Екатерина Тильман - Вторая попытка

— Нет, — коротко ответил Евгений, — то есть я имею в виду — не почудилась! Но…

— Что — «но»?

— Я не знаю, что делать дальше, — объяснил Евгений. — Понимаешь, с ней же надо… поговорить, что ли… Но как это сделать, черт возьми? Я же не эспер, с призраками общаться не умею! Вот если бы ты…

— Я не смогу, — спокойно ответила Юля. — Пока, во всяком случае: я слишком хорошо помню Тонечку живой…

— Ну и что? — удивился Евгений. — Это как-то мешает?

— Да. Это прогоняет ее… Ты не был с ней знаком раньше, и поэтому сейчас воспринял ее такой, какая она есть. Ведь астрал все-таки отличается от живого человека…

— Да, — задумчиво сказал Евгений, — астрал, призрак, сознание без тела… Исчезает при прямом взгляде, хорошо разбирается в снах. Несвоевременная смерть заставляет его неприкаянно бродить на границе миров… Да, все сходится! Похоже, что… — Он невольно поежился и посмотрел на Юлю в ожидании поддержки: — Знаешь, мне как-то до сих пор не приходилось общаться с потусторонним миром… как бы его не называть!

Юля не успокоила его — ей самой нужно было успокоение. Ее пугало то, что она не сможет поговорить с призраком Тонечки. Кто знает, как изменилась ее погибшая подруга? А если… Про свободные астралы ходит множество легенд — порой весьма страшных! Говорят, что такое полуреальное существо может подчинить человека или даже убить, забрав всю энергию…

— Вот что, — заявил вдруг Евгений, — попробую-ка я пообщаться с ней во сне, как мы уже однажды делали…

— Но граф приглашал нас сегодня покататься по окрестностям, напомнила Юля, ощущая какой-то неясный протест.

— Ну, объясню, что у меня голова болит, подумаешь! — отмахнулся Евгений. — Тем более, я действительно чувствую себя "не очень"…

— Хорошо, я скажу ему, — кивнула Юля… и неожиданно замерла от жутковатой догадки: то, что Евгению было так плохо — не связано ли это с влиянием астрала? Может быть, Тонечка будет теперь существовать за счет жизненной силы Евгения?

Усилием воли Юля заставила себя не впадать в панику. При жизни Тонечка была порядочным человеком — с чего бы это вдруг ей так неожиданно меняться? Но ощущение опасности не прошло…

Засыпая, Евгений думал о Тонечке — и не удивился, когда еще на грани бодрствования и сна перед ним возникло ее лицо. Что же будет дальше? Но раздумья мгновенно прогнали дрему, так что Евгений даже рассердился на себя: какого черта, он же всегда хорошо умел расслабляться! Однако сейчас волнение было непривычно сильным…

— Выпей снотворного, — отозвалась на его эманацию Юля. — Я посмотрю за тобой. Если увижу, что тебе плохо — разбужу…

Евгений согласно кивнул и полез в аптечку. По идее, на "качестве сна" это не должно отразиться.

Таблетка подействовала быстро — сказалась беспокойная ночь… Сон мгновенно перенес Евгения в галерею — на этот раз, несмотря на погашенные лампы, там не было темно. Он сел в кресло, отчетливо осознавая, что ждет Тонечку… и она не замедлила появиться!

Евгению показалось, что она возникла прямо из сумерек — только что не было, и вдруг уже стоит возле кресло, улыбаясь уже знакомой чуть насмешливой улыбкой. Он вспомнил о вежливости и вскочил… но тут же испуганно отшатнулся. Тонечка больше не выглядела призраком — причудливая фантазия сна придала ей черты вампира: зубы острее, чем нужно, длинные белые ногти… В точности как описывала Юля! Евгению стало страшно. Бежать? Но как?

— Извините! — Тонечка, похоже заметила его испуг.

Она отступила на несколько шагов, давая Евгению возможность вскочить и кинуться прочь… но он не стал этого делать. Когда противник явно позволяет тебе бежать, это выглядит подозрительным.

— Я не трону вас, — с пронзительной печалью сказала Тонечка. — Не трону… Будь моя воля, я бы никогда не убивала!

Последнюю фразу она почти прокричала — с отчаянным, но бессильным напором. А Евгений, уловив смысл этого выкрика, осторожно поинтересовался:

— А вы… Вы кого-то…

— Да, — не дождавшись окончания его неловкой реплики, коротко ответила Тонечка и с вызовом спросила: — Ну и что?!

Евгений промолчал. Теперь он окончательно не знал, что делать, и только ощущал к Тонечке острую жалость. Он чувствовал, что она нуждается в помощи, но не знал, как ей помочь — и возможно ли это вообще!

В это время Тонечка снова заговорила — быстро, непонятно, то и дело срываясь на слезы:

— Помогите мне! Умоляю вас, помогите мне! Я хочу освободиться, я не могу так больше! То, что происходит со мной… Это не жизнь, я с каждым разом чувствую, что деградирую, становлюсь монстром. Мне надо… дальше…

Она сбилась, но Евгений понял ее. Она имела в виду, что нынешнее существование задерживало ее следующее перевоплощение — или лишало райского блаженства, если верить в христианскую интерпретацию смерти. Набравшись мужества, он спросил:

— Вы хотите, чтобы я убил вас? Лишил этой призрачной жизни? Но как? Ведь вы…

— Все не так просто, Евгений, — перебила она. — Здесь вы убить меня не сможете. Я чувствую, здесь я чиста… меня как будто бы и нет вовсе…

— "Здесь" — вы имеете ввиду замок и окрестности?

— Да. Я не знаю, не понимаю, как это может быть. Знаю только, что произошла какая-то ошибка, и она держит меня сильнее заклятия…

— Я не… Что я должен сделать?

— Разобраться в том, в чем сама я разобраться не могу… Где-то есть место, где я появляюсь, как убийца. Вы увидите его… И если вы сможете найти его потом…

— Но как я его увижу?!

Несколько секунд Тонечка смотрела на Евгения, как бы не узнавая, потом пошевелила губами, отодвинулась, черты ее лица неуловимо изменились, словно бы смазываясь…

— Через портрет, — мягко ответила она, уже исчезая. — Через портрет!..

…Проснувшись, Евгений долго не мог прийти в себя. Реальность, осмысленность сна не вызывала сомнений! Но что значит "увидеть через портрет"?

— Это похоже на ясновидение, — объяснила Юля, — только сложнее. Ясновидящий смотрит в прошлое, а оно оставляет следы, и каждый, в принципе, может ходить по ним. Но тебе предстоит увидеть вслед…

Евгений не удивился:

— Я буду видеть то же, что и Тонечка? Глядя при этом на ее портрет?

— Вероятно, — кивнула Юля. — В общем, надо, чтобы канал между вами сохранился на расстоянии… Я думаю, вначале ты должен почувствовать Тонечку — ну, как сегодня ночью! — а потом подойти к портрету…

— Я понял, — кивнул Евгений. — Так и сделаю. И надеюсь, пойму, что значат ее странные слова об убийствах!

…Больше ни Юля, ни Евгений не заговаривали о Тонечке. Все было ясно — и они только с нетерпением ждали ночи. Граф прислал спросить, как чувствует себя Евгений, и будут ли гости обедать? Выходить к столу не хотелось — однако лучше было не поддаваться эмоциям и постараться вести себя, как обычно.