Сергей Гатаулин - Вирус

- Детишки... - пробурчал идущий впереди профессор.

«Чему радуются?» - мысленно проворчал недовольный Дмитрий и, повернувшись, наткнулся на Ивана Васильевича.

Смиренно потупив взор, Коваль попросил:

- Молодой человек, не могли бы вы посвятить хозяев этого места в суть произошедшего здесь представления? Вы, как мне кажется, единственный, кто хоть что-то понимает, - закончил он.

«Агнец божий, да и только», - мысленно прыснул Дмитрий.

- Только в общих чертах, - бросил он, пристраиваясь за перерожденным полковником.

Ступени окончились, тяжелая дверь открылась, перед взором Потемкина предстал массивный дубовый стол. Библия не сдвинулась с момента последней встречи ни на миллиметр - воистину настольная книга.

- Добрый день, сын мой, - проскрипел отец Михаил, вставая навстречу Дмитрию.

- Не совсем добрый. Вернее, совсем не добрый! Тем не менее здравствуйте, - пробурчал тот.

- Не утруждайтесь, батюшка, сидите! - добавил он. - И уж совсем не обязательно улыбаться и изображать радость. Мы ведь прекрасно понимаем, что по-разному смотрим на мир. И любим друг друга, как кошка с собакой. Не нужно убеждать меня в обратном - не поверю.

Отец Михаил резко остановился, отрицательно покачал головой:

- Но мы ведь и не враги! Твои слова, сын мой?

Дмитрий скрестил руки на груди.

- Так было, - согласился он, - пока вы не бросили мое тело на копья.

- Мы знали, что с вами ничего не случится, - оправдываясь, седовласый старец теребил пальцами серебряную бороду.

- Интересно, откуда? Сорока на хвосте принесла? - не скрывая иронии, поинтересовался Дмитрий.

Отец Михаил задумался, помолчал несколько секунд, решаясь.

- Думаете, вы первый? Были и до вас отклонившиеся от человеческого пути, - решительно выдохнул старик и снова замолчал.

Дмитрий, выпучив глаза, уставился на священника.

- То, что не единственный, знаю, но то, что не первый, не предполагал...

- Не единственный? - испуганно пролепетал оторопевший батюшка. - А кто еще?

Димка, не обращая на удивленного старца ни малейшего внимания, продолжал размышления вслух:

- Хотя можно было бы догадаться - слишком много необъяснимых моментов в истории человечества. Египет с возникшим на пустом месте могучим государством; Китай с его наукой в то время, когда остальной мир жил в шалашах; Греция с философией, которая до сих пор не изменилась, - Дмитрий неожиданно громко засмеялся. - По всей истории следы оставлены, особо вглядываться не нужно.

Улыбнулся и божий старец, согласно кивая. Он настороженно вглядывался в глаза молодого человека. Вот только его улыбка...

«Не похоже, чтобы он меня боялся», - подумал Дмитрий, и вдруг в его голове родилась безумная мысль.

- Батюшка, а может, и ваш бог... - подмигнул он священнику.

Отец Михаил побледнел, отрицательно замотал головой, глядя сквозь Потемкина - вернее, за его спину. Умоляюще прижал указательный палец к губам.

Дмитрий оглянулся.

В комнату протиснулся бородатый монах. Глядя на его внушительные габариты, нетрудно было догадаться, что грех чревоугодия давно уже одержал победу над бренным телом. Плоть, не изнуренная долгими постами и повседневным воздержанием, колыхалась пудингом при каждом шаге.

- Батюшка, я в растерянности, - неожиданно тонким голосом пропищал толстяк. Настолько тонким, что у Димки в голове мелькнула отвратительная жестокая мысль: «Неужели кастрат?!»

Впрочем, он тут же отверг ее, хотя не перестал поражаться феноменальной диспропорции, бросающейся в глаза и режущей слух.

- Прихожане беспокоятся - чего-то боятся. Многие покинули храм, - продолжил писклявый упитанный бородач.

Следом за ним в комнату робко заглянул Игорь.

- Что нам делать, отец Михаил? - робко спросил, глядя почему-то на Потемкина.

- Думаю, вам лучше закрыть свое заведение на некоторое время, - посоветовал Дмитрий батюшке и, громко хлопнув себя по лбу, зашипел, переходя на крик:

- Черт! Всех срочно гнать из здания! Срочно!!! Он пытается стать сервером в человеческой сети!

Священнослужители не бросились к выходу, не стали суетиться - они лишь смотрели на замершего в ожидании отца Михаила. А тот ждал пояснений, и Дмитрий, глядя в его спокойные глаза, торопливо продолжил:

- Вирусапиенс пытается подключиться к своим сородичам.

Взгляд старца наполнился непониманием.

- В каждом из ваших прихожан живет вирус! Такой же, как и тот, что окопался в ваших компьютерах. Если он сумеет связаться хоть с одним из них, нам конец. Нужно изолировать заразу, тогда она пойдет туда, где ее ожидают - в мировую паутину, - Дмитрий замолчал.

Непонимание во взглядах служителей церкви не исчезло. Только Игорь, кажется, начал постепенно понимать суть происходящего. Повернувшись к отцу Михаилу, он коротко выдохнул:

- Дмитрий прав!

- Только без паники. Поделикатнее... - пробормотал старец и, проводив взглядом неожиданных посетителей, злобно воззрился на Потемкина.

- Пришло время человечеству расплачиваться за свою непомерную гордыню, за свои эксперименты, - удрученный голос старца сошел на нет.

- Люди, если их не травить друг на друга глубокомысленными идеями, не так плохи, как вы себе представляете, - возразил Дмитрий, стараясь успокоиться.

Мысль о возможном влиянии вируса на окружающих встревожила его, но он сумел перебороть внутренний страх.

- Поймите! - возопил отец Михаил. - Человеческий ум со своим разрушающим воздействием на мир стал самым опасным оружием на Земле. Процесс накопления агрессивности в обществе устрашающе быстро развивается. Современное информационное пространство только ускоряет этот процесс, увеличивает стремление к жестокости. Чтобы умерить гордыню человека, снизить его убийственные способности, Бог вложил в его тело программу, которую, как я полагаю, вы называете вирусом, - чеканя слова, продолжал священник.

Это был уже не уставший от жизни мудрый старец: сталь звенела в голосе, глаза пылали внутренним огнем.

- А я так не думаю. ДНК человека состоит из программ, по которым развивается весь организм, - бесцеремонно прервав возбужденную речь отца Михаила, Дмитрий продолжал:

- Множество программ - множество процессов. За вспышки необоснованной агрессии отвечает один из генов. Почему бы не допустить, что за доброту отвечает другой? Перегрев информационного пространства связан с тем, что его температура напрямую зависит от физического состояния людей, наполняющих его информацией. Насилие и жестокость тесно переплетаются с ослаблением гена доброты, его вырождением. И в этом может быть виновата программа.

- Это Бог! Бог карает нас за нашу гордыню! - попытался втиснуться в разговор возбужденный глашатай божественных мыслей.

- Да! Вы правы! Кто-то вложил в нас эту программу, страшную, вредоносную. Беспощадный вирус, который убивает человека. Кто его написал?