Ильдар Абдульманов - Царь Мира

Царевна. Она действительно выглядела ужасно.

Серый Маг. А я ей предлагал красоту, неслыханную красоту. (Насмешливо.) Но она спасала свою душу. Дура! Ха-ха-ха. И как она теперь со своей нетленной и прекрасной душонкой? Гниет заживо? А?

Царевна. Я не знаю. Но, по-моему, ей очень плохо.

Серый Маг. А ты не умеешь врать. Ты тихая, скромная, добрая. И честная. Ты любишь своего жестокого папу, всяких нищих, даже к этой старушонке подошла, денежек подала, да?

Царевна. Да.

Серый Маг. А она тебе за денежки ценный совет. Вот так мир устроен. За так никто ни черта не сделает. Ты понимаешь, о чем я?

Царевна. Да.

Серый Маг. Ты еще и неглупа. Впрочем, уродам и калекам нельзя быть глупыми, если они хотят выжить. А ты ведь хочешь жить и быть счастливой.

Царевна. Если я останусь такой, какая я сейчас, то я бы предпочла умереть.

Серый Маг. Отлично. Хорошо, не будем тянуть. Ты измучена людьми и настроена достаточно решительно. У меня действительно есть волшебное зеркало. Если в него вглядываться — определенное время и при определенных условиях, — то можно измениться. Но как измениться? Можно стать своей противоположностью. Но можно и не стать. Все зависит от того, насколько сильно ты этого хочешь. Понимаешь?

Царевна. Не очень.

Серый Маг. Иногда человек говорит, что хочет чего-то, но на самом деле это не так. Или он знает, что все равно его желание не осуществится, и потому можно сделать вид, что хочешь чего-то — просто для того, чтобы выглядеть лучше среди окружающих. Ведь люди в большинстве своем почти все свои слова произносят для других людей и потому заботятся о том, как они звучат. Другое дело — поступки. Но и они чаще делаются для того, чтобы выглядеть как-то в глазах окружающих. И только очень редко, когда человек попадает в ситуацию, когда от его поступка зависит не его благополучие, а его жизнь, он поступает искренне. И когда ты сядешь перед этим зеркалом, оно изменит тебя на твою противоположность — но только в том случае, если ты действительно этого хочешь.

Царевна( тихо ). Изменится не только внешность?

Серый Маг. Именно. Изменится всё.

Царевна. Если я была доброй, я стану злой?

Серый Маг. Ха-ха-ха! А я-то думал, что ты умна! Как же заботят некоторых эти глупости! А знаешь что? Ты ведь не спешишь? Тебе некуда спешить?

Царевна. Нет.

— Ну вот! — взволнованно сказал Сергей, прерывая чтение. — Откуда ты узнал про это зеркало?

— Узнал? — удивился Илья. — Просто пока я его тащил, мне пришла в голову идея написать сказку о зеркале. Волшебном.

— А Серый Маг? Откуда ты его выкопал?

— Что ты пристал? Это творчество. Я не знаю, чем навеян этот образ.

— Подумай сам, это зеркало, которое вы нашли, не может быть ничьим, а кто может быть его хозяином?

— Пришельцы, — хмыкнул Илья.

— Или спецслужбы, — сказал Сергей. — И в том, и в другом случае человеку, у которого это зеркало находится, грозят неприятности. Я так думаю. А что из этого следует?

— Что Эдик тоже получит по башке, — неудачно пошутил Илья и тут же спохватился: — Черт, извини, я несу иногда…

— Я знаю. Тебя несет иногда, — уточнил Сергей. — Но зеркало сейчас у Гершензона. Мало того что за ним могут прийти, так старик еще может со своей любознательностью хрен знает что с ним сотворить. Я иду к нему и забираю зеркало.

— Времени, знаешь, сколько? Около трех ночи.

— Он по ночам тоже работает. Так что он, скорее всего, в лаборатории.

— И что ты будешь делать с этим зеркалом? Притащишь его сюда?

— Нет. Отнесу туда, где вы его нашли. И там спрячу поблизости. Таким образом, только я буду знать, где оно.

— Вызываешь огонь на себя?

— Просто это уменьшит риск. Да и потом, — усмехнулся Сергей, — я все равно в розыске. Где вы его откопали?

— Озеро знаешь?

— Знаю.

— Тот берег, где обрывчик. В общем, если идти напрямую от шоссе по тропинке, то выйдешь как раз напротив того места, останется только озеро переплыть.

— Спасибо. Значит, обойти озеро так, чтобы выйти на противоположный берег напротив тропинки к шоссе.

— Классно формулируешь. Чувствуется журналист.

— А по твоим объяснениям чувствуется глубоко творческая личность в период ночного вдохновения.

— Да, мы такие.

— У тебя велик есть?

— Есть.

— Одолжишь? Хотя… с этим зеркалом на велосипеде не очень-то. Если я его оставлю?…

— Закати в мой подъезд и оставь там. Никто его не возьмет, кому он нужен? А возьмут — да и черт с ним. Старье.

— О'кей, тогда я погнал. Слушай, давай я возьму один экземпляр пьесы с собой?

— Бери, только она недописана. И потом, она как-то странно пишется.

— Как странно?

— Не пойму, толи это будет комедия, то ли больше трагедия, да и вообще какая-то раскачка в психике, я так раньше не писал. То куски прозы идут, черт знает что — сырая она, в общем…

— Не важно. Я потом верну, почитаю и верну. Может, что-то прояснится.

— Ты всерьез думаешь?…

— Я не знаю, как объяснить все происшедшее, Илья. Если для объяснения нужна мистика, значит, придется и с мистикой разобраться.

— Ладно, потом давай ко мне.

— Вот это не знаю. Я боюсь, что здесь скоро Леша появится с гончей сворой. Если он придет, постарайся ему изложить, что я способен, наверно, пристукнуть любовника Алины, но никогда не ударю ее. Может, он тебе поверит.

— Ладно, постараюсь.

— Ну, давай. Да, слушай, — внезапно спросил Сергей, — а что это твоя царевна так смахивает на Алину — после того, как поглядится в зеркало, конечно? И имя опять же… Ты что, парень?…

— Ладно-ладно, — насмешливо сказал Илья. — Я верен своей супруге. Просто… кем еще можно вдохновиться в нашей дыре? Она тут одна-единственная особа царственной внешности. А мы все так, подданные. Низко летаем. Музу не выбирают, — с какой-то злой усмешкой сказал Илья, — потому что не из кого выбирать.

— Ладно, пойду я, — хмуро сказал Сергей.

— Так куда ты направлялся?

— Не знаю. До утра где-нибудь посижу, потом звякну тебе на работу. Может, что-то прояснится к этому времени.

— Спички возьми, и здесь бутерброды, пива есть банка. Давай-давай, бери, беглый каторжник.

— Спасибо. Ты тоже поосторожнее. Хотя ты тут вроде ни при чем. Но если здесь замешаны какие-то спецслужбы, они могут и тебя вычислить. Да, ты завтра Эдика предупреди. И вот что. Обязательно скажи Леше, чтобы в больнице организовал охрану. Я за Алину боюсь.

Сергей выкатил велосипед, прикрепил к багажнику пакет с рукописью и едой, махнул рукой Илье и уехал.

Он что, рассорился с Алиной, действительно ударил ее, а потом от этого слегка сдвинулся, думал Илья, и сочиняет все эти истории? Но уж больно художественно. К шизофрении Серега никогда не был склонен. Или что-то действительно происходит загадочное? Но что?