Роланд Грин - Конан против Звездного братства

Его меч пробил панцирь противника, стоявшего по правую руку, в это же время удар пришелся в пах того, кто был слева, почти приподняв его над землей. В следующий миг клинок Конана, как ветку от дерева, отхватил руку противника чуть ниже локтя.

Кричащий, потерявший руку человек, скрылся в темноте, желая провести свои последние минуты среди товарищей по оружию. Конану на глаза снова попался его первый противник, которого боль и потеря крови заставили опуститься на землю. Удар меча, расколовший его шлем вместе с черепом, оказался последней милостью, оказанной одним воином другому.

Конан увидел последнего из четверки уже извивающимся на земле, пронзенным копьем одного из новобранцев дворцовой стражи. Пока Конан оценивал ситуацию, копье вошло еще глубже в тело и повернулось в ране. Дыхание жертвы превратилось в хрип, он попытался было схватить древко копья, но руки безжизненно упали, все его тело содрогнулось в последний раз и затихло.

— Назад, в строй! — скомандовал Конан своему солдату. — Где ты взял это копье?

— Человек, сражавшийся им до меня, — мертв. И я погибну прежде, чем выпущу его из рук. — Разгоряченный боем, солдат кричал, не разбирая, кто стоит перед ним.

Конан выругался про себя. Если копья опытных бойцов стали попадать в руки новобранцев, — значит, его стражники долго не продержатся. А если они дрогнут, то оголится весь правый фланг войска.

Пора было слать гонца к Декиусу. Хватит уже двум армиям бодаться, как баранам на узкой тропе. В сражение втянуты уже все отряды королевы, тогда как у Сизамбри в тылу еще наверняка оставались резервы, которые он мог направить в обход, чтобы ударить с фланга. Лучше было бы поторопиться и опередить его.

Конан крикнул солдату:

— Я встану на твое место, а ты — бегом к Декиусу! Скажешь ему, что…

Слова вдруг застряли у него в горле. Киммериец увидел, как по полю к нему несется Вилла, на которой был надет лишь кожаный пояс с прицепленным к нему кинжалом из мамонтовой кости. Лишь выражение ее лица погасило импульсивное желание Конана перекинуть ее через плечо и унести в безопасное место.

— Конан! Марр сказал, что в тылу у графа — Звездные Братья и верные им воины Поуджой. Он хочет, чтобы мой отец со своими воинами ударил по ним. С помощью его флейт, защищающих от звездной магии, они…

— Кром!

Наступление Тайрина оголит весь правый фланг, и без того трещавший по всем швам. Конечно, такой удар вызовет смятение в тылу войск Сизамбри. Но существовал риск, и довольно большой, что погибнет Тайрин, все верные ему воины, и вполне вероятно, что и Марр.

Из этой катастрофы существовал только один выход: дворцовой страже следовало действовать, поддерживая удар отряда Поуджой. Ударить одновременно с фронта и с фланга. Такой напор может заставить дрогнуть, а то и побежать отряды Сизамбри, стоящие на этом фланге. Хотя, конечно, не обойдется и без жестоких, кровавых контратак, пока чаша весов успеха не склонится явно в пользу королевских войск.

Конан не стал молиться. Для него сейчас существовал только один бог. А он — холодный, угрюмый Кром — был не из тех, кто обращает внимание на жалкое попискивание смертных людей. Он лишь призывал воина исполнить свой долг как можно лучше и достойно встретить любой удар меча или судьбы, пусть даже обрывающий его жизнь.

По крайней мере, одного удара миновать не удастся, даже если Декиус проявит хладнокровие и спокойно попытается разобраться в обстановке. Вообще-то любой командир пришел бы в ярость, видя, как ломаются его планы по вине слишком самостоятельных подчиненных.

Конан вложил меч в ножны и, сложив ладони рупором, побежал вдоль линии обороны стражников, командуя общий сбор.

Граф Сизамбри не имел представления о том, что творится слева от него. Пересеченная местность и туман сделали свое дело. Шум, доносившийся оттуда, означал только одно — атаку королевских войск. И, видимо, серьезную, потому что гонец, посланный выяснить, что там творится, так и не вернулся.

Но никакой натиск не смог бы проломить его оборону и дать врагу возможность прорыва в тыл. Даже если бы какой-то горстке безумцев и удалось это, то Звездные Братья и их воины стали бы тем крепким орешком, об который нападающие обломали бы себе зубы.

Взгляд графа снова обратился вперед. Здесь, в центре боя, туман был не таким густым, и то, что можно было рассмотреть сквозь него, заставляло сердце радостно стучать в груди. Цепи королевских воинов были даже реже, чем граф ожидал. Декиус не дурак, он понимал, что нужно усиливать фланги, даже оголяя при этом центр.

Похоже, что не дураками и не слабаками были и королевские воины — в основном, дворцовая стража, — погибшие на своих постах. Среди камней и кустов лежало гораздо больше трупов людей Сизамбри, чем стражников. Может быть, ценой своих жизней воины графа Сизамбри смогли все же сломить сопротивление стражников?

Граф тяжело дышал. Боль в грудной клетке, затянутой в вороненую сталь панциря, давала о себе знать. Он прикидывал, сколько человек было у него под рукой. Очень немного. Да, есть еще конные всадники, но поди их собери, разосланных по разным участкам.

А ведь если бы он мог собрать их всех в один кулак и бросить вперед именно здесь, в эту минуту — исход боя был бы предрешен. Сизамбри победил бы — это очевидно, да еще и не будучи многим обязанным Звездным Братьям. Граф поднял над головой большую булаву в форме железного кулака, которая была его отличительным знаком главнокомандующего. Гонцы вскочили на лошадей, готовые сорваться с места, чтобы передать приказы графа. Ну, теперь Чиенна увидит, у кого больше военного опыта и таланта, чтобы править этой страной.

У Айбаса не было определенного места в боевом строю, как не было и подразделения, которым ему, как капитану, доверили бы командовать. Он был уверен, что ему попрежнему не совсем доверяли.

Однако он очень быстро подружился со старостой одной из деревень, из которой он привел целый отряд селян-ополченцев. Сначала Декиус думал держать их во второй линии обороны, но, когда отряд Поуджой стал отходить к правому флангу, капитан-генералу пришлось перестроить свои скудные резервы. Вот поэтому-то Айбас с малообученными новобранцами оказался на острие атаки конницы Сизамбри.

Такого зрелища Айбас не видел давно. Больше полусотни всадников в доспехах словно текли вперед, увлекаемые неведомой силой, как стекают по зеркалу вниз серебряные капельки воды. Воины не держали ровный строй. Им это было не нужно, так как далеко не у всех из них были длинные копья, чтобы превратить такой строй в непреодолимый вал смерти.

Но если копий им и не хватало, то мечей и палиц было предостаточно, поэтому приближались они быстро, безо всякой опаски. Если они встретятся со строем новобранцев на открытом ровном месте, то пройдут сквозь него, как стрела сквозь шелковый платок.