Клиффорд Саймак - Роковая кукла. Сборник фантастических романов

— Впереди?

Фрэнк решительно попытался напрячь свои глаза и избавиться от застилающего их тумана.

— Так это канал, вернее, его зеленый пояс. Выходит, мы дошли.

— А что еще? Разве ты не видишь башню?

— Что? Где? А — там… Да, кажется, вижу. Да, действительно, вон башня.

— Господи, Боже мой, ты что, не понимаешь, что это значит? Марсиане!

— Ну да, наверное.

— Так порадуйся!

— Чему?

— Они пустят нас к себе, приятель! Марсиане — хорошие ребята, ты отдохнешь в тепле, прежде чем мы пойдем дальше.

Фрэнк оживился, но ничего не сказал.

— Они даже могут знать Гекко, — продолжал Джим. — Это настоящая удача.

— Весьма вероятно.

Только через час они с трудом дошли до маленького марсианского города. Он был так мал, что мог похвалиться лишь одной башней, но для Джима он казался прекраснее Большого Сёртиса. Они прошли вдоль стены и вскоре обнаружили ворота.

Хватило всего нескольких минут, чтобы надежды Джима, еще недавно столь радужные, почти полностью испарились. Даже прежде, чем он увидел заросший сорняками центральный сад, пустующие дорожки и погруженные в тишину дворы: маленький город был покинут.

Марс, очевидно, обладал некогда более многочисленным туземным населением, чем теперь. Здесь встречаются города-призраки. И даже в наиболее крупных центрах, таких как Чаракс, Большой и Малый Сёртисы, Гесперидум, есть районы, в которых давно не живут, и в которые иногда разрешают приводить туристов с Земли. Этот городок, никогда, видимо, не имевший большого значения, был покинут, возможно, еще до того, как Ной начал сооружать киль для своего корабля.

Не желая что-либо комментировать, Джим задержался на площади. Фрэнк остановился и опустился на металлическую плиту, — ее полированная поверхность блестела иероглифами, за возможность прочитать которые любой земной ученый отдал бы собственную руку.

— Что ж, — сказал Джим, — отдохни немного, а потом, я думаю, мы найдем способ спуститься к каналу.

Голос Фрэнка звучал глухо:

— Я — пас. Дальше идти не могу.

— Ну, ты уж совсем…

— Говорю тебе, Джим, это действительно так. Джим задумался.

— Знаешь что — я поброжу тут вокруг. В таких местах под поверхностью всегда есть уйма проходов. Я подыщу нам местечко для ночлега.

— Как знаешь.

— Никуда не ходи.

Он уже готов был уйти, когда неожиданно осознал, что Виллис исчез. Он вспомнил, что, когда они вошли в город, попрыгунчик выскочил на землю.

— Виллис… где Виллис?

— Откуда я знаю?

— Я должен найти его. Виллис! Эй, Виллис! Иди сюда!

Мертвая площадь эхом откликнулась на его призыв.

— Эй, Джим!

Это был Виллис, в полном порядке, его голос донесся до Джима откуда-то издалека. Вскоре сам он появился в поле зрения. Однако, он был не один — его нес марсианин.

Марсианин подошел к ним, опустил свою третью ногу, наклонился и ровным низким голосом обратился к Джиму.

— Что он говорит, Фрэнк?

— А? Я не знаю. Скажи ему, чтобы он уходил.

Марсианин вновь заговорил. Джим перестал рассчитывать на переводческие возможности Фрэнка и сосредоточился, пытаясь разобраться самостоятельно. Он различил вопросительный сигнал в начале высказывания: фраза представляла собой то ли приглашение, то ли какое-то предложение. За ним последовал оператор движения в паре с каким-то корнем, значение которого Джиму ни о чем не говорило.

Он ответил одним вопросительным сигналом, надеясь, что туземец повторит сказанное. Вместо него ответил Виллис:

— Пойдем, Джим, — отличное место!

— Почему нет? — подумал Джим про себя и ответил:

— Хорошо, Виллис.

Марсианину он ответил сигналом общего согласия, напрягая горло, чтобы произнести неземной тройной задненебный, необходимый для этой цели. Марсианин повторил его, затем, перевернув, поднял ближайшую к ним ногу и, не оборачиваясь, быстро зашагал прочь. Он прошел примерно двадцать пять ярдов, когда, по-видимому, заметил, что за ним никто не идет. Он так же быстро вернулся и использовал общевопросительный сигнал в значении «что такое?».

— Виллис, — тревожно сказал Джим, — я хочу, чтобы он отнес Фрэнка.

— Отнес Фрэнка?

— Да, как нес его Гекко.

— Гекко не здесь. Это — К’бумч.

— Его зовут К’бумк?

— Да — К’бумч, — согласился Виллис, исправив произношение Джима.

— Хорошо. Я хочу, чтобы К’бумч отнес Фрэнка, как Гекко носил его.

Виллис и марсианин мычали и каркали какое-то время между собой, затем Виллис сказал:

— К’бумч спрашивает, Джим знает Гекко?

— Скажи ему, что мы друзья, друзья по воде.

— Виллис уже говорит ему.

— Как насчет Фрэнка?

Но оказалось, что Виллис уже сказал об этом своему новому знакомому, потому что К’бумч обхватил Фрэнка двумя ластообразными ладонями и поднял вверх. Фрэнк открыл было глаза, но тут же снова закрыл их, будто ему безразлично все, что с ним происходит. Джим побежал вприпрыжку за марсианином, задержавшись только, чтобы подхватить коньки, оставленные Фрэнком на металлической плите. Марсианин привел его в огромное здание, которое казалось внутри даже больше, чем снаружи, — так ярко были освещены стены. Марсианин не стал мешкать, а сразу пошел к проходу в дальней стене. Это был пологий спуск в туннель.

Марсиане, видимо, так и не изобрели ступеней или, что более вероятно, никогда не испытывали в них необходимости. Гравитация на поверхности Марса составляла только тридцать восемь процентов от нашей, что позволяло использовать неимоверно крутые по земным параметрам спуски. Марсианин вел Джима вниз по длинному ряду таких нисходящих коридоров.

Вскоре Джим обнаружил, что так же, как некогда под городом Циния, атмосферное давление увеличилось. С чувством огромного облегчения он снял маску; он не мог позволить себе этого вот уже более суток. Изменение давления наступило внезапно, и он понял, что движение вниз не является единственной тому причиной, как нельзя было объяснить это и уже достигнутой при спуске глубиной — явно недостаточной для столь резкой перемены.

Джим с недоумением размышлял на эту тему и в конце концов решил, что здешние пневматические замки превосходят все мыслимые конструкции.

Коридоры кончились, и они вошли в большой зал с куполообразным потолком, сквозь который лился ровный свет. Стены представляли собой ряды переходящих друг в друга арок. К’бумч остановился и вновь обратился к Джиму, упомянув в вопросе имя Гекко.

Джим покопался в памяти и старательно составил простое заявление:

— Гекко и я вместе пили воду. Мы — друзья.

Марсианин, казалось, остался доволен; он провел их в одну из боковых комнат и аккуратно положил Фрэнка на пол. Дверь позади закрылась, бесшумно скользнув на место. Для марсиан эта комната была маловата, в ней находилось несколько рам для отдыха. На одной из них К’бумч расположил свое неуклюжее тело. Внезапно Джиму стало тяжело стоять и он резко опустился на пол. Ощущение тяжести сохранялось, а вместе с ним и легкое головокружение — Джим продолжал сидеть.