Райдо Витич - Игры с призраком. Кон третий.

— Да, — заверил его доктор. — И не сверли меня взглядом, у меня нормальная психофизическая ориентация и любые технические приспособления служат мне подспорьем в решении практических вопросов, а не заменяют живые образы. Это не ее, это тебя лечить надо. Это не у клон проблемы — у тебя. Ты рабом ее стал, а причина в серьезном потрясении, что ты пережил с кончиной королевы и предшествующими событиями.

— И последующими, — не скрыв сарказма, кивнул Кирилл. — Приятно было пообщаться, доктор.

Вышел, хлопнув дверью.

У всех одно и тоже на уме.

А если вопреки мнениям и фактам лже — Анжина — Анжина настоящая? А если прав он, а не доктор, не король и… Что «и»?

Кирилл вздохнул, потер затылок, выискивая это «и» и не найдя, побрел на кухню за завтраком.

— Куда это ты направилась? — услышала Анжина холодный голос за спиной. Крис. Только он может говорить, как сосульку жевать. Женщина обернулась, уставилась на туманный мужской силуэт в паре шагов от нее.

— Мне нужен Ричард.

— Зачем?

— Это наше с ним дело.

— Не много на себя берешь?

— Где он, Крис?

— А где Паул? Давай заключим договор о взаимовыгодном сотрудничестве, кошечка моя, потрепанная, — усмехнулся и попытался обнять женщину. Анжина увернулась:

— Ты ничего не спутал? — спросила холодно.

— Когда-то ты была не против моих объятий… а я не против повторить наше общение. Даже больше скажу — могу взять тебя под свое покровительство.

— Да что вы, граф Феррийский! — усмехнулась Анжина. — Ничего, что мой муж ваш друг?

— Раньше тебя это не смущало, — криво усмехнулся Войстер. — Сейчас же никого не смутит. Разве что Кирюшу. Хорош, щенок? Ну, вы стоите друг друга.

— Ты прав, Крис, мы стоит. А ты как стоил фантик от конфеты так и стоишь.

— Оскорбила, что ли? — голос графа стал морозным, тон предупреждающим. — Ну, я не такой гурман, как твой раб, чтобы машину трахать…

Анжина не думая, влепила ему пощечину и тут же была грубо прижата к стене.

— Ты никак королевой себя возомнила, чудо технического прогресса? — зашипел рассерженный граф ей на ухо. Анжина не знала смеяться ей или плакать.

— Опять версия про клон? Ты не оригинален, — фыркнула и чуть повела локтем, въехала легонько в ребра хама. Тот охнул и оттолкнул ее:

— Ну, сука, ты у меня еще попрыгаешь!

Анжина зубы стиснула, чтобы не сорваться: как замечательно с ней общается граф Феррийский… и примечательно. Она никто, никак и это повод вести себя с ней как с рабой работорговцу? Как хозяину с подчиненной? Как негодяю!

— Ты хочешь, чтобы я поучила тебя манерам? — прищурилась. — Что с вами происходит? В кого вы превратились? С чего ты решил, что можешь вести себя со мной как с вещью? Представляю, что ты позволяешь себя по отношению к другим. Как Ричард общается с тобой, как терпит? Ты человек ли, Крис? Мужчина?…

— Какая красивая речь! Повтори ее своему фавориту, — фыркнул граф. — А теперь послушай меня: ты меня разозлила. Еще раз увижу — убью. А теперь бегом в нору Кирюши! Ну?!

Промолчать, ударить, высказать что думает?

Анжина почувствовала себя попавшей в зазеркалье, где нет ни прав, ни законов, где нет людей, и прошептала:

— Люди, где вы?…

— Там где нет клонов!

Схватил ее за плечо и потащил обратно к покоям Шерби, впихнул и хлопнул дверью.

Женщина, второй раз очутившись на полу после прогулки по родному дому, не понимала уже, где она, кто и кто вокруг. И мысль мелькнула: может правда, она клон? Не могут же все вокруг быть неправы, сойти с ума? Причина в ней — она неадекватна? Потому что… клон?

А кто такие клоны? Машины без прав, без чувств, без сердца и души? Тогда что ноет у нее в груди, что плачет по ночам, взывая к Ричарду, что мучает, болит?

Она не клон. Не клон! Но как то доказать? Возможно все дело в этом и холодность Ричарда опять же связана с его уверенностью, что она машина. Нет, невозможно! Как живое можно спутать с мертвым тому, кто любит и любим?! Как можно отвергать, топтать за происхождение, по праву сильных?!

— Они сошли с ума, — прошептала и сникла: а не ты ли?

Мир зазеркалья, где все не так и все как будто не по правде и ложь куда не кинь правит, глумится сила, наглость, от уважения и следа нет, за верность угнетают, предателей же чтут и всяким недалеким снобам позволено гнуть и давить, хамить и оскорблять на их усмотрение.

— Где я?… Это резиденция Ланкранца?

Анжина поднялась, поежилась, оглядываясь — темень. Туман и сумрак скрывает силуэты мебели вещей, но кажется темно не в комнате, а в мире, и не Ричард правит здесь, а Паул.

Может так и есть? Местами поменялись? Когда, как, отчего? Загадка за загадкой и голова болит, пытаясь их разгадать.

Пусть что угодно: Ричард разлюбил, сошел с ума, она бесправная, не нужная, Кирилл в опале, Крис же на коне. Но где же повод относится к людям как к скотам?! Что может оправдать подобное и, как такое могло случиться здесь, в пенатах благороднейшего из людей, великодушного из королей?!

— Что происходит? Со мной? С тобой? Ричард, как ты мог позволить Крису править?… Куда исчез ты сам? Мне что делать? Где искать, от кого спасать?

А делать что-то нужно.

Анжина решительно двинулась к выходу.

Крис появился в столовой, когда Ричард уже вышел из-за стола.

— Привет. Не дождался?

— Мне сказали, что ты сильно занят.

— Да-а, разговаривал, но не о чем. Зато потом куклу встретил — обнаглела в конец, сука. Зря ты поблажки ей сделал — на шею сядет, не заметишь как. Уже. Хамит, дергается, рученки свои распускает.

Ричард слушал Криса, но не слышал. Постоял, посмотрел на друга и к выходу двинулся.

В какой-то момент в голове Анжины прояснилось и зрение стало почти четким, что она приняла за хороший знак. Глянула на часы в холле и, сообразив, что Ричард вполне может сейчас находиться в столовой, двинулась к лифту. Ее не остановила охрана хоть и одарила придирчиво — настороженными взглядами. Зато на этаже короля не только посмотрела как на врага, но и преградила дорогу:

— Заворачивай, — приказал ей парень в униформе.

— Отойди, — мирно попросила Анжина, через его плечо, оглядев коридор, ведущий в столовую. Он был пуст, но в тот момент, когда охранник силой хотел втолкнуть женщину обратно в лифт, в нем появился Ричард, а за его спиной замаячил Крис.

Анжина нырнула под руку парня, и, легонько толкнув его вместо себя в лифт, ногой нажала кнопку, отправляя его вниз, а сама во все глаза смотрела на мужа. Время словно сгустилось и замедлилось. Она видела своего любимого и забыла, зачем шла к нему, что хотела, досада, непонимание, обида, растерянность все отодвинулось и сгинуло, как не бывало. Сейчас, здесь был только Ричард, хмурый, похудевший, с серым замкнутым лицом, впалыми небритыми щеками и темными до черноты глазами, в которых печаль сживалась с отрешенностью.