии, и он очень легко отключается… входит в транс, если хотите.

— Эпилепсия? — поинтересовался Бен.

— Человек несведущий может назвать это и так. Но это, скорее, похоже на каталепсию.

— А вы — человек сведущий, доктор? Вы психиатр?

Тэннер бросил быстрый взгляд в сторону Берквиста.

— Да.

— Что вы окончили?

— Бен, — вмешался Берквист, — давайте взглянем на больного. Ты можешь проинтервьюировать доктора Тэннера и после.

— О'кей.

Тэннер окинул взглядом датчики, щелкнул тумблером и поглядел на экран. Потом отпер дверь, приложил палец к губам и повел их в смежную комнату. В палате было темно.

— Мы затемнили ее, поскольку его глаза пока не привыкли к нашему уровню освещенности, — пояснил Тэннер полушепотом. Он подошел к гидравлической постели в центре палаты. — Майк, я привел тебе в гости друзей.

Кэкстон приблизился. В постели лежал, скрытый кое-где пластиковой пленкой, кое-где простыней, закрывающей даже ладони, молодой человек. Он глядел на вошедших, но ничего не говорил. На его круглом, с гладкой кожей, лице, не было совершенно никакого выражения.

Пока Бен мог сказать только одно: это был тот самый человек, которого прошлым вечером показывали по стерео. Его охватило болезненное ощущение, что крошка Джил, похоже, подложила ему мину замедленного действия — обвинение в клевете вполне могло поставить крест на его работе.

— Вы Валентайн Майкл Смит?

— Да.

— Человек с Марса?

— Да.

— Это вас показывали вчера по стерео?

Человек не ответил.

— Не думаю, что он вас понимает, — сказал Тэннер. — Майк, ты помнишь, что вы делали вчера вечером с мистером Дугласом?

На лице молодого человека появилась обиженная гримаса.

— Яркий свет. Больно.

— Да, яркий свет, от которого больно глазам. Мистер Дуглас попросил тебя поздороваться с людьми.

Больной слабо улыбнулся.

— Долго ехал в кресле.

— О'кей, — удовлетворенно кивнул Кэкстон. — Я понял. Майк, с тобой нормально обращаются?

— Да.

— Ты не должен здесь оставаться. Ты можешь ходить?

Тэннер поспешно произнес:

— Видите ли, мистер Кэкстон…

Берквист дотронулся до его руки.

— Я могу ходить… немного. Усталость.

— Я посмотрю, нет ли здесь каталки. Майк, если тебе не хочется здесь оставаться, я доставлю тебя в любое место, куда ты захочешь.

Тэннер стряхнул руку Берквиста и резко произнес:

— Я не могу позволить, чтобы вы беспокоили моего пациента!

— Он свободный человек, разве нет? — осведомился Бен. — Или он узник?

— Конечно, он свободный человек, — заявил Берквист. — Спокойно, доктор. Пусть этот дурак роет себе яму.

— Спасибо, Гил. Ты слышал его, Майк. Ты можешь идти, куда хочешь.

Больной испуганно поглядел на Тэннера:

— Нет! Нет-нет-нет!

— О'кей, о'кей.

— Ну, мистер Берквист, достаточно, — вспылил Тэннер.