Юлий Буркин - Королева в изгнании

Как раз, когда Маша разглядела всю эту картину, палач прижал раскаленный прут к его ляжке. Гога только слабо застонал. Он был без сознания. Через щель Маше в ноздри пахнуло горьким запахом горелого мяса.

— Ладно, брось! — махнула рукой Шахиня. — Этот уже готов. Принимайся за девчонку.

— Я ничего не знаю! — вскрикнула Соня. — Ни про какие деньги она мне ничего не говорила!

— Столько времени вы были вместе, и она тебе ничего не рассказала? Это так не похоже на нашу милую Марусю, — усмехнулась Шахиня. — Тогда скажи хотя бы, где она.

— Я не знаю! Когда я уехала из Москвы, она осталась там.

— Эту сказочку мы уже слышали. Но не поверили ей. Мои люди побывали в том номере России, который ты мне назвала, но там, милая моя, живут совсем другие люди, и никакой Маши они знать не знают. Так что, сдается мне, что все-то ты врешь. И это потому, что ты просто представить себе не можешь, как сейчас тебе будет больно! Давай, — кивнула она палачу. — Не пожалела нашего общего друга, уж себя-то пожалеет.

Маша еще не знала, что будет делать дальше, но она должна была предотвратить прикосновение раскаленного металла к телу Сони.

— Стойте! — крикнула она и широко распахнула дверь. — Я здесь!

Все четверо бандитов уставились в ее сторону.

— Что видишь? — дрогнувшим голосом спросила Шахиня незнакомца за столом.

— Она, — ответил тот. — Такая же. — Кивнул в сторону Сони. Но, получив гипнотический удар, тут же добавил: — Уже исчезла.

— Не смотри на нее! — взвизгнула Шахиня, обращаясь к палачу. Тот моментально опустил глаза, а Маша злорадно подумала: "Что, интересно, он выгадал, если все равно на меня смотреть не будет?"

Но это была последняя ее мысль, потому что еще через мгновение она получила мощный тупой удар по голове. Переживая за Гогу и Соню, она потеряла бдительность и не заметила, как кто-то подкрался сзади.

Свет померк.

Очнулась Маша уже привязанной к крючьям рядом с Соней. Очнулась от того, что на нее плеснули холодной водой. Голова раскалывалась нещадно. В комнате прибавился еще один человек — тот самый алкаш в синем халате, который открыл ей служебный вход. "Он же не видит меня, как он смог меня ударить?" — подумала Маша, но тут же сообразила: шубку-то она сняла…

— Глаза открыла, — объявил губастый палач. Сейчас он держал в руках ведро. Единственному из бандитов — ему — Маша еще не успела дать установку.

— Отлично! — отозвалась Шахиня. — Ну что, Маруся, вот мы и встретились. При чем на этот раз мне повезло больше, чем тебе.

— Отпусти их, — кивнув в сторону Гоги и Сони, произнесла Маша тихо, но все равно каждое слово слово болью отдавалось в висках.

— Чтобы они ментов привели? Или выручать тебя взялись? Не-ет, отсюда они уйдут только вместе с нами, и только после того, как ты расколешься. А ты расколешься! Как миленькая. Сначала мы будем мучить твою подружку, пока не сдохнет, а потом уж за тебя возьмемся.

— Что тебе нужно? — выдохнула Маша.

— Бабки, бабки, что же еще? Деньги, которые ты у меня украла, ответила Шахиня и хрипло засмеялась. — Не Атосика же твоего!

— Деньги я оставила дома, в аэропорту, в ячейке камеры хранения.

— Номер шифра?

Маша назвала номер.

— Запиши, — скомандовала Шахиня Копченому, тот отошел к столу и вернулся с огрызком карандаша и клочком бумаги. А Маша продолжила:

— Но я по телефону попросила свою подругу их забрать. Ни пытать, ни мучить ее не надо, нужно только сказать ей, что я велела их вам отдать, и она отдаст.

О том, что она просила Алку сдать деньги в милицию, Маша сказать побоялась.

— Адрес и телефон подружки.

Маша продиктовала.

— Ничего мы ей говорить не будем, ты сама все скажешь, — усмехнулась Шахиня, — а мы послушаем. — И, открыв сумочку, достала трубку сотового телефона.

— Когда я ей звонила, за мной менты следили. Если они телефон прослушивали, то Алка там уже ничего не нашла.

— Ясно, — покачала головой Шахиня. — В общем-то, похоже на правду. Ведь денег тебе не жалко, они тебе легко даются. Но если это так, ты очень горько об этом пожалеешь…

Набрав восьмерку, спросила:

— Код города?

Маша назвала. Шахиня набрала номер и передала трубку Копченому:

— Набери номер, когда ответят, подставь ей к уху.

— Я ж не вижу ее.

— Ощупью, — ухмыльнулась Шахиня.

Копченый, глядя в бумажку, нажал нужные кнопки.

— Не отвечают. Нету никого.

— Держи дольше, — подсказала Маша. — У нас сейчас ночь.

И действительно, еще минуты через две Копченый, торопливо нащупав левой рукой ее лицо, правой подставил трубку ей к уху.

— Алло, алло! — услышала она мужской голос. — Слушаю вас!

Голос показался Маше знакомым, но она не вспомнила, кому он принадлежит. Сейчас это и не имело значения.

— Позовите, пожалуйста, Аллу.

— Аллу? Минуту.

Вскоре раздался заспанный голос подруги:

— Да-да?

— Алка, это Маша.

— Ой, Машка, ну ты даешь, — почему-то смущенно отозвалась та. — Как ты? Откуда?

Шахиня в это время подошла вплотную и приблизила ухо к трубке с обратной стороны. Она конечно же все отчетливо слышала.

— Я в Питере. Но это не важно. Самое главное: ты забрала деньги?

— Да.

Шахиня удовлетворенно улыбнулась.

— Они у тебя? — спрашивая, Маша чувствовала, как холодок страха касается ее сердца.

— Понимаешь, Машка, я их почему-то не сдала. Все собиралась, собиралась, а потом подумала…

Испытав чуть ли не радость, Маша перебила ее:

— Молодец! Все нормально. Сейчас они у тебя?

— У меня.

Маша перевела дух.

— Ну, слава Богу. Алка, тебе придется отдать их Шахине. Я тебе про нее рассказывала.

— Машка, жалко ведь!

— Алка, это нужно…

Шахиня отобрала трубку у Копченого:

— Здравствуйте, милая девочка, — заговорила она вкрадчиво. — С вами говорит Лиза Деева, или, как меня называет ваша подружка — «Шахиня». Обстоятельства сложились так, что сейчас она находится, э-э-э, как бы у меня в гостях, — Лиза подмигнула Маше. — И будет находиться здесь до тех пор, пока вы не вернете мне деньги. Заметьте, мои деньги. — Она немного помолчала, выслушивая алкин ответ, затем сказала еще более ласково: — А тогда я ее убью… Да, вот она тут передо мной в позе Христа. Сначала мои люди трахнут ее по очереди, потом мы будем жечь ее каленым железом, а уж потом… Да-да, пожалуйста. — Лиза вновь, держа трубку в левой руке, поднесла ее к машиному лицу.

— Машка! — раздался оттуда взволнованный голос Алки.

— Да?

— Это все — правда?

— Правда.

— И ты ничего не можешь сделать?

— Нет.

Вдруг Шахиня отвела правую руку и наугад, но не промахнувшись, ударила Машу кулаком между ног. Удар был столь неожиданным, а боль такой сильной, что Маша вскрикнула, а потом застонала.

— Машка! Машка! — закричала Алка в трубке. — Скажи ей, что я все отдам, только пусть они тебя не трогают!