Наталия Мазова - Киносъёмки

И вдруг среди огня тенью, призраком проступило лицо женщины. Огненные языки, плясавшие вокруг него, теперь отливали серебром, словно смешавшись с ее волосами. Ускользающим, зыбким видением пламя очертило стройную фигуру. Увидев этот призрак, Ариэль слабо вскрикнула — нет, скорее хрипло простонала обессиленным стоном счастья. Эндвэлл услышал его — и смолк. Видение тут же растаяло.

Все сидели, боясь пошевелиться. Почему-то всем было ясно, что теперь этот огонь, как живое существо, подчиняется незнакомцу и может выполнить любой его приказ. Эндвэлл оглянулся вокруг с некоторым испугом, и во взгляде его ясно читалось: "Что-то я не то наделал!". Его протянутая рука медленно сжалась в кулак, затем вдруг снова разжалась резким движением.

— Спи! — бросил он властно и коротко — и пламя тотчас угасло, только на углях, под самыми его ногами, вздрагивали маленькие язычки огня. Эндвэлл сошел с них и, раздвинув круг ошеломленных свидетелей этой сцены, быстро скрылся в лесу.

— Что это было, народ?! — Розамунд Шелл медленно поднималась с травы, и ее глаза были размером с небольшое блюдце. — Мне показалось…

— Что с Ариэль?! — резко перебила ее Эленсэнт, кидаясь к неподвижно лежащей Королеве. Никто не заметил, когда она упала. Ее пышные золотистые волосы разметались по траве, на губах блуждала пьянящая счастливая улыбка. Казалось, в ней перегорел какой-то предохранитель, не выдержав слишком большого напряжения странной радости.

Эленсэнт тронула ее за плечо, и Ариэль тут же открыла глаза.

— Ты, Сента? — тихо спросила она. — Не могу понять, задремала я или просто потеряла сознание. По-моему, после тебя кто-то пел так красиво, но я уже ничего не помню. Кто это был?

— Алкар, — поспешно ответила Эленсэнт. — Он пел "Западный ветер" по-гранасиански.

Я не буду приводить здесь всех высказываний Нелдора, Денэтора, Гэндальфа и "партии серых" по поводу этой передышки, не стану цитировать убийственно ироничных замечаний Энгуса. Я скажу коротко: двенадцать часов вне игры не только не помогли Светлым Силам собраться с мыслями, но еще хуже запутали игровую ситуацию.

17 июля Барлог вылез в Мории и снова отвлек Гэндальфа от других неотложных дел. Ругая Энгуса скверными словами, маг разделался с Лихом Дарина… и отправился на сутки в Страну Мертвых, откуда должен был выйти уже Гэндальфом Белым.

Вечером следующего дня Отряд Хранителей попал в засаду недалеко от Гондора. Ценой невероятных усилий им удалось вырваться, но в схватке был убит Пин, а на прощание кто-то из орков всадил стрелу в бок Сэму. Четверо оставшихся в живых Хранителей долго совещались, и на рассвете 19 июля Фродо повернул к Мордору. За ним в качестве почетного эскорта шлепал Хэнри. Арагорн и Мерри отправились в Гондор. Минас-Тирит отбивал в среднем по три атаки в день, и первым делом Нелдор отправил Таллэ гонцом к Серому Отряду — за подкреплением. Дунаданцы пришли в тот же день, так как теперь у Таллэ был Агент. Лишившись почетного звания Третьего сенешаля Мустангрима и оказавшись в числе призраков Мордора, Руслан-Эомер, естественно, возвратил Джиму его Ундину.

В Хоббитании бесчинствовали орки Сарумана, тем самым надежно отрезав Серебристую Гавань от остальной игры. Эльфы разгромленного Лихолесья перебрались в Раздол, помогая ему отражать мордорские атаки. Лориэн вообще никто не трогал, и несмотря на все призывы Наталии Коваленко, ее эльфы начали терять бдительность.

20 июля Кармен Логинова уже совсем приготовилась выполнить свою миссию — разделаться с Багратом, но тут с нею самой зверски расправился предводитель орков Маухур. Баграт ушел в Мордор целым и невредимым, а командование ристанийскими войсками принял Эркенбранд. Гондор из последних сил сдерживал войска Саурона, и надежда гасла в сердцах всех играющих. А после того, как Стэнли и его кодла запечатлели на пленке гибель Минас-Итила (между прочим, исключительно хорошие кадры, украсившие собой фильм!), Ариэль поняла, что Торину Дубощиту не уйти живым с этих Игрищ. Слишком уж много подозрений пало на него.

Во всем происходящем имелась одна маленькая капля утешения: Умбар и Харад, традиционные союзники Саурона, не очень-то ему подчинялись. Пока на харадском троне была Мэнси Холлин (королева Мелисса), южане кое-как сохраняли нейтралитет, но долго это продолжаться не могло — харадримам тоже хотелось помахать мечами. Где-то в недрах Харада зрели заговоры… Что же касается Умбара, то его поведение, как всегда, оставалось для всех полной загадкой. От действий пиратского поселения в равной степени страдали и Дол-Амрот, и гоблинская крепость.

"Зато живем, как в настоящем Средиземье: никакой уверенности в завтрашнем дне", — невесело шутили в поселениях.

…Вечером 22 июля к воротам Лориэна подбежала Мелиан и изо всех сил рванула за какую-то палку у входа. С лапника посыпались иголки. Затем из-за импровизированной стены из еловых веток поднялась эльфийская голова.

— Кто здесь?

— Впустите! Я к Владычице со срочным донесением, — задыхаясь, выговорила Мелиан.

Странное сооружение из жердей слегка отъехало в сторону, и Мелиан боком пролезла в образовавшуюся щель. Даже не взглянув на весело приветствовавшего ее Келли, она кинулась к большой синей палатке с золотым кленовым листом — эмблемой «Голдмэлла»…

За пять часов до этого дунаданец Арвелег получил в схватке на Гондорском броде четыре положенных удара и с грустью отправился в Страну Мертвых вслед за тремя им же убитыми орками. Не обращая на него никакого внимания (все равно, мол, этому типу сутки вне Игры торчать!), орки изо всей силы нарушали правило "мертвые не разговаривают".

— Эх, жалко, завтра Пеленнорская битва, а мы ее на курорте просидим.

— К Пеленнорской-то как раз вылезем. А вот то, что в Лориэне помахаться не выйдет — это обидно.

— При чем тут Лориэн?

— А ты что, не слышал? Чтобы эти эльфы в Пеленнорском шухере не участвовали, Галя с ребятами собирались завтра в пять утра немного их порезать. И я с ними напросился, кто ж знал, что топор сломается…

В Стране Мертвых Арвелег честно изложил Фирюзе обстоятельства своей гибели. Та выслушала его и только сказала:

— Покажи свой меч.

Арвелег обнажил клинок. На фоне черного лезвия ярко вспыхнули алые с серебром руны Тенгвара.

— Этот тип приходит сюда с арнорским клинком и смеет заявлять, что его убили с четырех ударов! — всплеснула руками Фирюза. — Поскольку они не стали тебя добивать, то ты только ранен. Немедленно возвращайся в Игру и ищи целителя!

Фирюза не подыгрывала и не превысила мастерских полномочий. Все произошло без отступлений от правил. И никто так и не узнал, что по сути, этот приказ Фирюзы спас Игру.