Райдо Витич - Игры с призраком. Кон второй.

И ведь заплакала бы, закричала на тех умников, что подобные законы жизни придумали… да что ее стенания изменят?

Почему так, а не иначе мир устроен? Почему зло вечно прикрыто, а добро беззащитно? Почему зло живет, а добро гибнет? Почему хоть раз нельзя изменить ход событий, самой жизни и поменять местами эти два начала? А кто-то пытался?

Халена замерла у лестницы, ведущей на второй этаж: почему бы не попытаться ей, не отстоять этот заповедный мирок, светлый как рай, добрый как детские сказки? Что она теряет? Свою жизнь? А велика ли потеря? Если такова цена, то и думать не стоит — нате, возьмите, только оставьте в покое здешние места, людей. Без прогресса они жили и еще тысячу лет проживут, и лишь воздух чище будет, и жизнь не на ад, на рай похожей. И к чему им арбалеты? Чтоб в спину стрелять? К чему им чужие земли? Чтоб гордость да самолюбие тешить?

`Пускай бы роски убирались, а? Пускай'! — посмотрела вверх, словно в небо: `Гром, слышишь? А вы Боги? И поморщилась: `глупо конечно, и думать о том, и призывать кого-то неведомого', - посмотрела с тоской на деревянные ступени, вверх начала подниматься — и все ж она попытается своими силами побороться с судьбой, что племенам уготована. Если все вместе, если всем миром — должно получиться. Главное, верить в себя и в правое дело.

Огляделась Халена: три двери крепких, железом окованных. В какую идти? Прислушалась и ничего кроме тишины не услышала, ни единого звука через двери не доносилось. Толкнула те, что справа, заглянула в светлицу — никого. За следующими зал огромный и тоже ни души. Третьи толкнула, а они не поддаются. На засов, что ли, заперты? Сильней их плечом — нулевой эффект. Отошла, разбежалась и… влетела в горницу, полную мужей.

За длинным столом на лавках сидели князья — важные, насупленные. У окна Любодар стоял, рядом Горузд. Видно, что-то бурно обсуждалось главами племен, да гостья незваная все прения пресекла, ввалившись не вовремя.

Любадар брови грозно сдвинул — что за оказия?

Горузд запечалился, уставился на Халену с укоризной — опять тя нелегкая принесла! Что ж ты в мужнее дело лезешь? Почто с дружниками на крыльце не сидишь, али с девками лясы не точишь?

Малик лицо ладонью прикрыл, скрывая усмешку.

Огромный мужчина с золотистыми усами и бородой, недоверчиво прищурился, склонился до столешницы, чтоб лучше явившуюся девку с мечом разглядеть.

Худощавый смуглый мужчина в кожаном облачении пригладил черные усы, с ног до головы Халену оглядев. Его сосед, дородный, богато одетый круглолицый мужчина крякнул, опалив девушку презрительным взглядом. Но как и большинство любопытства не скрыл.

`Не привыкать', - подбодрила себя Халена и смело к столу шагнула. Хлопнулась на свободное место меж двумя плечистыми мужчинами, приметив у одного знакомый брелок на шее, у другого ленту на лбу. Значит первый ручанин, скорей всего тот самый Листавр — грозный вид, да слишком озадаченный, чтоб пугаться. Второй росич. Они, Халена уже заметила — неразговорчивы и вдумчивы, серьезны и не задиристы. Значит, лишь взглядом и грозить будет, а слово сказать — крепко подумает.

Листавр шумно вздохнул и так на девушку уставился, что впору было извиниться, что вообще на свет рожена. Халена в ответ растянула губы в улыбке.

— К-хе! — кашлянул Горузд, подозревая, что без неприятностей беседа не пройдет.

— Э-э, Халена Солнцеяровна, — представил ее Малик, тщательно скрывая смех. Ни взгляды, ни лица присутствующих ничуть не изменились.

Напротив девушки, уперев ладони в стол, сидел молодой красавец: огромные голубые глаза, прямой нос, лицо штучной работы, безукоризненная осанка, манеры элитного самца. Светлые длинные волосы заплетены с левой стороны в несколько косичек, перетянутых цветными шнурками, с множеством бусинок, талисманчиков, глиняных фигурок.

И все это `счастье' беззастенчиво разглядывало ее, чуть склонив голову набок. И ни насмешки, ни презрения во взгляде не было — любопытство, удивление, восхищение и некоторое недоверие. Видимо, под углом Халена, и ее поведение смотрелись иначе. Но радоваться лояльности белича она не спешила — видела она уже такие взгляды.

`Не жарко ему, сердешному'? — озадачилась Халена, глядя на шикарный мех, укрывающий широкие плечи мужчины. И мечтала сдержаться и не выкинуть что-нибудь из ряда вон, чтоб заставить наглеца отвернуться.

В повисшей тишине мужчина снял с одной косички глиняный полумесяц и пододвинул его Халене.

Благодарствуйте! — чуть не брякнула она: Я свистульками обойдусь.

Да не время и не место было для шуток. Одно не ясно — как остальные этого не понимают?

Мужчина выжидательно уставился на нее, выгнув бровь, и до Халены дошло — он никак сватается?! О, самое то сейчас сватовством заниматься!

Ответить хотела, грубо, но доходчиво, как слева встал высокий стройный мужчина в вышитой зеленью рубахе и с мечом на поясе. Вылез из-за стола в гробовой тишине, подошел к Халене и, вынув меч из ножен, положил перед ней рядом с полумесяцем.

Халена вздохнула — уже не смешно, однако. Язык чесался ответить. Она почесала его о зубы, стиснув их сильней, и промолчала.

Справа встал дородный мужчина и, сняв с руки браслет, присоединил к презентам остальных.

Халена поджала губы и запечалилась.

— Кхе! — кашлянул опять Горузд, недоуменно хлопнув ресницами.

Молодой, смуглый мужчина с рубцом через всю щеку просто встал и с поклоном протянул девушке руку.

`Ну, вот и плакать пора', - решила та и запечалилась всерьез, не зная, что делать: по-простому ли женихов в обратный путь отправить или затейливо, каждого по их вере?

— Благодарю за честь, — поклонилась степенно. — Но замуж выходить не расположена. Есть у меня уже суженный, Громом величают. Посему вынуждена отказать, а период массового сватовства считать законченным. Прошу так же извинить, что вломилась без стука… Хм.

Чтоб еще такое сказать, веское?

— Князь Трибор, — кинул жених, забирая меч.

— Халена, дружница князя Мирослава, — поклонилась, привстав.

— Воительница, — бросил тот, возвращаясь на место.

— Гром на небе, ты на земле, — тихо молвил мужчина в мехах. А голос сладкий, взгляд ласковый.

— Это неважно, да и не затем, я думаю, все здесь собрались, чтоб мою личную жизнь обсуждать, посерьезней забота нас вместе собрала.

— А месяц все ж возьми. На память.

Горузд головой качнул, упреждая — не вздумай!

— Я Чур. Придется через наши земли идти, только покажи знак, любой тебя пропустит, помощь окажет, — продолжил сладко петь мужчина.

Халена задумалась: вот только таких задач ей и не хватало решать!

— Ладно, — согласилась. — Спасибо. Теперь, может, о деле поговорим?

— Эка прыткая! — то ли восхитился, то ли возмутился смуглый в коже.