Сборник - Фантастика, 1978 год

Тьоу отделилась от ствола и на цыпочках отошла к замершему в отдалении Миччи.

Грагги на Поляне ударили третий раз.

Оставался последний объект экскурсии - памятник “Свершившемуся тысячелетию России”. Лишь бы погода не помешала - небо над Новгородом подозрительно хмурилось…

– 8 сентября 1862 года, - привычно начал Антон Кутузов, - под гром артиллерийского салюта ровно в полдень состоялось открытие памятника, олицетворяющего тысячелетнюю историю России. Он был сооружен по проекту талантливого художника Михаила Осиповича Микешина. В чем конкретно проявился его талант? Внимательно рассмотрим памятник, на котором представлены бронзовые фигуры исторических деятелей России с древнейших времен до первой половины XIX века…

И Антон Кутузов начал рассказывать о скульптурах, размещенных вокруг громадного “шара-державы”.

– Наконец, - говорил он, - перед нами фигура Петра Первого. Сосредоточенно смотрит он на север. Всеми помыслами своими устремлен он к берегам Балтики, к своему любимому городу. И напрасно швед, закованный в латы, пытается остановить победную поступь Петра к морю, путь к которому указывает крылатый гений…

Тамара слушала с явным интересом.

– Вынужденный выполнять приказ царя, - проникновенно говорил Антон, - скованный тисками утвержденного проекта, Микешин все же сумел показать и свое отношение к царской историографии и выразить свои демократические идеи. Взгляните, скульптор как будто смеется над ограниченностью царского окружения. “Вы считаете, что Русское государство начинается от иноземного пришельца Рюрика? Ну что же, вот вам Рюрик-варяг!” Но смотрите: Микешин изображает Рюрика… русским дружинником. Ведь норманны имели на вооружении круглые щиты. А у Рюрика, в трактовке Микешина, щит овальный, заостренный книзу, то есть типично славянский. Славянские у него кольчуга и шлем…

Между тем небо потемнело, подул ветер. Стараясь успетъ, Антон начал говорить быстрее:

– И в скульптурных портретах нижнего яруса Микки последовательно и находчиво отстаивает свои демократические убеждения. Видите: фигуры всяких святителей, царских министров и вельмож он композиционно прячет на задний план, стараясь на первый выставить действительно великих люден России. И смотрите, с какой любовью он их показывает! Но это еще не все, что сделал Микешин. Ведь ему…

И тут брызнул дождь. Антон в огорчении развел руками.

Хуже нет, когда экскурсия обрывается вот так, на полуслове.

Но люди не ушли. Прикрывшись яркими плащами, зонтами, они еще теснее сгрудились вокруг Антона.

Раздались голоса: - Продолжайте! Мы вас с удовольствием слушаем! - Кто;то протянул Антону зонт.

– Спасибо, друзья, - растроганно сказал Антон. - На чем я остановился? Так вот, Микешину было дано задание составить список лиц, чьи портреты, по его мнению, желательно представить на горельефе. Царь Александр I самолично проверил список и вычеркнул прославленного флотоводца Ушакова, Шевченко и Гоголя. Тогда Микешин ВСТУПИЛ в спор с царем. И в результате? Давайте посмотрим этот маленький, всего из шестнадцати скульптур, отдел. Вот Михаил Ломоносов. Рядом с ним - Фонвизин и Державин. Позади них - архитектор Кокорин и отец русского театра Федор Волков. Их слушают Жуковский, Лермонтов, Гнедич и Грибоедов. А там смотрите: рядом с Лермонтовым - Пушкин и… Гоголь. Это тоже победа Микешина. Ему не удалось отстоять кандидатуру своего друга Шевченко, но Гоголь все-таки на горельеф попал!…

– А вы не ошиблись? - робко спросил кто-то.

– В чем?

Антон по-прежнему стоял спиной к памятнику.

– Шевченко-то ведь на горельефе имеется!

– Быть этого не может!

Антон обернулся к памятнику. Взглянул и обомлел.

Третьим в группе Лермонтова и Пушкина стоял Тарас ГриГорьевич… Характерные запорожские усы, густо нависшие брови… Наклонив лобастую голову, он, казалось, прислушивался к пению птиц кремлевского парка. В правой руке зажата книга.

– Извините, товарищи, но Шевченко никогда здесь не было. - Антон совсем растерялся.

– Не переживайте, - утешил старичок из группы. - Ко:гда вы сказали: “В нижнем ярусе сто девять малых скульптур”, - я из-за недоверия специально пересчитал. Точно.

– Скульптуры Шевченко никогда здесь не было. Она появилась буквально за эти два часа!

Теперь уже все смотрели на Антона с нескрываемой жа лостыо.

– Вероятно, новичок. - расслышал он, - решил приукрасить.

“Новичком стал”, - горько усмехнулся Антон. Кое-как закончив экскурсию и отдав зонт, он остался у памятника один.

Глядя на невесть откуда появившуюся скульптуру, Антон пытался понять, что же все-таки произошло? Он мучительно старался вспомнить что-то очень важное. И вспомнил!

Старичок утешитель упомянул о ста девяти скульптура второго яруса. Он еше подчеркнул: “точно подсчитал”! Но почему же общее количество фигур осталось прежним, если одна прибавилась?

Антон обежaл вокруг памятника. Так и есть. В группе “Государственные люди” не двадцать шесть фигур, а двадцать пять. Невероятно!

Он опять пробежал около “Государственных людей” и нашел пропажу! Бесследно исчез царь-вешатель Николай I.

Потеряв всякое самообладание, по лужам, напрямик Антой устремился в экскурсионное бюро. Как вихрь, ворвался в него и, едва не опрокинув стол Гулина. провозгласил:

– Николай Иннокентьевич, в шею гони меня с работы! Позорно провалил экскурсию!

– Год постройки Софийского собора забыл или Грановитой палаты? - ухмыльнулся Гулин. - Не разыгрывай, не выйдет.

– Забыть - это не страшно, всяко бывает. Дело гораздо хуже тут, оказывается. Такие события, а я и не знаю! Да еще и с памятником… Мне это совершенно непростительно… Понимаешь, скульптуры Шевченко, - говорю я туристам, - на памятнике два часа тому назад не было. А они не верят. В их глазах я оказался лжецом, безответственным фантам; зером!

– Но ты правильно сказал, только как-то странно, с вы вертом. Почему это “два часа назад”? Ты же сам прекраснo знаешь, что скульптуры Шевченко на памятнике никогда было.

– Я так и сказал. А надо мной смеются.

– Почему?

– Но ведь Шевченко-то на памятнике появился! Вчера не было, утром сегодня не было, а сейчас стоит. Задумчив такой стоит…

Гулин засмеялся и добродушно сказал: - Сегодня не первое апреля. Пошутил - и хватит, иди долой, отдыхай. Мне и без твоих фантазий дел хватает: вон еше два автобуса подкатили и опять без заявок. Хоть самому экскурсию веди.

– Какие фантазии! - рассердился Антон. - Ты сам войди мое положение: что я мог ответить, если одна скульптура подвилась, а другая исчезла?

– Это какая еще исчезла? - уже безразличным тоном спросил Гулин.