Сергей Гатаулин - Вирус

Дмитрий кивнул. Остановив жестом Игоря, строго спросил:

- Сейчас кто-нибудь есть у сервера?

Заметив утвердительный кивок божьего человека, продолжил:

- Игорек, не буду рассказывать, почему, но тебе нужно уничтожить весь этот мутирующий компьютерный хлам. Разрушить физически. Желательно большим молотком и на мелкие кусочки. Провода, если не пожелают отключаться, рубить топором.

Там, братец, такой зверь сидит, по сравнению с которым дьявол покажется ласковой домашней кошкой. Не вздумай жалеть информацию: ее уже не вернуть. - Дмитрий закончив, уставился на монашка.

Тот перекрестился, что-то пробормотал и, выхватив из кармана мобильник, набрал номер.

Прижав трубку к уху, Игорь широко открыл глаза.

- Да слышу я, не кричи! Что там у тебя происходит? Что за грохот? - прислушиваясь, он на некоторое время замолчал, затем заорал, словно желая перекричать взлетающий в трубке истребитель.

- Комар! Делай что хочешь, но чтобы к моему приходу от этой компьютеров остались только обломки. Бери кувалду, топор и действуй. Только резиновые перчатки не забудь надеть. Понял? - заорал он еще громче.

- Я сказал: ломай! - зло добавил Игорь и побагровел, выслушав ответ.

- Скажи отцу Михаилу, что я сейчас буду. Да! Да! Сейчас буду! Не давай ему подключить интернетовскую шину! - завизжал он и бросился к выходу.

Хлопнула входная дверь, отдаляя проблему инфицированной сети во времени и пространстве.

Потемкин повернулся к ноутбуку посмотрел на Бейрута: длинный доходяга покачивался на узкой дощечке, привязанной к свисающим с потолка веревкам. Временами казалось, что его невесомое тело болтается меж проводов, как паук в паутине.

- Поможем детям господним? - предложил Дмитрий.

«Это ведь и наша проблема?» - мысленно спросил он Тромба.

- Я бы сказал, что это только наша проблема. Мы выпустили вирус, мы должны его уничтожить, - ответил боец.

- Труба зовет - солдаты вперед! - радостно завопил Бейрут, исчезая с экрана.

- Бей спрашивает, что нас там ждет? - поинтересовался Жора.

- Вирус! Ты же слышал, что Игорь сказал, - ответил Потемкин.

Довольная физиономия хакера растянулась в улыбке. Обычно грязные веснушки весело порыжели.

- Здорово! - едва слышно произнес хакер.

- Спроси, куда идти! - донесся издалека голос Бейрута.

Потемкин открыл было рот, но в тот же момент раздался звонок.

Пугачев-старший кинулся открывать дверь, а на экране вновь возникло теперь уже озадаченное лицо Жоры.

- Что там у вас?

Потемкин, услышав в прихожей голос Медведева, кивнул в сторону ноутбука.

- Профессор вернулся, - произнес он и тут же добавил:

- Задержитесь!

Медведев, не чувствуя земли под ногами, бесцельно двигался по кругу, центром которого стал его дом.

Гудящая тяжесть в голове, боль в сердце, но страшнее всего пустота в душе. Жуткая леденящая пустота, эмоциональное ничто - глубокий вакуум.

Как быстротечна жизнь! Еще недавно он мальчишкой бегал по улицам, не задумываясь о глобальных проблемах. Помнится, тогда в разговоре с друзьями (в то время им было по десять) прозвучала мысль, что когда-то, после недостижимо далекого двухтысячного года, им будет около сорока лет.

Кто-то пыхтел и задыхался, горбясь и охая, пытаясь изобразить, каким он будет в сорок. Кто-то кричал, что столько не живут, отвергая саму возможность столь глубокой старости. И все дружно смеялись над затаившимся где-то далеко впереди глупым будущим.

Мысль материализовалась: год двухтысячный прошел, как прошло сорокалетие, оставив после себя легкий осадок недоумения и тоски.

Да, походка стала чуть более тяжелой, и бежать по улице хочется гораздо реже. Морщины на лице - как следы переживаний и бессонных ночей... но с этим можно жить и дальше, жить, не замечая. А вот раны на сердце - как те же морщины, только в душе - стягивают ее, бедную, словно шагреневую кожу. Они, наверное, и определяют реальный возраст.

Проходя в очередной раз мимо своего подъезда, Медведев непроизвольно поднял глаза и посмотрел на свой балкон. Глыба-человек Ванькин, родившийся в черном кожаном пальто и никогда его с тех пор не снимавший, стоял у окна и, улыбаясь, махал ему рукой.

«Вот кого наверняка не мучают душевные страдания, - подумал Медведев. - Впрочем, и у него должна быть душа. И он может страдать - по-своему, конечно, но может...»

Шаг, второй, третий ...

- Эх, Галя, Галочка! - Медведев с трудом подавил желание закричать во все горло.

В глазах - туман, а может быть, слезы... ну, вот это уже ни к чему. Позади кто-то кричит. Или это он сам кричит? Нужно обернуться и посмотреть! Вот только зачем все это?

Рывок за руку едва не сбил профессора с ног.

Перед глазами появился Ванькин. Рот здоровяк быстро открывался, но Медведев ничего не слышал.

Схватив за шиворот и оторвав ученого от земли, Ванькин встряхнул его, пытаясь привлечь внимание.

- Профессор, нам пора уходить: они по вашу душу, - зарычал кожаный громила, указывая на крепких бородачей, бегущих в их направлении.

Злость пришла неожиданно. Медведев словно проснулся.

- Соседний подъезд проходной, живо за мной, - выдохнул он, бросаясь к стальной двери.

Со скоростью большегрузного автомобиля, мчащегося по автостраде, Ванькин влетел в спасительные двери и резко затормозил. Вместо того, чтобы бежать за профессором, он неожиданно остановился, навалившись на дверь.

Сдерживая удары преследователей, напрягшийся Геракл непонимающе уставился на профессора.

Металлический лист двери громко задрожал и, испугавшись собственного крика, загудел густым басом.

«Бум-бум-бум!»

- Профессор, бегите, я их тут придержу! - заорал Ванькин. - Ну же!

Подрагивающая от напряжения гора мышц осуждающе взглянула на Медведева.

- Вы же видели их вооружение - они пришли убивать! Здоровые быки, - захрипел багровый Ванькин.

- Беги же ты! - выдавил он из последних сил.

За дверью вдруг стихло, но это была зловещая тишина - затишье перед бурей.

Медведев рванулся по лестнице, одним прыжком перепрыгнул площадку первого этажа, еще одним преодолел опускающиеся вниз ступени.

Хлопнула, закрываясь дверь. В подъезде громыхнуло.

Взрывная волна, пройдя здание насквозь, через мгновение ударила в толстую железяку, взлетевшую в воздух бумажным листом.

Медведев успел отойти в сторонку, и только это спасло его от воздушных гонок в обнимку с порхающей над землей дверью.

«Гранатомет! - подумал он, вспомнив, что видел короткий цилиндр, торчащий за спиной одного из нападавших. - Прав был Ванькин: они пришли убивать».

Профессор осмотрелся.

Открытое пространство, будто созданно для стрельбы по движущейся мишени. И этой мишенью, безусловно, станет он, стоит только одному из стрелков появиться с этой стороны дома.