Ларри Нивен - Сборник рассказов

В баре царил страшный беспорядок. Вчера мы с Луизой кое-как протерли столики, собрали грязные стаканы и высыпали содержимое пепельниц в мусорные урны. Но стаканы так и остались невымытыми, а урны неопорожненными.

Моррис принялся расстилать газету на полу.

А я замер на месте, держа руки в карманах.

Литтлтон вышел из-за стойки и вынес обе урны. Он выпростал их на газету и начал вместе с Моррисом сортировать мусор.

Мои пальцы нащупали в кармане обертку от таблетки «монаха». Совершенно верно, вчера под фартуком на мне были именно эти брюки…

Какой-то инстинкт заставил меня умолчать о находке. Я вынул руку из кармана пустой. Луиза уже помогала агентам копаться в мусоре. Я присоединился к ним.

Наконец, Моррис сказал:

— Четыре. Надеюсь, что это все. Но надо поискать и за стойкой.

«Пять», — подумал я. И еще я подумал: «Вчера вечером я приобрел пять новых профессий. Не разумнее ли скрыть хотя бы одну из них?»

Если у меня хватило ума принять телепортационную таблетку, предназначенную для каких-то многоглазых существ, то чего еще я мог вчера наглотаться?

Может, я — стал рекламным агентом, может, вором высшей квалификации, а, может, дворцовым палачом, в совершенстве владеющим искусством пытки? А вдруг я напросился на что-нибудь еще более отвратительное, что-нибудь вроде профессии Гитлера либо Александра Македонского?

— Здесь ничего нет, — сказал из-за стойки Моррис. Луиза подтвердила его слова, передернув плечами.

Моррис протянул четыре обертки Литтлтону и распорядился:

— Отвези к Дугласу и позвони нам оттуда.

— Мы подвергнем их химическому анализу, — объяснил он Луизе и мне. — Может сдаться, среди них попалась обычная обертка от конфеты. А может, мы пропустили одну или две. Но пока что будем считать, что всего их было четыре.

— Ладно, — сказал я.

— Ладно ли, Фрейзер? Может, все таки три? Или пять?

— Не знаю. — Я действительно не мог вспомнить.

— Четыре, так четыре. Две из них мы уже идентифицировали. Одна — курс телепортации для каких-то инопланетян. Вторая — языковый курс. Так?

— Похоже, что так.

— Что он вам дал еще?

В моей голове опять поплыли какие-то клочки воспоминаний, никак не желавшие разъединяться. Я пожал плечами.

Моррис на глазах впадал в отчаяние.

— Простите, — вмешалась Луиза. — Вы на службе пьете?

— Да, — не колеблясь ответил Моррис.

Поскольку для нас с Луизой служебные часы еще не наступили, она смешала три джина с тоником и принесла их в одну из кабинок. Моррис раскрыл плоский чемоданчик, который на поверку оказался магнитофоном, и сказал:

— Так мы ничего не упустим. Луиза, давайте поговорим о вчерашнем вечере.

— Надеюсь, что смогу вам помочь.

— Что здесь произошло после того, как Эд принял первую таблетку?

— Ммм, — Луиза взглянула на меня искоса. — Я не знаю, когда он принял первую. Но около часа ночи я заметила, что он как-то странно ведет себя. Подает очень медленно, путает заказы. Я вспомнила, что такое приключилось с ним прошлой осенью, когда он развелся…

Я почувствовал, как у меня застыли мышцы лица. Воспоминание о том случае неожиданно причинило мне боль. Я отнюдь не являюсь своим собственным лучшим клиентом, но год назад случился у меня один мучительный вечер. Луиза сумела меня убедить, что нельзя одновременно пить и стоять за стойкой. Поэтому я продолжал пить, а за стойку вернулся только после того, как протрезвел.

— Вчера вечером, — рассказывала Луиза, — я подумала, что опять возникнет та же проблема, и решила его подстраховать. Повторяла заказы, следила, как он смешивает коктейли, чтобы не дать напутать. В основном Эд был занят беседой с «монахом», только сам он говорил по-английски, а «монах» испускал какой-то горловой шепот. Помните, на прошлой неделе по телевизору показывали, как «монахи» говорят? Вот и этот шептал точно так же. Я видела, как Эд взял у него таблетку и проглотил, а потом запил водой. — Она повернулась ко мне и коснулась моей руки. — Я думала, ты с ума сошел. Я пыталась тебя остановить.

— Не помню.

— В баре к тому времени уже почти никого не было. А ты рассмеялся и сказал, что эта таблетка научит тебя ориентироваться и ты больше никогда не заблудишься. Я, конечно, не поверила. Но «монах» включил свою переводящую машинку и повторил то же самое.

— Лучше бы ты меня все-таки остановила, — сказал я.

— Лучше бы ты не говорил мне этого, — ответила Луиза. — Я ведь тоже приняла таблетку.

Я чуть не захлебнулся. Я как раз поднес к губам джин с тоником.

Луиза хлопнула меня по спине и, вероятно, помогла мне перевести дух.

— Ты ничего не помнишь? — спросила она.

— Я вообще почти ничего не помню с той секунды, как принял первую таблетку.

— Да? Но ты вовсе не казался нетрезвым. Во всяком случае, поначалу…

В разговор вмешался Моррис.

— Луиза, а что «монах» сказал о таблетке, которую дал вам?

— Ничего. Мы говорили обо мне. — Она задумалась. Потом, удивляясь самой себе, сказала: — Не знаю даже, как это понять. Ни с того, ни с сего начала выкладывать историю своей молодой жизни. И кому? «Монаху»! Но мне почудилось, что он слушает меня с сочувствием.

— «Монах»?

— Да, «монах». Потом вдруг достал таблетку, дал ее мне и сказал, что она мне поможет. Я ему поверила. Не знаю, почему, но поверила и проглотила.

— Были какие-нибудь симптомы? Появились какие-нибудь новые ощущения?

Она покачала головой, обескураженно и несколько раздраженно. Сейчас, в холодном сером полуденном свете, вчерашний поступок представился ей чистой воды безумием.

— Значит, так, — сказал Моррис. — Вы, Фрейзер, приняли три таблетки. Назначение двух из них нами установлено. Вы, Луиза, приняли одну, но мы понятия не имеем, чему она вас научила. — Он зажмурился. Затем посмотрел на меня. — Фрейзер, если вы не можете вспомнить, что вы приняли, то, может, хоть вспомните, от чего отказались? Предлагал ли вам «монах» что-либо такое…

Он осекся, уловив выражение моего лица. Потому что его слова в самом деле мне кое-что напомнили…

«Монах» говорил на своем языке, говорил своим чужим шепотком, которому вполне достаточно быть шепотком, потому что основные его звуки просты и легко различаются даже человеческим ухом. «Это обучит вас правильной технике плавания… Кхх… достигает скорости от шестнадцати до двадцати четырех… кхх… за три гребка… Курс включает также упражнения…»

— Я отказался от таблетки, обучающей разумных рыб правильной технике плавания, — сказал я вслух.

Луиза хихикнула.

— Шутите? — спросил Моррис.

— Нет. — И было еще кое-что. Сейчас мне уже не мерещилось, что я тону в море бессчисленных и бессвязных фактов, как раньше. Видимо, все они постепенно раскладывались по полочкам у меня в голове, находя каждый свое место. — Я его расспрашивал об инопланетных формах жизни. Не о самих «монахах» — это было бы невежливо, тем более со стороны представителя расы, не проявившей пока еще своих интеллектуальных способностей, — а о других инопланетянах, обустройстве их организмов. И «монах» предложил мне три курса рукопашного боя без оружия. Каждый из них включает обширные познания анатомии.