Лестер Дель Рей - Атака из Атлантиды

— Благодарю, — пробормотал он. С трудом встал; в голове медленно прояснилось. — Я думаю, мне бы лучше идти.

Она заставила его снова сесть:

— Вы не в том состоянии, чтобы идти, мистер Хокс. Ах! У вас ботинки грязные… Разрешите помочь вам… Так ведь лучше? Чтобы вы ни сделали, вам должно быть стыдно. Идите-ка ложитесь в постель, а я пока почищу!

Его голова клонилась на стол; он видел как сквозь густой туман. Все шло как-то не так, ведь девушки не так себя ведут с незнакомыми мужчинами, которые выглядят, как будто они вернулись из боя. Девушки не снимают одежду с незнакомых мужчин. Девушки…

Он дал ей проводить себя в спальню и попытался протестовать, когда она укладывала его на чистое постельное белье. Он разглядывал свои сиреневые шорты на фоне этой белизны, и все казалось ему таким далеким… Когда-то он играл с девочкой по имени Элен, ему было одиннадцать, а ей девять. У нее были ярко-рыжие волосы, а фамилия… Какая была у нее фамилия? Не Ибанез. Беннет, вот какая. Элен Беннет.

Он, должно быть, произнес это вслух. Она засмеялась:

— Конечно, Уилл. Хотя я и не думала, что вы тот же самый Уилл Хокс. Я поняла это, когда увидела шрам на вашем плече, который вы получили когда-то, соскользнув с двери нашего погреба. Ложитесь же спать.

Соскользнув… соскользнув… в сонные облака! Спать! Она дала ему снотворное! Что-то было в кофе!

Он вскочил, потянулся к ней, но она отклонилась в сторону, натягивая на себя верхний край пижамы, отделанной оборками.

— Элен, вы…

— Ш-ш! — она накинула поверх пижамы халат и легла поверх одеяла. — Ш-ш, Уилл. Вы должны спать. Вы так устали, вы такой сонный…

Ее голос успокаивал, она гладила ему шею и плечи, это расслабляло. Что-то было не так, как всегда не так, но он был расслаблен и внезапно уснул.

Просыпался он медленно, говорить было очень трудно.

Ему дали наркотик! А ощущение опасности опять подвело его! Он резко повернулся, протянул руку, но ее рядом не было. Его одежда лежала рядом, аккуратно разглаженная, и он потянул ее к себе. Носки были слишком велики, но это было лучше, чем ничего. Мышцы болели, когда он одевался, но потом боль прошла. Он спал менее двух часов. Если она добавила наркотик в кофе, то, значит, это был наркотик, к которому Хокс менее чувствителен, чем большинство. Она, вероятно, не ожидала, что он проснется. Он почувствовал страх, более слабый, чем раньше; казалось, при данных обстоятельствах это обычное дело. Он зашнуровал ботинки, затем схватил свою куртку. Она приведет ИХ. Может быть, ОНИ пользуются ею как шпионкой! Но он не мог понять, зачем она погладила его одежду. И квартира озадачила его. Если даже она правду говорила, все же квартира не подходящее место для девушки такого рода. Не похоже было, чтобы она снимала эту квартиру, даже допуская, что он пробыл здесь семь месяцев.

В плохо освещенном коридоре он непроизвольно потянулся к замку и почувствовал, что его рукам знакома эта дверь, независимо от того, было ли знакомо все остальное. Он вышел и спустился по лестнице. Хокс слышал по пути детский лепет на английском и на неважном испанском. Это означало, что все идет как обычно, с точки зрения случайного наблюдателя на улице. Но он знал, что это — слабое доказательство того, что все действительно нормально. Он стоял в полутемном коридоре, выглядывая на улицу. Насколько он понимал, все было как надо.

Хокс протиснулся мимо женщин, стоявших на ступеньках и двинулся к метро, делая вид, что не спешит. Он взглянул на крышу парковочного гаража, не ожидая, что тот молодой стройный человек будет там ожидать его.

В нем медленно нарастал страх. Он быстро оглядел улицу.

На секунду ему показалось, что он видит того стройного молодого человека, но человек стоял к нему спиной и исчез в парикмахерской. Наверное, это кто-то другой.

Страх нарастал, и он пошел быстрее. Свернул за угол, где мужчины столпились у входа в ресторанчик. Он направился в тупиковую улицу, но в конце ее начиналась аллея. Он должен бы избегать крупных магистралей города.

Позади него слышались шаги. Он шел быстрее, и шаги убыстрялись. Он замедлил шаг, и шаги сзади замедлились.

Преследователь был совсем близко, когда Хокс уже добрался до аллеи и свернул в нее, схватив разбитую бутылку, которую приметил по пути.

— Уилл! — раздался хриплый, с присвистом мужской голос, — Уилл! Ради Бога, это же я. Я все знаю — про вашу амнезию. Но дайте мне объяснить!

Это заставило Хокса остановиться; он крепко держал разбитую бутылку, когда полный старик осторожно вышел изза угла. На его морщинистом лице читался страх, Это был тот пожилой мужчина, которого он сбил, убегая из своей квартиры. Но и страх Хокса был не меньшим, и он бросил бутылку. Мужчина стоял, дрожа, и дыхание у него перехватило.

Затем он овладел собой; его руки были крепко сжаты, а костяшки пальцев побелели.

— Уилл, — повторил он, — вы мне должны поверить. Я о вас слышал. Я хочу вам помочь. Если вообще вам можно помочь, прости Боже нас обоих. А Бог милостив. Все обстоит хуже, чем вы можете предположить. Это…

Лицо пожилого мужчины выразило ужас и внутреннюю борьбу. Волосы дыбом встали на голове Хокса; он отпрянул назад. В течение секунды мужчина, казалось, колыхался перед Хоксом, как изображение на экране. После этого он стал неподвижен.

— Это меня почти… — он повернулся к Хоксу, пытаясь управлять дрожащими мышцами своего лица. Он не успел справиться с лицом, когда вдруг прыгнул.

— Возвращайтесь, Уилл. О, Боже. О, Боже! — старик прыг нул в сторону, его полные ноги стали ненормальным образом раздуваться. Затем воздух, казалось, задрожал. Там, где стоял мужчина, осталось лишь темное облако дыма, имевшее очертания его фигуры. Облако резко поднялось вверх; дым потемнел, начал расплываться, коснулся стены здания и оставил грязное пятно, прежде чем уплыл и растаял в воздухе. Это было, как если бы все связанные между собой атомы его тела внезапно распались.

Дезинтеграция — расщепление! Хокс почувствовал, что его ногти впились в ладони, а из прикушенного языка сочится кровь, слышал свой отрывистый стон. Он сопротивлялся какой-то силе, пригибающей его к земле, потом отрывающей от земли. Аллея была извилистой и узкой. Он проскочил по ней и завернул за угол. Там находился склад, и Хокс едва уворачивался от грузовиков. Он оказался уже около дома, где встретил девушку; подскочил к двери, которая показалась ему знакомой. Она была запертой, но он каким-то образом проник через нее. Казалось, дверь расплавилась, чтобы пропустить его, хотя он не был уверен, то ли с помощью легких пробил эту дверь, то ли его пальцы вовремя открыли защелку Он наклонился под свисающую электропроводку, под изогнутые трубопроводы, перешагнул кучу хлама у нагревателя и остановился, прислушиваясь. Страх проходил; никаких звуков преследования не слышалось. Но он не мог быть уверен.