Сборник - Фантастика, 1966 год. Выпуск 1

– Все-таки ты какой-то ненормальный,- тихонько сказала Тося, и Володя вздрогнул.- Я так и не поняла, почему ты прятался от меня столько времени?

Он посмотрел на нее с надеждой и радостью.

– Я боялся прийти к тебе таким… Я боялся, что сойду с ума. Ты знаешь, я хотел бежать. Куда глаза глядят. На необитаемый остров. Где нет энергоизлучений, нет реакторов, нет людей… И к тебе я пришел… просто посмотреть на тебя…

В Тосиной сумочке тоненько запищал видеофонный вызов.

Она нетерпеливым движением поднесла видеофон к лицу, нажала кнопку. Увидела озабоченное лицо Новикова.

– Извини, Трся,- сказал он.- Куда-то запропастился Володя. Он не был у тебя?

– Не был,- отрезала она и выключилась.- Володя,- сказала она, глядя на него в упор,- если ты хочешь на необитаемый остров, я, конечно, с тобой поеду. Только, по-моему, нам будет хорошо и здесь. Подожди! - она отвела его руки.- Ты говорил, что тебе не дают жить излучения. Но ведь они всюду. На необитаемом острове ты никуда не уйдешь от теллурических токов, от магнитного поля… да просто от грозы - вот как сейчас.

– Гроза? - изумился Володя.

– Ну да. У них всегда получается разряд, когда выключают дождь.

– А ведь верно, была молния! - Володя выбежал из беседки и остановился на мокрой траве, раскинув руки.- Я ее видел, понимаешь, просто видел… Значит, это можно в себе… выключать?

Тося мигом очутилась рядом.

– Вот видишь,- сказала она.- Ты должен был сразу прийти ко мне.

Cамосвал выехал из ворот базы и помчался по шоссе, разбрызгивая лужи. Пешеходы поспешно переходили на другую сторону тротуара, поближе к домам. А веселый шофер скалил желтые прокуренные зубы…

За спиной Виктора Николаевича глухо стукнула дверь парадного. Он сделал шесть медленных шагов, спустился на тротуар. Мимо, перепрыгнув сразу через три ступеньки, пробежал куда-то молодой лаборант. Виктор Николаевич улыбнулся мимолетной мысли. Когда-то и он, пожалуй, не замечал ступенек, ведущих к двери лаборатории. Тогда он принадлежал к числу “подающих надежды”. А теперь ему уже 49 и он всего-навсего научный сотрудник, еще не защитивший кандидатской диссертации, Виктор Николаевич медленно брел по аллее, размышляя о законченной серии опытов.

“Михайлову несладко,- думал он.- Столько времени, столько усилий, а результат совсем не такой, какой предсказывала его теория. Может быть, настало время высказать мое предположение? “ Он скользнул взглядом вниз и на мгновение остановился.

На правой манжете брюк виднелась темная полоса грязи.

Опять жена будет ворчать, ругать его шаркающую, как у старика, походку. Но что поделаешь: стоит ему задуматься, как он начинает волочить ноги.

Виктор Николаевич заковылял дальше, и снова мысли его вернулись в лабораторию. В тот день выяснилось, что раздражение группы нейронов, названных “Узлом К”, приводит к лихорадочному возбуждению всего организма, к тому, что силы его удесятеряются.

Почему же препараты, снимающие раздражение с “Узла К”, не действуют на буйнопомешанных? - спрашивали себя сотрудники лаборатории и не находили ответа, оставались в тупике.

И только он, Виктор Николаевич, подошел к проблеме иначе: а за счет чего удесятеряются силы? Этот вопрос привел его к интересной гипотезе.

Громыхая и лязгая, самосвал завернул за угол на проспект.

Здесь водитель на минуту остановил машину и выскочил купить папиросы. На ходу раскрыл пачку, усаживаясь, привычным движением губ перебросил папиросу в угол рта.

Самосвал рванул с места…

“Если раcсказать - засмеют чего доброго,- думал Виктор Николаевич.- Слишком уж это смахивает на сказку и на то, что я хочу перескочить сразу десять ступенек. “Горелым пахнет”,- сказал бы Юра. Но ведь опыты второго контроля указывают на это. И если верить индийскому профессору…” Он остановился перед витриной магазина, полюбовался новым телевизором, вздохнул. Если купить даже в рассрочку, то жене не хватит на путевку… А вот когда он, наконец, защитит диссертацию… Но чтобы ее спокойно защитить, лучше не приобретать репутации “сказочника” в науке. Я скажу Михайлову: у организма должен быть неприкосновенный запас энергии, который контролируется определенным нервным центром. А он ответит: “Вы так думаете?” - и прищурится, склонив набок голову, словно готовясь клюнуть.

Я спрошу: откуда берутся у человека нечеловеческие силы в минуты опасности? Почему случается, что умирающий, от которого уже отвернулись самые опытные врачи, силой воли, невероятной жаждой выжить совершает чудо и выздоравливает? Жажда жизни и сила воли - сфера духовного. Должна же она найти резервы в области материального, в организме. Очевидно, резервы находятся под очень суровым контролем и открываются лишь в самые критические моменты. Больше того, наш организм похож на сверхосторожного генерала, который не решается двинуть в дело резервный полк, все считая, что время не наступило, упуская последний момент.

А при буйном помешательстве контроль со стороны нервной системы ослаблен, резервы энергии высвобождаются - и у человека появляется невесть откуда невероятная сила…

Ишь ты, разболтался, говорит себе Виктор Николаевич, улыбается. Не спеши. Ведь Михайлов не станет безучастно слушать. Он оборвет на полуслове, небрежно процедит: “Это философия, а не наука”. Что ты ему ответишь?

Я покажу ему результаты опытов, которые мы провели с Аркадием. Это уже не рассуждения, а наука. Я скажу: по всей видимости, “Узел К” контролирует неприкосновенный запас энергии. Поэтому его раздражение дает картину буйного помешательства без расстройства сознания. Животное дергается, извивается в конвульсиях, совершает разрушения просто потому, что высвобожденная энергия ищет выхода. Между прочим, вспомним, что этот нервный центр очень трудно возбудить. Вспомним еще, что в момент смерти в организме происходит взрыв энергии, который мы называем “Некробиотическим излучением». Это погибшая энергия. А почему бы не попробовать использовать ее при жизни? Представьте результаты: продление жизни, победа над любыми болезнями…

“Постой, постой! - мысленно воскликнул Виктор Николаевич.- А что, если подать эту гипотезу именно как сказку?

Допустим, как фантастический рассказ, прочитанный в какомнибудь сборнике? И если я к тому же стану высмеивать его, то Михайлов по обыкновению захочет поспорить и начнет защищать. Завтра же проделаю это!” Губы Виктора Николаевича шевелились в лад мыслям, слабая улыбка, как отсвет, озаряла лицо. Задумавшись, он шагнул с тротуара на мостовуюСамосвал вынырнул, из-за поворота. Водитель увидел фигуру на шоссе. Истошнo завизжали тормоза. Поздно. Губы водителя посинели, задергались. В углу рта заплясала недокуренная папироса…