Селия Фридман - Восход черного солнца

- Не могу, - выдохнул он. - Не могу.

Голова его пылала, мышцы дрожали, в сознании все смешалось. "Что теперь, - задыхался он в отчаянии, - что теперь?" А за спиной стояла Сиани, и ее отчаяние убивало его вернее смерти. "Я проиграл".

Сколько времени он сражался с земной Фэа? Он не смел спросить. Но с каждой секундой росла опасность. Может быть, уже отрезаны пути к бегству...

"Думай. Думай! Земное Фэа не помогает. Темное Фэа не может связать огонь. Голыми руками мы ничего не сделаем. Дальше что? Что еще?"

Вдруг он понял. И обернулся к Хессет.

- Энергия прилива...

- Нестабильна. Нельзя положиться на то, что сделано с ее помощью. Это опасно.

- К дьяволу опасность! Больше нам ничего не осталось. - Он обливался потом, но упорно не желал отходить от огня. - Ты можешь справиться с ней?

Глаза красти устремились на его лицо, но смотрела она куда-то за него. Сквозь него. Ему припомнилась Фэа прилива, растекающаяся над Морготом, яркая радуга энергии, которая внезапно вспыхнула в небесах и так же внезапно исчезла. Неустойчивая, изменчивая энергия. Опасно неустойчивая. И теперь только она была их последней надеждой.

- Я попробую, - кивнула ракханка. - Но ты же понимаешь...

- Так скорее! - Он отсчитывал в уме секунды, гадая, сколько еще времени понадобится наймитам врага, чтобы добежать сюда. - Быстрей! - Может, внимание врага не сразу обратилось на них, может, он промедлил с откликом? Дэмьен молился, чтобы это оказалось правдой. Каждая минута на счету.

Хессет повернулась к огню, и священник проследил за ее взглядом. Он попытался Увидеть силы, которые она привела в действие, но столь тонкая энергия была неподвластна наблюдению. Сколько Фэа она сумеет подчинить, и надолго ли? Рисунок приливных энергетических линий постоянно меняется, пока волна прилива огибает планету. И даже сумей она соткать колдовской мост, продержится ли тот, успеют ли они?..

- Получается, - прошептала Сиани, указывая на трещину. На одном ее краю явственно сгущался темный туман, уплотнялся на глазах, заслоняя огонь. Кровь застучала в ушах Дэмьена, взгляд его не отрывался от темного сгустка - вот он стал расти, вот протянулся к середине расщелины на несколько дюймов, на фут, два фута... Влажным от пота рукавом Дэмьен утер лоб. "Давай, Хессет. Ты можешь". Пламя яростно взревело, будто сопротивляясь невидимым путам, темно-багровые языки метались в поисках выхода, из мелких трещин потянулись струйки дыма. Дэмьен испугался, что огонь пересилит, что Творение Хессет заставит его прорваться сквозь камень в другом месте, прямо под их ногами. Последний оранжевый язык, рванувшись, лизнул высокий потолок и вдруг исчез, как не бывало. Тень затянула устье.

Теперь они хорошо увидели, что враг сделал с Таррантом: раскаленный стальной каркас, служивший ему ложем, давал достаточно света. На толстых стальных брусьях лежало тело, сожженное до угольев, исцеленное, сожженное вновь - и так до бесконечности, так что кожа его представлялась теперь бесформенной массой спаянных воедино шрамов. Через трещины медленно сочилась кровь и шипела, вскипая и испаряясь, едва коснувшись пышущей жаром обугленной кожи. На лицо Дэмьен старался не смотреть, - на то, что от него осталось, - но в горле у него стоял глухой ком, пока он осматривал конечности Тарранта. Запястья, предплечья, лодыжки и шею охватывали широкие металлические полосы, надежно приковавшие его к пыточному станку; раскаленные, они глубоко прожгли плоть и врезались в кости.

- Сколько же...

- Восемь дней, - прошептала Сиани. - Если его притащили прямо сюда. Она посмотрела на Дэмьена; лицо ее было мокрым от пота и слез. - Что нам делать? Как мы освободим его?

Он подавил растущую тошноту и попытался Творить. Разрушить оковы с помощью Фэа не составляло труда: разбить молекулярную решетку - одно из самых простых упражнений. Но то ли Творение Хессет совсем подавило земное Фэа, то ли сам он слишком устал - у него уже темнело в глазах, и пещера кружилась вокруг него, но наконец он признал, что потерпел поражение. Что бы он ни делал, Фэа в пещере не прибавлялось, а та энергия, что была, совсем ослабла. Таррант бы что-нибудь придумал. А он не мог.

Он поднял взгляд и встретился глазами с Сиани. В ее зрачках почему-то не было отчаяния - лишь лихорадочное возбуждение. И безумный страх. От этого сочетания у Дэмьена прошел мороз по коже.

- Холодный огонь, - прошептала она. - Меч.

Он не сразу понял.

- Но это же опасно!..

- Не для меня.

Дэмьен вспомнил нечеловеческую злобную силу, исходящую от клинка, и вздрогнул.

- Ты можешь подчинить его?

- _Он_ подчиняет его, - чуть охрипшим голосом выдохнула Сиани. - Но я могу его использовать. Ради Джеральда.

И она пошла за мечом. Дэмьен пытался справиться с тошнотой, с ужасом понимая, на что она решилась. Если она попытается овладеть этой энергией и не справится, чем ей придется заплатить? Он вспомнил голод, что передался ему, когда он стиснул рукоять. Как называли его Потерянные? Пожиратель душ?

Сиани вернулась с ножнами в руках. Помедлив мгновение - он знал, какой страх она испытывает, он сам его испытал, - женщина вынула клинок из ножен. Охранительные чары утратили силу, и леденящая власть холодного огня вырвалась на свободу.

Жар против холода. Расширение и сжатие. Если она удержит в повиновении эту ледяную силу, если только сможет ею управлять... она разрежет оковы и освободит Тарранта. Если же нет...

Темный заслон задрожал, из-под него прорвалось пламя, лизнуло туловище Тарранта и погасло. Дэмьен увидел, что Хессет вся дрожит от напряжения, едва удерживая свое Творение. "Держи крепче", - взмолился он.

Сиани коснулась клинка и закричала, когда бело-голубая молния ударила ее в плечо. Кожа ее приобрела оттенок трупной бледности, ногти покрылись инеем. Но она крепко сжала рукоять - казалось, пальцы ее сковало морозом. Она медленно приблизила заговоренное оружие к ближайшей стальной полосе; Дэмьен видел, что она старается навязать ему свою волю, подавить его сущность своею. Острие клинка коснулось раскаленного металла. Брызнули искры. Ослепительно белая дуга встала над местом соприкосновения, холодный огонь затрещал, подобно грозовым разрядам. Вдруг меч с силой отшвырнуло, дуга погасла... Стальной наручник рассыпался на куски, окалина разлетелась, подобно шрапнели, пробив теневой заслон.

Снизу вырвался дым, склубился над колеблющимся заслоном. Сиани вновь подняла меч. "Хессет, держись!" Лицо Сиани побелело до того же трупного оттенка, что и рука. Дэмьен почти слышал, как колотится ее сердце, сбиваясь, когда убийственный холод вторгался в ее плоть. Будь он проклят! Неужели, чтобы избавить его от смерти, нужно убить ее? Вторая стальная полоса рассыпалась на хрупкие осколки. Лицо Сиани сморщилось от боли, от страха, но она продолжала. Вот освободилась шея Тарранта. Дэмьен изо всех сил стискивал рукоять своего меча. Можно ведь отрубить Тарранту другую руку, даже ступни - пусть регенерируется на досуге. Потому что уже приближались быстрые шаги, топот многих ног. Разрезана четвертая полоса. Пот на лице Сиани смерзся в кристаллы льда, застывшие слезы висели на ресницах. Пятая. Дэмьен рванулся - перед ним выросла стена огня. "Сиани!" Но стена так же быстро упала. Сиани, кажется, уцелела - только опалило волосы и покраснела кожа.