Роберт Хайнлайн - Астронавт Джонс. Сборник научно-фантастической прозы

Макс не мог воспротивиться своему желанию осмотреть незнакомую планету и вместе с другими пассажирами отправился в кают-компанию. Он стоял позади всех, пытаясь что-нибудь увидеть в иллюминатор через головы стоящих перед ним людей. В этот момент кто-то схватил его за руку.

— Где ты был?

— Работал, — он освободил руку и погладил Чипси; зверек тут же перебрался к нему на плечо.

— Хм, ты не работал по двадцать четыре часа в сутки. Ты знаешь, что за последнюю неделю я послала тебе девять записок?

Макс знал. Он сохранил их, хотя оставил без ответа.

— Извини.

— Он еще и извиняется. Ну да ладно. Макс, расскажи мне о планете. Как ее назвали? На ней есть кто-нибудь? Где мы совершим посадку и когда? Макс, как ты’ можешь оставаться спокойным?

— У нее еще нет имени, мы называем ее либо «планета», либо «номер четыре». Келли хочет назвать ее «Хендрикс», но Саймс возражает; думаю, он хочет назвать ее своим именем. Капитан же пока не принял решения.

— Они должны назвать ее «Правда» или «Надежда», что-нибудь в этом духе. А где капитан? Я не видела старичка уже несколько дней.

— Он очень занят, много работы. Что касается других вопросов, мы не видели никаких городов, поселений, либо других признаков цивилизации.

— Что ты понимаешь под «цивилизацией»? Надеюсь, что не скопище старых грязных городов?

Улыбнувшись, Макс почесал голову.

— Убедила, но я не понимаю, как может цивилизация обходиться без городов.

— Почему бы и нет? Скажем, пчелы строят свои города, но никто не слышал о пчелиной цивилизации. А я представляю себе премилую цивилизацию: они сидят вокруг деревьев, поют и думают о прекрасном.

— И ты так хочешь?

— Нет, это бы смертельно утомило меня, но ты не сказал, когда будет посадка.

— Я не знаю. Когда они решат, что безопасность гарантирована на сто процентов.

— Мне хотелось бы, чтобы это произошло побыстрее. Как это романтично! Похоже на Робинзона Крузо или первых людей на Венере.

— Они погибли.

— Да, но мы останемся в живых на… — она махнула рукой в сторону планеты. — Я хочу назвать ее «Милосердие».

Макс нахмурился.

— Элли, неужели ты не понимаешь, насколько это серьезно? — Он перешел на шепот. — Это не пикник. Если мы не сможем обосноваться на этой планете, последствия могут быть ужасными.

— Почему?

— Послушай, я прошу не ссылаться на меня и вообще ни с кем не вести разговоров на эту тему. Мне кажется, что вряд ли мы когда-нибудь вернемся домой.

Она нахмурилась, затем пожала плечами и выдавила из себя подобие улыбки.

— Тебе не удастся запугать меня. Конечно, мне бы хотелось вернуться домой, но если это невозможно, Милосердие будет добра к нам. Я это знаю.

В ответ Макс не произнес ни слова.

«Асгард» совершил посадку на следующий день. Узнав, что посадка назначена на двенадцать часов дня корабельного времени, Макс тут же отправился в отсек управления. Саймс угрюмо посмотрел на него по понятной причине, но промолчал: в отсеке находился капитан Блейн.

Макс был поражен его видом. Со времени неудавшегося прыжка капитан, казалось, постарел на десять-пятнадцать лет. Вместо всегда жизнерадостного выражения на его лице появилось нечто новое. Макс встречал такое выражение у лошадей, которые были слишком стары для работы, но все еще работали с опущенной головой и затуманенными глазами, безмолвные и полностью покорившиеся своей участи. Кожа на лице Блейна обвисла, как после многодневной голодовки; казалось, его ничуть не интересует, что происходит вокруг него.

За время проведения маневра он заговорил лишь однажды. Незадолго до полудня Саймс встал у пульта управления и вопросительно посмотрел на капитана.

Блейн поднял голову и хрипло прошептал:

— Сажайте его, мистер.

Перед посадкой на незнакомую планету имперский военный корабль обычно посылает туда радиоробота, и лишь после этого совершает посадку направляемый радиомаяком. Но «Асгард» был коммерческим лайнером; предполагалось, что садиться он должен лишь в космопортах, оборудованных радарами и другими посадочными устройствами. Таким образом, корабль садился вслепую, из приборов использовался всего лишь бортовой радар. Местом посадки выбрали открытую долину; планета была густо покрыта лесом, так что выбор был невелик.

Саймс являл собой воплощение бдительного пилота: руки — на пульте управления, взгляд устремлен на экран радара. Посадка прошла без всяких происшествий. Черное звездное небо поменяло цвет на темно-пурпурный, а затем и голубой. В момент посадки никто не ощутил даже малейшего толчка; поле Хорста, образующее местную силу тяжести на борту корабля, ограждало его от внешних воздействий.

Саймс включил микрофон.

— Двигательный отсек, включить вспомогательные установки. Экипажу перейти на распорядок «земля». — Он повернулся к Блейну. — Мы сели, капитан.

— Очень хорошо, сэр, — чуть слышно ответил Блейн, поднялся и вышел из отсека.

— Ланди, принимай вахту, — приказал Саймс. — Остальным покинуть отсек.

Макс пошел вместе с Келли. Когда они дошли до палубы «А», Макс проворчал:

— Должен признать, это была неплохая посадка.

— Спасибо, — откликнулся Келли.

— Так это вы рассчитали все? — уставился на него Макс.

— Я не говорил этого. Я просто сказал спасибо.

Макс почувствовал, как внезапно он стал немного легче.

— Они отключили поле. Вот теперь мы действительно сели.

Он хотел было пригласить Келли к себе на чашку кофе, но тут ожил динамик системы оповещения:

— Внимание экипажа и пассажиров! Всем собраться в кают-компании для важного объявления. Вахтенным слушать по радио.

— Что это? — Спросил Макс.

— К чему гадать, пойдем посмотрим.

В кают-компании было уже полно народу. Рядом со столом капитана стоял первый офицер Уолтер; он что-то сказал Бенетту, тот кивнул и поспешно вышел. На дальнем от Макса борту корабля располагался большой иллюминатор. Приподнявшись на носках, Макс попробовал посмотреть в него, но увидел лишь вершины холмов и голубое небо.

Шум голосов начал стихать. Оглянувшись, Макс увидел пробирающегося сквозь толпу капитана с Беннетом. Капитан подошел к столу и сел.

— Прошу тишины, — объявил первый офицер. — Я пригласил вас сюда по просьбе капитана.

Он замолчал и отступил на несколько шагов назад. Блейн медленно поднялся и оглядел всех отсутствующим взглядом. Затем распрямил плечи и поднял голову.

— Мои гости и друзья, — слабым голосом начал он. В кают-компании воцарилась полная тишина. — Я привел вас… Я сделал все, что было в моих силах,

Его голос оборвался, казалось, что у него нет сил говорить. Толпа пришла в легкое движение. Однако он собрал силы, и шум вновь стих.