Райдо Витич - Игры с призраком. Кон третий.

Никто не ожидал от нее подобной прыти и мастерства. Охранники лежали и хлопали ресницами. Кирилл не верил своим глазам — Анжина?! И дошло — вот то, о чем говорил, предупреждал их Коста. Пит все рассказал Кириллу, а тот не поверил — зря.

Капитан разозлился. Он легко вскочил и уставился в глаза клона:

— Хочешь поиграть? Иди сюда! — поманил ладонью, глядя исподлобья.

— Я всего лишь спросила, как тебя зовут. Всего лишь просила не задираться. А этих вообще не трогала, они первые напали, — пояснила, указывая на бойцов, что начали с трудом подниматься. — Почему вы такие злые? Может, все же обойдемся без кулачных боев, побеседуем в мирном русле?

Она искренне не понимала, чем рассердила Кирилла вконец.

— Меня зовут Кирилл! — рыкнул он, идя на таран. Сшиб ее и прижал к стене, заломив руку за спину. — Кирилл Шерби. Вспомнила? Я капитан твоей охраны и не дам тебе резвиться.

— Тебе не говорили, что так нельзя относиться к людям? Оскорблять, проявлять жестокость по малейшему пустяку? — покосилась на него. Глаза женщины были зелеными, но и по тону, жесткому, менторскому, было ясно, что клон разозлился.

— К людям — да, нельзя, но ты не человек во всех отношениях. Тварь ты, редкостная!

Анжина кивнула — в `славное' местечко она попала, а люди здесь, просто `прелесть'.

— Что ж, я тебя предупреждала. Извини, — и резко ударила капитана затылком в лицо. Раздался хруст. Мужчина застонал и невольно ослабил хватку, одной рукой невольно зажав сломанный нос. Анжина скользнула вниз и, развернувшись, ударила Шерби в живот головой, сделала подсечку руками. Мужчина упал, уставился на нее, зажимая нос рукой. Потом резко вправил его и вскочил. Судя по его взгляду, хорошего Анжине ждать, не приходилось. Да и другие бойцы без слов, с каменными лицами и горящими ненавистью взглядами пошли в атаку.

— Откуда в вас столько агрессии? — спросила женщина, но ответа не получила, и приняла бой. Кулак одного прошел по касательной по скуле и открыл точку подмышкой грубияна. Анжина впечатала в нее два пальца одной руки, другой ударила в шею ближнего к ней бойца. Поворот — ступня в колено одного, кулак в пах другого. Прыжок и ногами в стороны атакующих, а ребра ладони на шею капитана. Тот встретил Анжину, отправив ударом выставленной ладони в диафрагму, к стене, но и сам не устоял на ногах — упал на одно колено, замотал головой — не слабо она его задела. Анжина же поморщилась от боли в спине и затылке — стена не перина, однако.

И услышала мягкий баритон:

— Развлекаетесь?

Ее зрачки расширились от удивления: прямо к ней, в сопровождении двух охранников шел высокий красавец. Длинные, черные локоны волос лежали на вороте синей рубашки, на широких плечах, взгляд больших синих глаз был морозен и суров, руки сжаты в кулаки.

Анжина замерла. Сердце запрыгало в груди, а глаза защипало: Гром!

Почему Гром, какой Гром? Да разве это важно сейчас, когда он здесь, рядом!

Женщина не сдержала слез и улыбки, правда сказать ничего не могла — слова застревали в горле. Но что говорить, зачем? Она лишь всхлипнула и рванула к мужчине, не помня себя: милый, милый мой!!

Гром!!

Ричард не стал вдаваться в подробности — ему было достаточно видеть своих людей лежащих на паркете, Кирилла с потеками крови на лице. Король встретил бегущую к нему куклу кулаком в лицо, и не пожалел сил на удар.

Анжину откинуло обратно к стене, она сползла по ней на пол, так и не успев ни порадоваться встрече с любимым, ни сообразить, что она была далеко не такой радостной и теплой, как она представляла. Женщина потеряла сознание еще в полете.

Кирилл проследил за падением клона и дрогнул, глядя, как женщина ударилась с глухим звуком сначала об стену, потом об пол. Капитану стало не по себе. Конечно, спору нет, эта тварь не заслуживает доброго отношения, но и настолько немилосердного, тоже. Шерби оттер струящуюся из носа кровь и тяжело поднялся с пола:

— Зря вы так.

— Уберите ее, — не глядя на куклу, приказал Ланкранц своим охранникам. Те за руки, за ноги, подняли женщину, утащили в спальню и кинули на постель. Король же продолжал изучать лицо капитана. — Сходи к Косте, — сказал, наконец. — Ты постоянно подставляешься. Почему? Жалеешь ее? А она о жалости и сострадании ничего не знает… Ладно. У меня новости: Крис на подлете. У него важная информация, скажет при встрече. На ужин жду всех. Будь обязательно.

И поморщившись от неприятного вида разбитого лица мужчины, потрепал его по плечу:

— Не подставляйся больше и не церемонься. Ее время закончилось. Иди к Косте и парней прихвати. Вам нужна помощь.

Развернулся и пошел обратно.

Кирилл посмотрел ему в спину, покосился на свои окровавленные руки и невесело усмехнулся: хорош совет, на счет Косты, а на счет остального — мимо. И задумчиво потер свой затылок: как его клон-то, а? На высокопрофессиональном уровне уделала. Странно. Извиняться прежде, чем ударить? Не в ее стиле. А глаза? Ни ехидства, ни надменности — сожаление и просьба — может не надо? А движения? Песня. И била по болевым точкам, но с расчетом силы. А ведь могла убить легко и изящно. Пятерых!

Кирилл качнул головой, ничего не понимая. Если б он не знал, что имеет дело с галокеном, машиной, он бы подумал, что во дворец вернулась Анжина и решила всего лишь научить манерам грубиянов. Ее всегда выводило из себя немотивированное хамство, неоправданная жестокость. Клон же была постоянным носителем того и другого, и радовалась, когда ей удавалось довести человека до бешенства, причинить боль, вывести из себя. Она не утруждала себя корректностью, не рассчитывала силы.

— Неувязка, — задумчиво протянул Кирилл.

— Ты о чем, капитан? — удивился Герхан, с кряхтением разминая шею. — Совсем озверела, сука!

Шерби отвел взгляд — он был не согласен с товарищем. Зверями в данной ситуации скорее были они, а не кукла. И тяжело вздохнул: что за ерунда ему в голову лезет? Кого он оправдывает? В чем? А кого обвиняет и тоже, в чем? И почему чувствует себя настолько отвратительно, что в пору нижайше умолять о прощении. Вот только кого?

Капитан пошел к Вагрету, приказав себе: `больше ни одной мысли, ни одного сомнения, ни одной нотки жалости! Помни: клон, он и есть клон! Машине легко давить на чувства, играть людьми как игрушками, интриговать, давить, сшибать лбами, расставлять капканы из непредсказуемых, противоречивых поступков и слов. Но ты же не мальчишка, чтоб попадаться в один и тот же капкан? Да, играть против машины трудно, но человек умней и сильней, потому что он — человек… Еще бы остаться людьми, а то ведь действительно зверем….

Глава 4

На ужин, в королевскую столовую подтягивались друзья — самые близкие, кому Ричард доверял, пусть ни как раньше — как себе, но все же верил больше чем, остальным.