Клиффорд Саймак - Зачем их звать обратно с небес?

— Но ведь это какое-то болото, — поморщилась женщина. — Кому оно понадобится…

— Сегодня, — принялся увещевать ее агент, — вы платите за акр столько, сколько через сто лет вам заплатят за каждый квадратный метр. Представьте, сколько людей будет в мире, прикиньте общую площадь Земли, и все станет понятно. Как только мы достигнем бессмертия и начнутся оживления…

— Им земля не понадобится, — возразил муж. — Перемещения во времени позволят отправлять людей на миллион лет назад, а когда и там все заселят, то на два миллиона…

— Честно говоря, — заговорщицки понизил голос агент, — я бы на это не рассчитывал. В перемещениях во времени многие сомневаются. Конечно, Нетленный Центр этого добьется, если это возможно в принципе. В противном случае этот участок будет стоить бешеных денег. Неважно, что болотистый. Человечеству потребуется любой клочок земли… Да и вообще, может статься, что Земля превратится в одно большое здание…

— Но есть еще космос, — не сдавалась женщина. — Планеты…

— Мадам, — приосанился агент, — давайте смотреть на вещи реально. Они болтаются в космосе уже сотни лет, но так и не отыскали ни одной подходящей планеты. Да, обнаруживают какие-то планетки, но всякую требуется окультурить, а на это уйдет прорва времени и средств.

— Ну, не знаю, — покачала головой женщина. — Мне кажется рискованным вкладывать деньги в эту пустошь.

— Пожалуй, — согласился муж. — Мы, собственно, хотели только взглянуть. Присмотреться, так сказать. Большую часть наших средств мы вкладываем в марки…

— То есть, у нас их не так уж и много, — уточнила женщина. — Денег, я имею в виду.

— Да, — вкрадчиво согласился агент. — Марки — дело серьезное. Но как вы себе представляете дальнейшее? Вы их скупаете, надежно укрываете в каком-нибудь сейфе или подвале, а когда вас оживят, извлечете из тайника и попытаетесь с выгодой продать. Но марки нынче покупают все. Что будет с рынком? Да и хобби не вечны, а ну как тогда никому не будет дела до коллекционирования? Или, скажем, вдруг марки украдут? Даже если вы узнаете, кто это сделал, как вы докажете, что они ваши? У вас ведь нет на них никакого документа. А если они истлеют? Заведется какая-нибудь бактерия, например? Или от сырости? Что, мои дорогие, вы тогда скажете?

— Да… — хмыкнул муж. — Никогда об этом не задумывался. Земля-то никуда не денется, а права у нас сохранятся…

— Вот именно! — обрадовался агент. — Чтобы закрепить землю за собой навечно, вам всего-то потребуется открыть счет в Нетленном Центре, предоставить ее нам в аренду и выплачивать небольшие суммы для покрытия расходов по защите ваших прав. Вот видите, — он перевел дыхание, — как все просто. Неплохо мы придумали.

— Но, — вздохнула женщина, — если бы не болото…

— Да говорю же, — разгорячился агент, — нет никакой разницы, болото или что угодно. Со временем в ход пойдет любой клочок земли. Если и не через сто лет, то уж через тысячу — наверняка. Вы же, коли захотите, можете оговорить, что спать будете тысячу лет. Нетленный Центр всегда идет навстречу подобным пожеланиям. Тем более никто не знает, когда они приступят к оживлениям.

Швейцарские марки означали, что встреча состоится в парке в деловой части Манхэттена, а на кляссере было указано время — час тридцать.

Джо Гиббонс уже был там и встал навстречу Фросту.

— Ты немного опоздал, — укорил он вместо приветствия.

— Пришлось проверить, не следят ли за мной, — поморщился Фрост.

— Кому вдруг понадобилось? Раньше тебя не беспокоили.

— Что-то происходит в Центре.

— Маркус трясется? Боится, что ты составишь ему конкуренцию?

— Это нелепо, — скривился Фрост.

— Понятное дело. Но с таким ничтожеством, как Маркус, ни в чем нельзя быть уверенным.

Они присели на скамейку.

Пробежала белка, плавный одинокий звук выводила где-то над головами птица. Небо было голубым без изъяна, и маленький парк источал сладкий ленивый покой.

— Хорошо как, — вздохнул Фрост. — Надо почаще выбираться на улицу, дышать воздухом и ни о чем не думать.

— У меня к тебе дело, — насупился Гиббонс. — Не знаю с чего начать.

У него был вид человека, которому предстоит неприятная работа, и он спешит с ней разделаться.

— Подобные варианты были и прежде, — продолжил он, — но я тебе не говорил. Был уверен, что ты откажешься.

— Откажусь?

— Дэн, — серьезно произнес Гиббонс. — У меня к тебе предложение.

— Оставь, — Фрост покачал головой.

— Я должен рассказать. Решать тебе — слишком серьезно. Это раньше я мог отказаться от твоего имени, но не теперь. Четверть миллиона, Дэн!

Фрост не шевельнулся. Ему вдруг почудилось, что голова превратилась в камень, сквозь который в мозг пробиваются резкие сигналы тревоги.

— Не знаю, — выдавил он наконец, лишь затем, чтобы собраться с мыслями.

— Все чисто, — продолжал Гиббонс. — Все устраиваю я. Оплата наличными, никаких чеков, никакой бухгалтерии. Все через меня, кроме выплаты.

— Значит, мне придется иметь дело с ними, — безучастно прокомментировал Фрост.

— Значит, да, — начал сердиться Гиббонс. — Но, бог мой, четверть миллиона того стоит. Мне бы, кстати, четверть миллиона они не доверили. Да и ты не идиот, чтобы доверить. С такими деньжищами я бы тут же сбежал. Ничего бы не смог с собой поделать.

— А сколько полагается тебе?

— Нисколько, — Гиббонс хихикнул. — Весь куш твой, до последнего цента. Я имею только посреднические. Десять тысяч.

— Сухими из воды нам не выйти, — резко заметил Фрост.

— Извини, Дэн! Мое дело — передать. Я могу сказать, что ты отказался. Но я надеялся — десять тысяч, как никак.

— Джо, — нервно произнес Фрост, — мы долго работали вместе, были друзьями…

Он умолк. Он испугался — вдруг Джо под колпаком у Эплтона.

— Да, Дэн. Мы были друзьями. Я надеялся, ты поймешь. Мы могли бы выйти сухими. Мне это — раз плюнуть, тебе — немного сложнее.

Фрост кивнул:

— Да. Вложить деньги и устраниться.

— Нет, нет, — замахал руками Гиббонс. — Не так. Не устраниться — тогда заподозрят. Смерть подстроят вполне натурально. Десять тысяч из твоей доли, и я сделаю это сам ради тебя. Что поделаешь, сейчас такие расценки. Зато просто и аккуратно. Ну, разумеется, деньги нельзя помещать в акции Нетленного Центра. Во что-нибудь другое — в собрание живописи, например.

— Мне требуется время, — покачал головой Фрост.

— А если ты умирать не хочешь, — наставлял его Гиббонс, — то можно сблефовать. Не можешь же ты уследить за всем — проскочила книжка, не заметил… и все дела.

— Видимо, это нечто… — подумал вслух Фрост. — Четверть миллиона…

— Не буду темнить, Дэн, — гордо надулся Гиббонс. — Это — настоящая бомба. Пойдет нарасхват. Они рассчитывают на стомиллионный тираж!