Владимир Васильев - Антарктида online

Ноги сами привели к кают-компании – там успела собраться немаленькая толпа. Игорь Непрухин что-то остервенело вещал с приступочка, а стоящие ближе всего антаркты из старичков дружно поддакивали. Четверка с «Анубиса» поспела как раз к окончанию речи, когда толпа загомонила: «Верно! Раздавай!»

Завхоз Недобитько тут же нырнул в дверь, за ним сунулся кто-то из механиков. Толпа зашевелилась. На неожиданно визгливой ноте возопил некто, видимо, несогласный с речью Непрухина, и его чуть было не наладились бить, однако опять же кто-то из старичков зычно проорал:

– Не троньте его! Пусть идет сдается, если хочет, гнида!

Толпа брезгливо отступила.

– Ну точно! – пробормотал Женька. – Народ собирается воевать. Я – не я, если не так!

У входа в корпус завхоз раздавал оружие. Вряд ли его было много, но десятка три стволов на Новорусской точно имелось, это знал каждый.

Баландин заозирался и почти сразу заметил двух волгоградцев – Власевича и Витьку Сивоконя; они, отчаянно жестикулируя, объясняли что-то пухлому иммигранту, бывшему композитору. От домиков бежал балтиец Дахно, полы его куртки развевались на манер коротких крылышек, и Дахно был очень похож на удирающего по льду пингвина.

Непрухин что-то скомандовал. В общем шуме его было не слыхать, однако толпа стала быстро редеть – народ разбегался кто куда. Пронесся закутанный в черт-те сколько одежек курчавый полинезиец, видать, переселенец с рокирнувшихся островов. Лицо у него было серым, не то от непривычки к холодам, не то от свалившихся треволнений, а в руке абориген текущих широт сжимал старинный пистоль времен, наверное, еще капитана Кука.

– К укрытиям! – надрывался Непрухин. – Залегайте по желобам! Кто безоружен – тоже!

– Чего стали? – на бегу прокричал Дахно. – Пошли к водостоку! Там наши!

– Двинули! – гаркнул капитан. Похоже, в тревожный момент он автоматически принял командование на себя, и команда привычно подчинилась, хотя Нафаня кривил губы и вполголоса матерился. Женька Большой, пробегая мимо полуразобранного вездехода сбоку от домика механиков, наклонился и подобрал бесхозный молоток.

Около водостока, у ажурной метеовышки имелся самый настоящий окоп, только ледяной – когда-то тут проходила тропинка зимовщиков. В окопе действительно обнаружились все остальные калининградцы – капитан «Балтики» Боря Баринов, Панченко с Радиевским и взъерошенный Дима Субица. Поспевший раньше николаевцев Дахно что-то хрипло втолковывал товарищам, держась одной рукой за саднящий от бега бок. Глядел Дахно в основном на капитана – видимо, у калининградцев тоже сработал давний рефлекс на старшего в команде.

– Давайте вниз! – махнул рукой Баринов, когда Дахно умолк и негромко заперхал, прижав кулак ко рту.

В руках Баринова, натурально, имелся автомат Калашникова. Жаль, 5.45, а не 7.62. Витька Радиевский был вооружен охотничьей двустволкой. У Дахно в руке чернел «ПМ». Остальные были безоружны.

Когда четверка с «Анубиса» присела рядом с коллегами в ледяном желобе, Баринов хмуро справился:

– Стволы есть?

Баландин молча продемонстрировал автоматик. Женька с каменным лицом вытянул руку с молотком. Баринов поглядел на него странно.

– У меня ракетница есть, – сообщил Нафаня угрюмо. – Правда, ракет всего три.

– Тоже пойдет, – вздохнул Панченко. И надоумил: – Только стрелять надо в упор. И лучше в рожу.

– Значит, воюем? – без особой радости спросил Юра Крамаренко у Баринова.

– А есть альтернатива? – пожал тот плечами. – Понятно, что нам не выстоять. Но оказать сопротивление мы обязаны, иначе… иначе какие мы на хер антаркты?

Баринов оглядел всех присутствующих; глаза у него были светлые-светлые, почти белые, как окружающий лед.

– Вот что, братцы… – сказал он несколько мгновений спустя. – Понятно, что все это авантюра чистейшей воды. И что не выстоять нам против америкосов. Поэтому… Поэтому отстреливаемся, пока есть патроны, а потом… Потом как получится. Не думаю, что они станут стрелять в безоружных.

– Если мы кого-нибудь из америкосов завалим, – неожиданно спокойно возразил Баландин, – очень даже будут. Но я согласен. Отстреливаемся до последнего. Потом – пушки на лед и руки за голову. Я, конечно, антаркт… но дохнуть зазря раньше времени мне что-то неохота.

На южной окраине резко хлопнул одиночный выстрел, потом еще один. А потом заговорили автоматы – сразу четыре или пять.

– Начинается… – пробормотал Женька.

– Так! – скомандовал Баринов. – Кто безоружный – на дно! И не высовываться. Если… если кого-нибудь приложит, продолжите вы.

Радиевский, Баландин, Дахно и капитан «Балтики» вжались в лед на краю бруствера. Меж домиков было уже безлюдно, обитатели Новорусской либо прятались с оружием наготове, подобно яхтсменам, либо убрались в домики и прочие помещения, чтоб не маячить в качестве живых мишеней.

А спустя несколько минут американцы пошли на приступ.

Операция развивалась в полном соответствии с планом. Пролетевшие минут двадцать назад над Новорусской вертолеты высадили на лед десант, военные транспортники сбросили полтора десятка легких бронемашин, и машины эти сейчас строем двигались к станции, предупреждающе поводя стволами пулеметов. Навстречу им с моря перебегали высаженные с катеров морпехи. Разгорелась жидкая перестрелка – для густой у обороняющихся было слишком мало оружия.

– Вон! – громко прошептал Радиевский и припал к прицелу.

Баландин и сам увидел: из-за угла дизельной выглядывал морпех-американец в грязно-сером шлеме и таком же комбинезоне. По нему кто-то выстрелил откуда-то справа, из-за сортира, что ли. Морпех спрятался; секунду спустя по сортиру стали бить сразу из нескольких стволов – за углом американец был явно не один.

– Тихо! – напряженно сказал Баринов. – Не тратьте попусту патроны, пусть сначала покажутся.

Вскоре стрельба у сортира захлебнулась, но там никто не кричал – может, и не подстрелили бедолагу, может, просто боеприпасы у него иссякли. Тем более что стрелял неведомый оборонец сортира одиночными, видно, тоже из ружьишка.

Спустя полминуты из-за угла вновь выглянул морпех. Внимательно обозрел окрестности и махнул рукой кому-то невидимому. Сам он, присев на одно колено, хищно поводил стволом автомата, готовый в любой момент дать убийственную очередь.

Из-за угла тем временем выскользнули сразу трое и, пригибаясь, сунулись к дверям дизельной.

И тогда Баринов вполголоса скомандовал:

– Огонь!

Многоголосо шарахнуло. Звонко протрещала очередь баландинского скорострела. Солидно ухнула двустволка. Сдвоенно вякнул «калаш». Покнул одиночный из «пэ-эма». Один из трех американцев неловко споткнулся и стал оседать. Остальные двое подхватили его под локти и мгновенно отступили назад за угол, а прикрывающий принялся поливать огнем укрытие яхтсменов, обильно вылущивая острую ледяную крошку. Все тотчас сползли на дно окопа, не сговариваясь.