Андрей Геращенко - Трамвай на тот свет

Опустившись на тротуар возле памятника Ленину, Серебров спрятался под одну из серебристых елей и с тревогой посмотрел в сторону Смоленского рынка. Оттуда доносился приглушённый шум, но улица оставалась пустой. Вытерев холодный пот со лба, Сергей оглядел площадь. К его удивлению ни памятник Ленину, ни сквер, ни улица Урицкого ничем не отличались от тех, что были в Витебске. Но что-то всё же подсказывало Сергею, что это не Витебск... Вернее - это не его Витебск, а другой Витебск. И от осознания этой страшной истины стало совсем невмоготу - Серебров вновь чувствовал, как ужас, парализуя волю, наполняет каждую его клеточку.

Неожиданно из-под соседней серебристой ели выползла огромная серая жаба. Сергей попытался, было, бежать, но большие, выпученные глаза твари, по размеру напоминающие автомобильные фары, так пристально посмотрели ему внутрь, будто хотели достать оттуда душу и Серебров, почувствовав, что у него подкосились ноги, обессилев, опустился на мокрую и холодную землю.

- Хочешь, погадаю? - неожиданно предложила жаба.

Серебров промолчал, будучи не в силах что-либо сказать. Жаба ещё раз заглянула ему в душу и прохрипела:

-Ты не должен был идти в город мёртвых.

- Разве это не Витебск? - наконец выдавил Сергей.

- А разве ты сам этого не знаешь? - вопросом на вопрос ответила жаба и, немного помедлив, добавила: - Это мёртвый Витебск.

- Значит, я умер? - прошептал Серебров.

- Нет. Пока ещё нет. Но ты умрёшь, если не вернёшься до рассвета.

- Не вернусь куда? - со страхом спросил Серебров.

- Туда, откуда ты пришёл.

- Почему здесь одни мертвецы? - спросил Серебров, вспомнив увиденное.

- Это души тех, кто слишком любит зло. Можно продать свою совесть, можно убить человека, можно украсть - и тогда чёрт подарит немного жизни. И тогда человек сможет жить там, в вашем мире. Но убивать и воровать он тоже должен в вашем мире, иначе его душа не сможет больше сюда приходить по ночам и он умрёт.

- Неужели они не могут стать нормальными людьми? Неужели нет выхода?

- Выход есть всегда - его только нужно найти.

- А как попал сюда я? - торопливо спросил Серебров, надеясь, что жаба поможет ему вернуться.

- Ты, наверное, хочешь спросить - как тебе вернуться? - прохрипела жаба и засмеялась каким-то неприятным клокотанием в горле.

Серебров вздрогнул и кивнул.

- Как вошёл, так и выйди. Но не дай Бог тебе, парень, снова искать пиковую даму!

- Какую даму? - испугался Сергей, заметив, что жаба развернулась и поползла к своей ели.

Жаба не ответила и залезла под низко опущенные еловые лапы.

- Как же мне выбраться? - закричал Серебров и бросился вслед за жабой.

Под елью жабы уже не было. Сергей сел прямо на землю, прислонившись спиной к клейкому стволу, пахнущему свежей смолой и беззвучно заплакал от растерянности и отчаяния.

- Спеши - ты должен успеть до рассвета, - прокричала откуда-то сверху жаба, глухо засмеялась своей клокочущей трелью и, наконец, всё затихло.

"Господи, что же со мной случилось? Где я? Должно быть, свихнулся или лежу где-нибудь без сознания. Может, кто решил ограбить и, как только я вышел из трамвая, шарахнул чем по голове? А теперь я лежу где-нибудь в грязи и вижу весь этот бред. Но надо же и в себя приходить. Скорее всего, это так, раз я ещё неплохо рассуждаю", - Серебров пытался понять, что с ним происходит и найти хоть какой-то выход из создавшегося положения. Наконец, решив, что он потерял сознание, Серебров принялся щипать свою руку, чтобы придти в себя. Рука болела, но вокруг ничего не менялось. Серебров раздражённо ударил правой рукой по гранитному бордюру. Из большого пальца тут же пошла кровь. Сергей сунул палец в рот и кровь вскоре остановилась.

"Надо успокоиться! Надо успокоиться!" - мысленно твердил себе Серебров, пытаясь до мельчайших деталей вспомнить всё то, что произошло с ним до кладбища. "Вначале я сел на... На "семёрку". Затем на "тройку". "Тройка", "семёрка", - Сереброву показалось, что ему знакомо это цифровое сочетание и он раз за разом пытался вспомнить, где он его слышал. Но всё было тщетным. "Прямо карточная игра какая-то... Недаром жаба что-то про пиковую даму говорила... Пиковая дама... Тройка, семёрка... Туз! В "Пиковой даме" у Пушкина был туз! Туз - значит "одиннадцать". Но я не ехал таким маршрутом. В Витебске вообще нет такого маршрута трамвая. Но... В некоторых карточных играх туз считается не одиннадцатью, а... единицей. Значит: "тройка", "семёрка", "единица"! Именно в таком порядке, только наоборот, я и ехал. А что, если так же и вернуться - вначале поискать "тройку", затем на "семёрке" и потом сесть на "единицу"?! Во всяком случае, пока ничего лучше я не придумал", - решил Сергей и стал прикидывать, как ему лучше всего попасть в конец проспекта Фрунзе.

Но его почему-то неодолимо тянуло домой. Вернее - в то место, которое в ЕГО ВИТЕБСКЕ было его домом. Это место непременно должно было быть и в ЭТОМ ВИТЕБСКЕ. Вряд ли оно было таким же безопасным и уютным, как и его собственное жильё, но... это было почти его жильё.

Ещё раз осмотрев площадь, Сергей решил пробираться домой не по улице Ленина, которая почему-то не внушала ему доверия, а по Суворова, тянувшейся параллельно центральной.

Небольшой промежуток между улицами Ленина и Суворова Серебров проделал по Урицкого без особых проблем, но на самой Суворова раздался странный шум, напоминающий отдалённые барабанные трели. Шум постепенно усиливался и Сергей, подойдя к горвоенкомату, уже различал мерный топот десятков сапог. Серебров поднял решётку ямы ближайшего подвального окна и на всякий случай быстро юркнул вниз.

Показались стройные ряды мёртвых солдат. Впереди вышагивал майор, одетый в старую, наполовину истлевшую полевую форму. Майор смотрел вперёд своими ничего не видящими глазницами и командовал голосом, шедшим откуда-то из глубины его лёгких:

- Ногу! Раз, раз! Раз, два, три! Раз, раз! Раз, два, три!

Солдаты, одетые в парадную форму, старательно тянули ногу. Их чёрные силуэты медленно проплывали на фоне бледно-молочной луны и если бы не их топот, Серебров мог принять всё это за наваждение.

Внезапно правофланговый солдат споткнулся и упал прямо под ноги своим товарищам.

- Продолжать движение! Раз, раз! Раз, два, три! - заорал майор, недовольный заминкой и на упавшего обрушился целый поток тяжёлых солдатских подошв.

Мёртвое мясо легко сползало с костей и разлеталось в стороны. Когда прошёл весь строй, упавший смог наконец подняться. Теперь это был почти голый скелет.

- Догоняй строй! - рявкнул майор и солдат-скелет, подобрав левой рукой оторванную правую, побежал за колонной.

Переждав, пока солдаты скроются за поворотом, Серебров выбрался на поверхность и отправился дальше.

Часы на ратуше гулко пробили два раза и из верхнего окна вылетела огромная летучая мышь. Сергей на всякий случай прижался к стене, но летучая мышь пролетела мимо, не обратив на него никакого внимания.