Андрей Геращенко - Паутина Циолковского, или Первая одиссея Мира

- А что, если - Пристань Мира. Ведь наш корабль называется "Мир". Мы открыли объект. По-моему - логично и неплохо. К тому же Пристань Мира в Паутине Циолковского звучит красиво и поэтично.

- Тоже мне - Пристань Мира! Скорее Пристань Дьявола! - хмыкнул Шестун, но по его лицу было все же видно, что Косовский попал в точку и предложенное название командиру понравилось.

- Так как, Андрей - согласен на Пристань Мира? - после паузы спросил Косовский.

- Согласен, - кивнул Шестун: - Только все равно окончательно судить не нам. Утвержать будут в Главном Управлении Комсических Каталогов.

- Обычно они сохраняют названия, которые дают на кораблях, - заметил Косовский.

- Обычно сохраняют. Но нет никакой гарантии, что какой-нибудь засушенный старичок, летавший в последний раз лет сто назад, вместо Пристани Мира назовет это место как-нибудь вроде "Объект П-1101" и от всей твоей поэзии не останется и следа! - засмеялся Шестун, но глаза командира остались серьезными.

- Не назовет - слишком уж уникальный объект, - возразил Косовский.

- Мюррей, подготовьте информацию для ближайшей станции Каталога об открытии Пристани Мира в толще Паутины Циолковского. Вы должны быть у меня ровно через час! - приказал Шестун.

Мюррей кивнул и, поднявшись со своего места, исчез за дверями лифта.

Шестун взглянул на звезды и убедился, что "Мир" фактически покинул Паутину Циолковского. По данным приборов, в окружающей межзвездной среде практически не было ионов меди и ее оксида. Паутина хорошо просматривалась позади корабля и закрывала почти половину звездной россыпи.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ЗАТЕРЯННЫЕ ВО ВРЕМЕНИ

(ЧУЖОЙ МИР)

Паутина Циолковского уменьшилась. Чужие, неизвестные звезды. Компьютер потерял ориентацию. Пустой и мертвый космос - нейтринные маяки молчат. "Филадельфия" и "Де Голль" исчезли. Неизвестная двойная звездная система. Чужой мир. Перемещение во времени? Нас или еще нет, или уже нет. Что-то случилось не с миром, что-то случилось с нами. Возраст Вселенной - всего 5 млрд. лет: "Мир" в прошлом? Что бы ни случилось, "Мир" - корабль разведки. Нужно пополнить запасы метана.

После выхода "Мира" из Паутины Циолковского прошло уже около суток. Шестун, обхватив виски руками, в полном одиночестве сидел в кресле Центрального Пульта Управления. Ему нужно было побыть одному. Слишком невероятным было все, что случилось с "Миром" и экипажем. Именно он, командир, должен был принять окончательное решение о том, как действовать дальше. "Мир" неподвижно висел в 40 а.е. от почти шарообразной Паутины Циолковского, которая была совершенно не похожа сама на себя. Она было раз в сорок меньше, чем была до пролета через нее корабля, но еще хуже было то, что это был единственный знакомый объект и для космонавтов, и для Центрального Компьютера. Вокруг были чужие, неизвестные Каталогу звезды. Миллионы чужих звезд. Более того - сканирование не позволило определить ни одну из знакомых звезд во Вселенной. Даже если бы "Мир" каким-то чудом занесло в противоположную часть Вселенной, Центральный Компьютер при помощи Каталога вычислил бы их новое положение. Но этого не произошло. Центральный Компьютер не мог опознать ни одну звезду и "Мир", полностью потеряв ориентацию, был обречен на вечное скитание во Вселенной. На случай подобных катастроф в известной части Вселенной были установлены нейтринные маяки, но "Мир" не мог их отыскать - вокруг было мистическое и загадочное молчание Космоса. Можно было надеяться на то, что вся аппаратура просто вышла из строя, но не было даже Витязя А - вместо него всего в 100 а.е. от "Мира" находилась неизвестная звезда, напоминающая Солнце. Вокруг звезды на расстоянии 0,9 а.е. находилась планета земной группы с двумя массивными спутниками размером немного больше Меркурия, а в 20 а.е. - планета-гигант с протяженным кольцом, как у Сатурна, но размером в 1,5 раза превышающая Юпитер. У планеты-гиганта было пять довольно массивных спутников. На один из них Шестун собирался высадить спускательную капсулу для пополнения запасов метана для системы охлаждения бикронных реакторов. Далеко в противоположном конце, на расстоянии около 25 а.е. тускло светила слабая звездочка, не достигающая и 0,2 солнечной массы.

Предстоящая экспедиция по пополнению запасов метана в общем-то была разовой операцией. Гораздо важнее было то, что по ее окончании и завершении техобслуживания нужно было что-то предпринимать. И Шестун пока не знал, что именно. Экипаж ждал его решения. К тому же не было ничего известно ни о "Филадельфии", ни о "Де Голле" - флотилии больше не существовало.

Створки лифта поползли в разные стороны и в Центральный Пульт вошел изрядно осунувшийся за последние сутки Косовский:

- Старший вахтенный офицер Косовский прибыл по Вашему вызову.

Шестун молча указал Игорю на кресло рядом с собой. Косовский сел. Некоторое время оба хранили молчание. Наконец, Шестун не выдержал и спросил:

- Ну что, Игорь - похоже, мы долетались?!

Косовский пристально посмотрел в глаза командиру и кивнул:

- Похоже на то. Что будем делать?

- Вначале нужно попытаться понять, что произошло. Сейчас я хочу послушать тебя, а потом скажу сам. Есть какие-нибудь соображения? Где мы, по-твоему, находимся?

- Во-первых, мы пока не знаем состояние наших приборов, - заметил Косовский. - Все тесты проверки говорят о том, что они в полном порядке. Вместе с тем мы не можем распознать ни одну звезду. Да и так видно, что нет никаких Витязей - Паутина Циолковского имеет совсем другую форму, она гораздо меньше и, конечно же, не может содержать внутри двойную систему "Витязь А - Витязь Б". И я думаю, что у нас есть очень серьезные основания думать, что это, может быть, вовсе и не Паутина Циолковского и мы каким-то странным образом оказались здесь. Я даже не стану исключать, что мы, может быть, получили сверхсветовое ускорение и прошли даже очень далеко от двойной системы Витязей, а перегрузки вызвали у нас амнезию и стерли все данные Каталога из памяти Центрального Компьютера. В этом случае нам после заправки метаном следует продолжать искать маяки и, после их обнаружения, лететь на ближайшую базу. Можем, конечно, провести исследования этой звездной системы, хотя здесь, похоже, нет ничего интересного или особенно привлекательного. Вот и все, что пока пришло мне в голову.

Косовский закончил и вопросительно взглянул на командира. Шестун молча рассматривал звезды сквозь панель обзора. Повисло тягостное молчание.

- Ты согласен со мной, Андрей? - наконец спросил Косовский.

- Что ж - твоя версия очень похожа на правду. Но.... - сделав паузу, Шестун грустно улыбнулся. - Но есть несколько принципиальных возражений. Слушай внимательно. Начнем с того, что я еще ни разу не попадал в ситуацию, когда бы корабль оказывался вне зоны действия нейтринных маяков. Приборы у нас действительно работают нормально - во всяком случае они прекрасно регистрируют положение и работу бикронных реакторов. А раз так, то они должны были бы фиксировать и работу маяков, если не в нейтринном, то хотя бы в бикронном диапазоне. Сеть маяков расположена так, чтобы в любой точке известной и достижимой части Вселенной можно было бы запеленговать от трех до восьми маяков. Как минимум - трех! И все это с учетом того, что они будут периодически перекрываться звездами, туманностями и прочими экранирующими объектами, затрудняющими поиск. Однако мы, сделав полный круг вокруг остатков Паутины Циолковского (если это, конечно, Паутина - тут я с тобой согласен) и не запеленговали ни одного маяка. Таким образом, либо все ближайшие маяки экранируются, что практически невозможно, либо их просто нет в окружающем нас пространстве, что уже просто невероятно.