Уолтер Уильямс - Повелитель плазмы

— Сделай это для меня, и я отпущу тебя, если пожелаешь.

— Возможно, но не сейчас.

— Решай сам.

Призрак растворился в бетонной стене туннеля, и Айя облегченно вздохнула. Холод пропал, она вдруг ощутила страшную духоту в туннеле. Она моментально вся промокла, пот струился по ее спине, шее. Ноги подогнулись, и она соскользнула по стене на пол.

Константин вытер лоб, заметил сидящую Айю и улыбнулся ей:

— Ну все, пошли отсюда!

Он помог ей подняться, а потом погладил по щеке.

— Что это со мной: бросает то в жар, то в холод? — недоуменно произнесла она.

— Чисто ментальный эффект, — с улыбкой произнес он. — Твой организм реагирует на тепло, а мозг сохраняет представление о холоде.

Он взял ее за руку и повел к выходу. Она вздрогнула при мысли о неблагоприятном исходе переговоров и прижалась к Константину.

— Что это такое было? — спросила она.

— Эту штуку называют по-разному, — не сразу ответил он. — Ледяной человек. Повешенный. Проклятый…

— Повешенный? — переспросила она. — Так они действительно есть?

В ее представлении этот образ был связан с вымышленными героями детских сказок.

— Да, хотя встречаются крайне редко.

— Слава Сенко! А откуда ты узнал его?

— Есть люди, которые поклоняются повешенным или имеют с ними какие-то дела. Некоторое время назад я сам принадлежал к такому культу. Тогда я потерял веру в человечество. Меня бросало в крайности. Вот тогда-то я и приобрел некоторые ценные знания. В частности, узнал о повешенных, их желаниях.

— И… чего же они хотят?

— Стать тем, чем были раньше.

Разговаривая, они прошли весь путь в обратную сторону, дошли до лимузина. После того как они сели в машину, Константин открыл бар и налил в два хрустальных бокала коньяк.

— Выпей залпом, поможет, — посоветовал он Айе.

Она проглотила обжигающую жидкость и почувствовала, как сразу же ушли холод и страх. Она тут же ощутила себя в тепле, уюте и безопасности. Константин пил маленькими глотками, наслаждаясь букетом. Мартинус тем временем уже вел «Эльтон» вверх, к выезду из гаража.

— Когда-то этот призрак был человеком, — вернулся митрополит к прежней теме. — Ты знаешь о мутагенных эффектах плазмы, когда она превращает животных и людей в невиданных монстров.

Айя вспомнила гадину в озере у старой платформы и то существо с красными губами в трубе… Она почувствовала приступ тошноты и стала усилием воли избавляться от нее.

Константин молча рассматривал свой бокал, делая вид, что не замечает проблем собеседницы.

— С людьми такое случается реже, чем с животными, — продолжал он после того, как кризисное состояние Айи миновало. — Иногда это происходит с теми, кто, так сказать, купается в плазме. В такой ситуации легко стать ее пленником. Да, очень легко погрузиться в пучину насилия, а потом вдруг не суметь найти дорогу назад. Были случаи, когда жертвами плазмы становились могущественные люди: тираны или промышленные магнаты. Значительно реже — политики и вожди. В политической жизни человек постоянно общается с другими людьми, принимает решения. Это не позволяет ему отрываться от жизни.

Константин помолчал, видимо что-то припоминая.

— Так вот, когда человек становится просто сгустком плазмы, а связь с материальным телом для него утрачена, тогда у него появляется жгучее желание стать тем, кем он был прежде, — продолжал митрополит. — Но это уже невозможно. Плазменные существа способны лишь убивать все материальное, но уже не могут ничего творить и создавать. Жизнь теплого человеческого тела становится для них недостижимой мечтой.

Айя вздрогнула, представив себе существование подобного плазменного существа.

— Так чего же они хотят? — повторила она свой вопрос.

Лимузин уже мчался по улице. В окна лился свет. Вокруг бурлил нормальный мир с нормальными людьми.

Константин пристально посмотрел на нее.

— Оно хотело жизни, — произнес он. — Хотело стать человеком, почувствовать дуновение ветра, вкус вина… Самому ему этого не достичь, но с помощью опытного мага оно может взять тело, точнее, занять его. И некоторое время пользоваться.

— Например, с твоей помощью? — уточнила Айя.

— В данном случае, да, — ответил он.

Айя снова ощутила приступ тошноты.

— А что происходит с человеком, если его тело занято этим существом? — спросила она, решив свою проблему.

— В конце концов он погибает, — ответил митрополит. — Несколько дней, и его тело становится шелухой. Что касается души жертвы, то она уходит туда, куда уходят все души.

На Айю накатилась волна грусти. Она откинулась на спинку и закрыла глаза. Потом посмотрела на Константина, вспомнила его обещания призраку.

— А те, о ком ты упоминал, кто они?

— Наверное, преступники. Такова печальная закономерность политической жизни: стоит сделать вывод о том, что такие-то люди заслуживают смерти, как их сразу оказывается более чем достаточно.

— А что предлагал повешенным культ, к которому ты принадлежал?

— Мой кузен Эром был там жрецом и одновременно отвечал за положение политических заключенных. Повешенный не испытывал недостатка в жертвах.

Айя вздрогнула от отвращения, а Константин все продолжал рассказ негромким бесстрастным голосом:

— Много лет спустя повешенный по моему наущению убил Эрома и его приспешников. Они не нравились ему, понимаешь? Не нравилось ему и то, чего от него требовали… Когда-то этот повешенный был Тайкеном. Помнишь? Тайкен Великий — человек, спасший Атавира от магов-работорговцев.

Айя изумленно посмотрела на Константина. Она знала, что Тайкен — один из величайших героев истории.

— Но ему посвящены культы, исповедуемые по всему миру, — заметила она.

— Что стало бы с его поклонниками, если бы они узнали, чем кончил их кумир? — цинично усмехнулся Константин. — Из всех, кто жил в последние пятьсот лет, этот был, безусловно, достойнейшим. Я и сам восхищался им. Но когда встретил его, то увидел нечто трудно вообразимое: раба Эрома, неопрятного маленького тюремщика… Сейчас он не может жить без плазмы. Откуда, ты думаешь, он появился? Из кабеля, по которому перекачивают плазму. Там он и живет, а иначе уже и не может.

Айе стало страшно и грустно.

— Не знаю, что и думать, — откровенно призналась она.

— Это самое худшее из того, что я сделал или сделаю, — произнес Константин, поглаживая ее руку. — И меня почему-то успокаивает тот факт, что ты теперь знаешь об этом.

Они замолчали. Его рука грела ее ладонь.

— Понимаю, что не имею права просить тебя об этом, — возобновил разговор Константин. — Но ты простишь меня?

Она облизнула губы и молча высвободила руку.

— Ты отвезешь меня в Олд-Шорингс? — ответила она вопросом на вопрос.