Андрей Платонов - Фантастика-1988,1989

Герт кивнул и продолжал свой рассказ.

Продавщица, достала из-под прилавка тетрадку и карандаш.

— Где вы работаете? — спросила она.

— Зачем вам это знать? — удивился я. Необычные порядки этого города стали выводить меня из терпения.

— Если вы не в состоянии сразу заплатить за будильник, у вас будут ежемесячно удерживать из зарплаты.

— Вы хотите сказать… — я поставил будильник на прилавок, — что он стоит больше моего месячного жалованья?

Она пожала плечами:

— Я этого не говорила, но… кто знает.

— Так скажите же цену! — настаивал я.

— Значит, вы его берете? — не сдавалась она.

Пришлось смириться:

— Ладно. Беру.

Продавщица записала, где я работаю, и назвала цену, равную моей зарплате за полгода.

— Сколько же тогда стоят эти большие стенные часы? — вскричал я. — Миллион?

— Цена зависит не от величины, — заявила она.

— А от чего же? От чего она зависит? — не унимался я.

Продавщица и не подумала мне ответить.

— А если я возвращу покупку? — Я не знал, как мне достойнее выйти из глупого положения.

— Платить придется все равно, — отрезала она.

На следующий день я рассказал всю историю старику. Он не прекращал своей работы, и мне поначалу трудно было определить, слушает он меня или нет.

— Мне придется более шести месяцев выплачивать долг, — закончил я.

— Здесь все платят долги, — произнес он наконец. — И я тоже.

— Но почему же цену можно узнать только потом? — возмущался я.

— Когда вы принимаете какое-нибудь решение, выбираете тот или иной путь, вы спрашиваете ценник? Нет. Сколько вам стоит тот или иной поступок, вы узнаете позже. Но ведь покупка — тоже поступок, причем самый простой…

Герт замолчал, закурив сигарету из своей пачки «Бетховен».

— Сколько времени вы провели в этом городе? — спросил психолог.

— Пять лет.

— А потом?

Герт замялся.

— Я уплатил все долги и решил покинуть этот город, — ответил он после паузы.

Психолог внимательно посмотрел на него и спросил:

— Такое возможно?

— Как видите, — с легким раздражением ответил Герт и отвел глаза.

Тот выключил магнитофон.

— Хорошо. Продолжим нашу беседу недели через две. Сегодня начните медицинское обследование. Вот направления. — Он вручил Герту кипу стандартных бланков и распрощался с ним.

Когда Герт вышел из бюро, был уже полдень. Он пообедал в кафе на ратушной площади, украшенной транспарантами «День здоровья», и решил навестить мэра, чтобы продолжить с ним вчерашнюю беседу.

Войдя в прохладный пустынный коридор ратуши, он увидел, как дверь приемной мэра открылась и из нее вышел какой-то человек. Герт не обратил бы на него внимания, если бы он не показался ему чем-то знакомым. Его лица он не видел, потому что человек направился в другое крыло здания, но, глядя вслед удаляющемуся по коридору человеку, Герт почувствовал странную тревогу.

Когда он вошел в залу, мэр разговаривал по телефону. Увидев его, он закончил разговор и, повесив трубку, улыбнулся Герту:

— Уже вернулись? Так быстро? А я уже думал, что у меня будет скучный вечер… Садитесь.

— Как ваш «День здоровья»? — спросил Герт, сев рядом с ним на высокий стул.

Мэр вздохнул:

— Несознательный у нас народ. Теперь никто не хочет разговаривать.

— Что ж, это можно было предвидеть, — заметил Герт неосторожно.

Лицо мэра побагровело. Он стукнул кулаком по столу так, что стакан на подносе задребезжал.

— Молодой человек! — воскликнул он. — Запомните — «предвидеть ничего нельзя!

Подождав, пока мэр выпьет воды и успокоится, Герт напомнил ему:

— Вы вчера начали что-то рассказывать…

— Да. Как раз насчет «предвидеть»… Как я уже говорил, перед тем, как попасть сюда, я был мэром одного из экспериментальных городов на Альтрусе. Город был построен в качестве опытного образца города будущего. Город, в котором не было денег; были созданы сказочные условия. Чтобы максимально реализовать принцип равенства, архитекторы сконструировали город в виде гигантского ступенчатого веретена. Верхняя надземная половина его днем медленно вращалась, чтобы солнце светило одинаково для всех. Жителей обычного небольшого городка в соответствии с их профессиями распределили по плоскостям, по количеству представителей данной профессии. Там были плоскости учителей, врачей, инженеров, рабочих, руководителей и так далее. На каждой плоскости находились абсолютно одинаковые домики с одинаковыми зелеными двориками. На самой вершине стоял один-единственный, точно такой же, как и у других, коттедж. В нем жил мэр города.

— Это были вы? — спросил Герт.

Мэр кивнул и почему-то вздохнул.

— А что находилось в подземной части веретена?

— Тоже плоскости.

— Странно, что нашлись желающие жить в подземелье.

— Желающие? Не то слово, молодой человек, — блеснул глазами вскочивший с кресла мэр. — Место под землей можно было приобрести только за большие деньги. Чем глубже, тем дороже. Перед переселением, до ликвидации денег, эти места пошли с аукциона.

— И кто же поселился в самом низу?

— Босс! Человек, заплативший миллион.

— В обыкновенном городке нашелся миллионер?

Мэр развел руками:

— Представьте себе.

— Почему все-таки все стремились поселиться в подземной части?

— Понимаете… — Мэр наклонился к нему поближе. — Это же прекрасное убежище на случай войны с Эгосом…

— Очень интересно, — заметил Герт. — Самое интересное, конечно, то, что вам удалось организовать жизнь без денег.

— Мы производили продуктов и товаров достаточно, чтобы удовлетворить спрос наших жителей, — ответил мэр без особого энтузиазма.

— Что, — сказал Герт, — прекрасный город!

Мэр даже руками замахал:

— Кошмарный! Там такое началось! Мне пришлось издать указ о запрещении веревочных лестниц. Представьте себе, все стали изготовлять веревочные лестницы.

— Веревочные лестницы? — удивился Герт.

— Все дело в лифте, — вздохнул мэр. — Представьте себе конструкцию города: веретено; внутри, вдоль оси, как челнок, движется лифт; к нему от каждой плоскости ведут тоннели, как спицы колеса — к втулке. Магазины находятся на нулевой плоскости, на поверхности земли. Там же живут продавцы и прочие торговые работники. Когда есть вызовы, лифт сначала поднимается на самый верхний этаж, потом начинает спускаться, забирая пассажиров поочередно с каждого этажа. Наполнившись, привозит людей на нулевую плоскость. Затем опускается до самого нижнего этажа и, поднимаясь вверх, забирает пассажиров с каждого подземного этажа и доставляет их на поверхность земли к магазинам. Поэтому утром, когда открываются магазины, первыми у дверей оказываются те, кто живет либо глубоко под землей, либо высоко в надземной части. Вот некоторые и стали изготавливать веревочные лестницы, чтобы под покровом ночи спуститься раньше других на землю и занять очередь в магазины. — Мэр вздохнул. — Сначала я ввел систему штрафов и контролеров, потом пришлось издать строгий указ о веревочных лестницах… Все равно нарушали.