Наталия Мазова - Киносъёмки

— И по какому принципу работает это интересное устройство, — добавила Эленсэнт, недовольно покосившись на Таллэ. Она понимала, что только задетая гордость заставляла подругу вести себя опрометчиво, но Эленсэнт это сбивало, мешая придерживаться одной линии поведения при допросе этого миляги-алхимика-контрабандиста.

— Ну вот, вы уже обвинили меня в контрабанде, — незнакомец усмехнулся весело-нахально, но совсем не обидно. — Что мне припишут дальше? Желание испортить ваши Игры? Или того хуже — сорвать съемки фильма?

— А кто тебя знает! — в тон ему ответила Эленсэнт.

— Ладно, — он снова обвел насмешливым взглядом всех троих. — Если вы так настаиваете на объяснениях, можете считать, что я уже напился. Так вот, Чашу я ниоткуда не крал, она моя личная. Я бы, конечно, мог сказать, где я ее взял, но вы все равно не знаете этого места, — он на секунду запнулся, словно забыв название. — В общем, это место находится в Ардес Армиэ. Патрульная служба Галактики не обратила бы на эту вещь никакого внимания, поскольку в нерабочем состоянии это просто посудина. А сюда я ее привез исключительно для того, чтобы сделать приятное вашей Галадриэли.

— Значит, ты ее знаешь? — нервно спросила Мелиан. — Точнее, знал раньше?

— С меня достаточно того, что это Галадриэль, которая вполне соответствует своей роли, — на этот раз к его обычной усмешке примешивалось легкое недоумение. — Разве Чаша не будет потрясающе смотреться в фильме? Или от нее будет мало пользы во время Игр?

— Когда не знаешь, чего можно ожидать от такого Зеркала, — начала Эленсэнт, но он мягко ее перебил:

— Она совершенно безопасна. Управлять ею может только Владычица. Кстати, насколько я знаю от нее самой, Зеркало крали уже пять раз и все пять приносили назад, ничего не добившись. Принципа работы этой вещички я и сам не знаю, можете считать его чем угодно, вплоть до обычной магии. Но в любом случае Зеркало абсолютно безопасно, а сегодня я к тому же принял кое-какие дополнительные меры.

— Вот так, — улыбка Эленсэнт была почти такой же нахальной, как и у незнакомца. — Взял где-то в Ардес Армиэ, сюда привез в подарок, принципа работы не знает, но уверяет, что безопасно. Что мы с ним за это сделаем?

— По-моему, Мелиан в "Ответе Эмилю" дала отличный рецепт, отозвалась Таллэ:

— Я правильно цитирую, Мелли?

— А по-моему, участь Анариона слишком большая честь для этого хмыря, — возразила Эленсэнт все с той же улыбкой.

Незнакомец рассмеялся.

— За что люблю дев Дол-Амрота, так это за гостеприимство. Сначала угощают чаем с хоррамрой, затем собираются огреть кирпичом по голове, и при этом еще называют хмырем! Между прочим, сейчас в пределах игрового Средиземья находится вещь, во много раз более опасная, чем Зеркало, но она не вызывает у вас такого страха.

— Уж не Кольцо ли Всевластья? — ехидно осведомилась Мелиан. Ответ незнакомца был, мягко говоря, странным:

— Не уверен, что это именно кольцо.

— А откуда ты все это знаешь? — Таллэ снова начала злиться. — И вообще, где гарантия, что сейчас в твоей сумке не лежит моргульский палантир?

— Можешь взглянуть сама, — незнакомец снял с плеча свою сумку и протянул ей. — Насколько я знаю, дочь Гондора, тебе уже приходилось иметь дело с палантирами, — ему словно доставляло удовольствие дразнить Таллэ. Мелиан с удивлением глядела на подругу — никогда она не видела ее такой злой.

— Охотно сделаю это, — процедила сквозь зубы Таллэ, высыпая содержимое сумки в траву. — Обожаю рыться в чужих вещах.

Мелиан, отложив гитару, присоединилась к ней. А незнакомец тем временем придвинулся ближе к Эленсэнт.

— Какое у тебя интересное колечко, — ни с того ни с сего сказал он. Можно взглянуть?

И, не дожидаясь ответа, осторожно взял руку Сенты в свои ладони. На одном из пальцев девушки было тонкое серебряное колечко, покрытое прозрачной эмалью с черными черточками, сгруппированными по четыре.

— Сцена из фильма, — сказала Таллэ, не оборачиваясь и пытаясь спиной изобразить полное презрение к незнакомцу. — Эпизод Иорет с Арагорном. Только у Нелдора это получается более убедительно.

— Если ты думаешь, что кольцо "мэйд ин Эрегион", то зря, — сказала Эленсэнт, вырывая руку. — Два года назад я нашла его у своей мамочки в серебряном ломе, с тех пор и ношу.

— "Конечно, бабушка Смеагорла была женщина властная и хозяйственная, но чтобы в ее хозяйстве водились Кольца Власти — это вряд ли", насмешливо процитировал незнакомец.

Мелиан с размаху бросила в сумку незнакомца горсть собранных в траве разноцветных кристаллов и повернулась к нему.

— Ты это кончай, алхимик, — напористо сказала она. — А то мы, конечно, не Саруман, но у нас тоже и без палантира найдется, чем швырнуть. К примеру, котелок с чаем прекрасно для этого сгодится.

Незнакомец окинул ее взглядом, но не насмешливым, а доброжелательным, словно желая сказать: "Ведь я ничем не задел тебя лично, зачем же ты вмешиваешься в эту странную ссору?" И под этим взглядом Мелиан на минуту растерялась и притихла.

— Кто дал тебе имя, Мелиан? — негромко спросил он. — Кто бы это ни был, он не ошибся. Говорят, когда майя Мелиан пела в Валимаре, птицы умолкали и фонтаны переставали бить — так прекрасны были ее песни.

Но Мелли уже овладела собой.

— Например, вот эта, — с ухмылкой сказала она и, вдарив по гитаре, пропела один из самых вызывающих куплетов "Игрового Средиземья":

Но незнакомец не пожелал выслушивать это хамство под гитару и снова подошел к Таллэ, которая протягивала ему его сумку с засунутыми туда как попало вещами. Ни палантира, ни чего-то подобного она, видимо, не нашла, так как на ее лице ясно читалось разочарование.

— Услуга за услугу, — сказал он, снова вешая сумку на плечо. — Я разрешил тебе покопаться в моих вещах, но за это я хочу увидеть то, что подарила тебе Ариэль.

Таллэ не особенно удивилась. О листке знали и Эленсэнт, и Хелл, и Мелиан, и даже Рози Шелл. Таллэ не носила его открыто из-за того, что один из трех камней не светился, а она не любила украшений с дефектом. Но листок всегда был у нее под одеждой, и она не считала нужным его скрывать. Поэтому она с готовностью вытянула его за цепочку и положила его на ладонь незнакомцу.

В это мгновение свет в одном из двух горящих камней задрожал и начал гаснуть, но незнакомец осторожно дотронулся до него — и он снова ровно засветился, а слуха Таллэ коснулся возглас удивления, смешанного с испугом, принадлежащий какой-то незнакомой женщине.