Марфа Московская - Игра

– Выпить бы… – Светка вопросительно-мутно посмотрела на меня.

Денег у меня не было, однако я вспомнила, что захватила с собой недопитую бутыль хозяина.

Подмигнув, я стала рыться в рюкзаке и скоро торжественно поставила поллитровку на засранный столик.

– Женская солидарность – превыше всего! – вкрадчиво сказала я. – Не дай себе засохнуть!

– Ну, ептыть! – обрадовалась Светка, и глазки ее заблестели. Она тут же набулькала себе в стакан и привычно опрокинула дозу в натруженную глотку. Затем, дыша перегаром, наклонилась к моему уху, и поведала историю о том, что им удалось раздобыть клофелин, вот он тут, в кармане, а на деньги от сегодняшней удачи ей подлечат рожу, купят поприличнее одежду, и она должна провернуть одно дельце… Тогда у них будет куча денег, и она бросит трахаться на вокзале, чесслово…

Выпив еще грамм сто, Светуня, сопя, вытащила откуда-то из недр грязной груди солидную пачку мятых деревянных и стала их слюняво пересчитывать, но потом, боязливо оглянувшись, кое-как запихала все обратно. Я решила польстить ей, заявив, что она круче яиц и вообще, надо обладать особым доверием у мужиков, раз они поручают общую кассу…

После третьей разговор продолжился с новой силой. Проститутка требовала, чтобы я тоже налила себе и время от времени порывалась совершить традиционный брудершафт, одна мысль о котором повергала меня в ужас. От водки она впала в совершенно инфернальное состояние, а я щедрой рукой подливала ей в стаканчик. Когда вернулись мужики, мы уже сидели в обнимку, рассуждая о вечном, а пустая бутылка была отдана местному бомжику, заглянувшему на огонек.

Скоро над площадью трех вокзалов занялся болезненный рассвет, и Светуня замертво рухнула под стойку. Я с неожиданной ретивостью помогла ее собутыльникам оттащить тело в закуток до прояснения мозгов. Оставаться в кафешке стало опасно – наскоро попрощавшись, я рысью махнула к электричке и долго бежала, задыхаясь под тяжестью рюкзака, вдоль вагонов, выискивая наиболее теплый.

Успокоилась я только тогда, когда вагоны лязгнули, и зеленое чудовище со скрипом стало набирать скорость. Голова у меня раскалывалась, а за пазухой лежал целлофановый пакетик с клофелином и достаточно пухлая пачка залапанных пятидесятирублевок…" – Шейла, так ты их украла?!

– Естественно! – хмыкнула рассказчица. – Но это еще не все… Только знаешь, Марфа, мы с тобой помрем от холода, если не найдем, где сегодня переночевать. Давай пробежимся чуть-чуть – у меня мерзнут лапы!

Я не стала возражать:

– О'кей. Веди, ты здесь все знаешь.

Рыжая целеустремленно потрусила прочь от мусорных баков к видневшимся невдалеке низким зданиям, напоминавшим склады. Там, кряхтя, она пролезла в щель под забором и подождала меня, настороженно прислушиваясь к близкому лаю собак; однако, прямой опасности не было, и мы забежали в одно из строений.

Это оказалась действующая котельная. Только примостившись на теплой трубе и согрев лапы, Шейла оказалась способной продолжить свой рассказ…

Семь "…Мысли мои лихорадочно метались, создавая в голове белый шум.

Я с подозрением оглядывала каждого пассажира, опасаясь, что меня будут преследовать. Как и у всякого человека, замешанного в темном деле, нервы были напряжены до предела. В конце концов, не доехав до нужного места, на ближайшей крупной станции – это оказались Мытищи – я выскочила.

Не было никакого смысла ехать дальше, тем более, что примерный план уже созрел в моей голове. До десяти утра я проторчала в зале ожидания, а потом отправилась по магазинам, сдав рюкзак в камеру хранения.

Денег оказалось не так уж много, но все же хватило на то, чтобы купить себе цивильную одежонку и билет в баню, после чего я приходила в себя в недорогом кабачке, съев цыпленка с рисом и выпив литр минералки – после портвейна с непривычки был жуткий сушняк!

Еще я прикупила кое-какой косметики, а в оружейном магазине на улице Мира мне без вопросов продали пару наручников.

Под конец я навестила парикмахерскую. Молоденькая мастерица лихо уложила мои вихры и через час, глядя на себя в зеркало, я поняла, что редкий мужик устоит от такой неземной красоты…

Дело, конечно, мне предстояло очень рискованное, но в своей прошлой жизни я привыкла рисковать…

Завязывая на шее платок, я с довольной улыбкой разглядывала себя в зеркало напротив – на меня таращилась холеная девица в рыжем ореоле волос. Густая косметика на глазах и ярко накрашенные губы свидетельствовали о свободном нраве их обладательницы. Высокая от природы (а я была крупной кошкой), с тонкой талией, наглой физиономией и джинсах в обтяжку, я не дала бы спокойно пройти мимо ни одному юному натуралисту. Куртка из белого кожзаменителя с рыбьим мехом и лаковая черная сумочка через плечо издали бросались в глаза – не заметить меня было просто невозможно.

Осталась одна деталь – контактные линзы. Нельзя было никому показывать свои ужасные желтые глаза, но линзы стоили слишком дорого и пришлось ограничиться покупкой дешевых очков с затемненными стеклами.

Уже сгустился вечер, когда тачка везла меня обратно в Москву, к одному из самых крутых универсамов столицы. Глаза мои рассеянно наблюдали за внешним миром – дороги приоделись в убогие гирлянды, в витринах призывно мелькали разноцветные огоньки и мишура – город готовился к новому, 1999 году… Скучающее человечество жаждало праздника.

Я развалилась на заднем сиденье, наслаждаясь теплом и прокручивая разные варианты своего плана. Один прокол будет стоить мне свободы и здоровья, а может даже и жизни… Но закаленное улицей сердце не давало разнюниться. К тому же, в случае непредвиденных обстоятельств, у меня был выход – вернуться в четырехногое обличье. Если успею, конечно…

Молоденький шофер всю дорогу молчал, изредка с интересом поглядывая на меня в салонное зеркало. Хорошо, что природа защитила живые существа неумением читать мысли ближнего! Иначе все бы друг друга давно поубивали.

Еще пара поворотов – и старая "Волга" очутилась на заднем дворе громадного магазина. В поздний час там было безлюдно.

Щедро расплатившись с мальчиком, я попросила разрешения посидеть в салоне – мол, жду знакомого, а на таком холоде топтаться во дворе не хочется.

Глядя на мою курточку, водила с пониманием закурил, а я внимательно разглядывала местность, припоминая мельчайшие детали моей прошлой жизни – вот череда мусорных контейнеров, огороженных бетонной скобкой, где так хотелось покопаться в отбросах, распугивая молодых пасюков, все те же тополя у подъездов соседних домов, громадный черный джип директора, который, похоже, уже заканчивает день…

Я нервно передернулась, вспоминая эпизод с джипом. Как минимум, могла остаться без хвоста!