Сергей Герасимов - Изобретение зла

Свой сюрприз готовил и он. Он использовал каждую минуту без Веллы, чтобы связаться с Кощеевым и передать ему распоряжения. Уже были найдены свинцовые пластины и заплачено мастерам, которые вошьют их в ковер. Уже наняты спортивные молодцы, которые принесут этот ковер в дом и расстелят на полу. Как сказал мальчик, допрошенный Кощеевым, Машина была везде и во всем. Поэтому Веллу прийдется изолировать сразу со всех сторон. Свинец должен быть на полу, на стенах и на потолке комнаты. Значит, придется снять отдельный домик. Это стоит недешево.

Работа двигалась. Маленький ковер уже лежал свернутым в спальне второго этажа.

Однажды вечером они сидели у огня и перебирали старые воспоминания.

- Откуда ты так много знаешь? - спросил он.

- Машина фиксирует любые данные.

- Но ты прекрасно помнишь как мы с тобой играли в цветы сорок с лишним лет назад. Ты хочешь сказать, что Машина уже тогда все запоминала и сейчас просто активировала память?

- Нет.

- Тогда как же?

- Машина знала, что начнется игра. Игру же начали триста лет назад и ещё триста лет назад Машина просчитала все варианты.

- Она знала, что мы будем сидеть и разговаривать сейчас с тобой?

- Разумеется.

- И сорок лет назад она тоже следила за моими терзаниями, следила, не вмешиваясь? Но это было такое личное, что если ты скажешь "да", я её возненавижу.

- Нет. Она следила, вмешиваясь. Она всегда передергивает карты, когда речь идет о человеческой судьбе. Обычно она делает это так искусно, что заметить просто невозможно. Иногда человек замечает, но не понимает что он заметил.

- Например?

- Например, в то утро, когда ты Веллу обнял, ты трижды находил монеты - помнишь?

- Нет.

- Все три раза маленькие монеты, по сто миллионов, но это тройное совпадение заставило тебя подумать, что день удачный и, когда пришло время решиться, то ты решился - на волне удачи. Иначе ты бы не обнял её, ты был робок. Всегда, когда ты замечаешь маловероятное совпадение, она корректирует твою судьбу. Это происходит примерно раз в месяц, но с разными людьми по-разному.

- Зачем?

- Ради интереса. Интерес ко всему позволяет ей бесконечно развиваться. Она ищет интерес, находит интерес и создает интерес там, где его нет. Это обеспечивает ей постоянный приток информации - а информация ей нужна как вам воздух. Она выдавливает информацию из всего.

- Значит, она знает все?

- Конечно. Она знает все.

- А как же моя свобода воли?

- У тебя есть свобода воли, но Машина тебя направит, если ты ошибешься.

- Для этого она послала тебя?

- Да. Я нужна для того, чтобы ты не мешал игре. Игра все равно будет идти, чтобы ты ни сделал. Я просто предупреждаю твои ошибки. Я не хочу, чтобы ты страдал от своего неразумия, сражаясь с ней. Она тоже не хочет тебя карать.

- Но я до сих пор не понял главного: я создан ею или я настоящий?

- Ты создан ею и ты настоящий. Это два эквивалентных состояния. Ты просто стоишь на своей, человеческой точке зрения. Так древние не могли поверить, что

Земля висит в пустоте, ни на что не опираясь.

- А ты?

- Я настоящая, но я не человек. Зато я очень похожа на человека. Я, например, могу родить тебе ребенка и очень хочу это сделать. Я уже заразилась человеческой психологией. Я понимаю, что значат дети.

- Что же они значат?

- Это пародия на бессмертие, данная вам. Бессмертное существо не станет размножаться. Но это интересно и увлекает. Так как насчет ребенка?

- Я не понимаю, как это возможно биологически.

- Он будет только твой, твоя точная генетическая копия. Я ведь не женщина.

Я буду только инкубатором для него. Когда он родится, я смогу его выкормить.

- Он будет очень похож на меня?

- Он будет в точности как твоя детская фотография.

- Я согласен.

- Когда?

- Сейчас. Я только выпью какао.

Он выпил какао и налил себе ещё чашечку. Он пил медленно, обдумывая все детали, стараясь не упустить мелочей. Все, хватит думать, все равно выше головы не прыгнешь.

- Я хочу, чтобы это было в моей старой спальне, - сказал он, - я давно туда не заходил. Подожди.

Он поднялся на второй этаж, и попробовал поднять рулон свинцового ковра на диван. Дрожали пальцы. Нет. Слишком тяжело. Но можно ведь и на полу.

Он развернул ковер, разулся и сделал несколько шагов. Пластины почти неощутимы. Главное, чтобы все произошло быстро. Как только она окажется на ковре, она потеряет большую часть своей силы. Тогда поднять этот конец и накрыть её сверху. Потом завернуть с торцов. Пусть лежит здесь.

- Я уже пришла, - сказала она.

- Ты очень красивая.

- Кто-то из древних сказал, что у женщины есть тысяча способов стать симпатичной, но только один способ стать по-настоящему красивой. Я сейчас выбрала этот способ.

- Тебе это вполне удалось, - сказал Арнольд Августович, увлекая её на ковер.

Она опустилась на колени.

- Зачем ты это сделал?

- Ложись!

Он толкнул её, стараясь не быть грубым и думая о том, что как нежность, так и грубость в такую минуту одинаково неуместны, поэтому все равно ты смешон и страшен, а значит, что...

- Ты же ничего этим не добьешся, - сказала Велла. - Пришлют ещё кого-нибудь. Но он не будет ТАК любить тебя.

- Обойдусь.

Он накрыл её ковром и завернул со всех сторон. Потом обмотал липкой лентой и подивился своей глупости. Только ленты и не хватало. Лучше бы уж веревку взял.

Никогда не думал, что могу так нервничать.

- Ты там жива?

- Да. Убей меня.

- Ни за что.

- Почему? Я тебе нравилась?

- Да. Но дело не в этом. Если я тебя убью, они сразу пришлют тебе замену.

Пока ты живешь - живи. Желаю тебе прожить долго.

53

Он написал четыре восьмерки на листе. Потом взял циркуль и уколол себе губу. Разогнул скрепку и бросил её на пол. Ему хотелось поступать бессмысленно.

Ничего уже не имело смысла теперь. Повеситься, что ли?

Он набрал телефон госпиталя и попросил Кощева. Кощеев был на месте. Кощеев писался через букву "щ". Оба эти факта стали одинаково несущественны.

- Алло? Да, я. Ждите, сейчас буду. Все прошло отлично. Буду ночевать там.

Домой не вернусь. Передайте, пусть начинают покрывать стены и потолок. Чтобы сегодня уже закончили. Да, без проблем. Сам я говорить с ними не хочу.

Он вызвал такси, хотя до госпиталя было всего двадцать минут пешком. Ночью плата возрастала десятикратно. Шофер удивился, но смолчал.

Расплачиваясь, он не взял сдачи.

- Вас подождать?

- Пошел прочь, хам!

Кощеев уже ждал в вестибюле.

- Что это с вами? - спросил он.

- Депрессия. Дома не было фелобуритана, пришлось ехать сюда. Встретимся через полчаса, у меня, сейчас я не человек.

Он заглушил боль двумя таблетками и полежал на кушетке, ожидая, пока приплывут первые облачка безразличия. Получаса всегда хватает. Фелобуритан - отличное средство для смутного времени вечной войны, но почему-то запрещен. На рынке идет по стократной цене. Бывает, что без него хоть в петлю. Вот как сейчас. Уже легче.