Сергей Гатаулин - Сапиенс , как вирус

Детище Бейрута, словно подслушав разговор, затряслось. Сходство программатора с механизмом, доживающим последние мгновенья, росло с каждой секундой. Галактики ускорили вращение, а от туманностей, расплескивая материю, стали отрываться большие куски.

— Еще пару минут протянет, — прошептал хакер, наблюдая за агонией своего творения. — Успеем сбросить вирус Анатолия, как раз до распада!

— Всем на выход, сейчас здесь будет жарко, — предупредил Бейрут, исчезая.

Он тут же появился возле телохранителя.

Прижав обмякшее тело, хакер несколько секунд повисел рядом, словно прислушиваясь к внутреннему состоянию Анатолия. Затем коротко кивнул и метнулся к выходу.

Дмитрий, проскочив сквозь жидкий экран, активировал защитника, расположился в углу комнаты и стал ждать взрыва. Он уже много раз наблюдал эту картину и потому оставался спокоен.

Бейрут опустил беспомощное тело телохранителя прямо на обгоревший пол. Прикрывая глаза, повернулся к окну. Пальцы задвигались, запорхали над невидимой клавиатурой. Над головой хакера появилась фиолетовая сфера. Загораясь и разворачиваясь, она затянула вход в невидимую лабораторию тонкой светящейся пленкой.

Закончив колдовать над защитным экраном, Бейрут повернулся к молодым людям и спокойно произнес:

— Все по графику. Успели.

Затем, глядя на окно, он начал обратный отсчет:

— Пять, четыре, три, два, один…

— Ноль, — продолжил Илья, но взрыва не последовало.

— Странно! — удивился Бейрут и тут же повернулся к Потемкину. — Ты как думаешь, почему не взрывается?

Дмитрий молчал.

Прошла минута… другая, — а взрыва все не было.

— Семя стабилизируется в присутствии жизненной программы, — произнес в голове знакомый голос.

— ПервоДим? Откуда ты… — Дмитрий замолчал. В голове замелькали мучавшие в последнее время вопросы. Осколки мозаики постепенно складывались в законченную картинку.

— Ты и есть Садовник? — наконец спросил он.

— Я бы так не сказал, — ответил мысленный собеседник, — но и отрицать это не стану.

— Мне нужно было это давно понять Первый. Еще тогда, когда я копался в мозгах телохранителя.

— Не все так просто. Я не могу существовать отдельно от разумной системы. Точнее, не может существовать та моя часть, которая общается с тобой. Другие проявления могут присутствовать в мире и без разумного носителя. И потому я несу в себе часть того в ком нахожусь в настоящий момент. Сейчас я не ПервоДим, и не Садовник. По вашей терминологии я перемещающийся информационный симбионт. Я — мысль, рождающаяся в голове одного из твоих я. Блуждающая информация.

— Я же говорил, что разум может существовать и без материального носителя, — завопил в голове радостный голос. Это хакер бесцеремонно протиснулся сквозь гудящую защиту мыслесферы.

— Чем больше разумная составляющая, тем стабильнее причинно-следственный модулятор, — продолжал далекий голос. — Вирус, который вы заправили в него, обладает зачатками разума. Поэтому и наступила временная стабилизация. Они синхронизируют друг друга. Надеюсь что ненадолго, ибо получить стабильный зараженный модулятор гораздо хуже.

— Что хуже? — вскликнули Дмитрий и Бейрут одновременно.

— Вы еще не поняли?

— То, что вы сейчас имеете и есть….

Громыхнул взрыв. Стекло в окне вспучилось, огненные языки, лизнув фиолетовый экран, ударились в него горящей стеной и… спали, исчезая в темноте уходящего в бесконечность зала.

Исчезло и ощущение привычного течения времени.

Потемкин ждал этого момента и быстро метнулся в сторону, выскакивая из ускоряющегося временного потока. Он думал, что река времени повернет и двинется вспять, как это неоднократно происходило до этого, но хронопоток, заметно ускорившись, устремился вперед.

— Черт! — ругнулся он. — И без того времени мало.

Дмитрий смотрел на мелькающих перед ним хакеров, видел Анатолия, быстро ползущего прочь от окна, и думал: "Садовник — информация принимающая форму мысли разумного существа. Но! Если он знает, что создает Бейрут, то это должно быть очень важным".

Успокоившееся время замедлилось, двинулось равномерно, входя в привычное русло и не нарушая заданного ритма.

Потемкин шагнул в сторону и оказался в многократно сгоревшей комнате. Через открытое окно, врывался сухой горячий воздух. Пепел, скрипящий под ногами, плавно взлетал к потолку.

— Нет садовников! Есть только программа помощи, хелпер, справочный файл, — пояснял Бейрут стоящему перед ним Жоре. — И коды, коды, коды. Везде, во всем! Программные коды, сложнейшие преобразователи, компиляторы. Понять, как все это работает одному человеку невозможно, будь он хоть трижды супервычеслитель. Но… отдельные части могут быть доступны многим. Связать все никак не получится, но найти общие алгоритмы, не вникая в частности, возможно.

— Из меня словно позвоночник вытянули, — застонал телохранитель, поднимаясь. Опасливо выгибаясь и похрустывая суставами, он приблизился к замолчавшему Бейруту и тихо спросил:

— А что дальше будет?

— У всех по-разному, — нехотя ответил Бейрут, на секунду сбрасывая маску глубокой задумчивости. — Однако без перезагрузки не обойтись, а значит, будет еще хуже.

— Без перезагрузки? — едва слышно выдохнул Анатолий. — Это что — сдохнуть?

— Хуже! — пробормотал хакер, отворачиваясь.

Анатолий оглянулся и, встретившись взглядом с Потемкиным, вымученно прошептал:

— Домой хочу.

Произнес и в тот же момент с громким хлопком исчез.

Пепельный вихрь метнулся за исчезающей фигурой, но светящаяся мембрана, проглотив телохранителя, сомкнулась за его спиной. Взлетевшая в воздух черная пыль на мгновенье повисла над полом, заполнила пустоту, образовавшуюся на месте исчезнувшего Анатолия. Темный силуэт, теряя человеческие очертания, медленно осел на пол.

— Последнее желание умирающего — закон, — облегченно вздохнул Бейрут, словно сбросил гору с плеч.

— Ты уверен, что отправил его домой? — поинтересовался Дмитрий.

Вспоминая свой последний эксперимент в области перемещения в пространстве, он содрогнулся.

— У него с ориентацией непорядок и раньше был, а сейчас тем более.

— Да ты не бойся, — прервал его Бейрут. — Дорогу домой любой из нас всегда найдет даже в бессознательном состоянии.

Видя сомнение во взгляде Дмитрия, хакер продолжил:

— Раньше ему вирус мешал правильно ориентироваться, а сейчас — нечему. Поправку на изменяющиеся граничные условия я ввел.

— Как ввел? — опешил Дмитрий.

— Мы только что об этом говорили, — рассердился хакер. — Все что мы видим вокруг, это материализация очень сложных программ. Здесь вещи… там, — хакер кивнул в сторону окна, — в информационном измерении — куски программы. Нихт ферштейн?