Николай Калифулов - Тайна Мастера

По роду своей деятельности Генрих Штайнер сопровождал Хюбнера в поездках по авиационным заводам. Он присутствовал на испытаниях новой авиационной техники, поэтому был в курсе всех авиационных разработок.

Наступил долгожданный день, когда к Генриху до востребования пришла телеграмма из Швейцарии от некой Ангелины Вильберг, которая интересовалась состоянием здоровья тетушки. Он тут же послал ответную телеграмму и сообщил, что состояние тетушки нормальное, и просил впредь звонить по телефону. Он указал свой домашний номер. Через неделю ему позвонили. Это был женский голос, она пригласила его в гости, назвав адрес. Воскресенье было удобным, ибо в выходной день Генрих по обычаю совершал променаж по городу, посещал различные магазины и делал необходимые покупки. Его маршрут складывался так, что в нужное время он оказался на Потсдаммерплац и вошел в магазин мужской одежды, где владелицей была Ангелина Вильберг. В примерочной комнате он передал ей донесение и получил инструкцию. Связь наконец была установлена.

Проходили дни и месяцы. Штайнер набирался опыта нелегальной работы, а поэтому выстроил другую систему связи, отличную от той, которую ему навязали из центра. Генрих определил для себя, что для тайных встреч Берлин был чрезвычайно удобен. В городе было несчетное количество питейных заведений — от больших, на сотни мест, до совсем маленьких — на два-три столика. В городе были огромные музеи, где были толпы людей, не обращавших друг на друга внимания, такие как Пергамский на «Острове Музеев» вблизи Унтер ден Линден или музей античности в замке Шарлоттенбург. Кроме этого в Берлине было множество проходных дворов, где всегда можно было как будто случайно на короткое время встретиться с нужным человеком и обговорить детали. Все эти места были просто находкой для нелегальной работы.

Он видел, что с приходом к власти Гитлера постепенно стала меняться внутренняя атмосфера людей и города в целом. Сам Гитлер в своем окружении признавал, что сталинские «крот» копают глубже. Поэтому поощрялось доносительство, активизировала свою работу контрразведка, повсюду в злачных местах работали осведомители крипо. Все это внутренне мобилизовало Штайнера к чрезмерной осторожности в своих действиях.

Хюбнер вызвал к себе своего помощника и сообщил:

— Генрих, хочу тебя предостеречь: тобой заинтересовались люди группенфюрера Рейнхарда Гейдриха. Сейчас Гейдрих — важная птица в партии национал социалистов. Он возглавляет управление безопасности. Одна из его задач — очищение партии национал социалистов от враждебных элементов и противодействие их внедрению в ряды партии. Меня просили представить о тебе полную характеристику. Я ее подготовил, пожалуйста, возьми и ознакомься.

Хюбнер передал Штайнеру папку с его личным делом. Генрих внимательно перечитал документы и произнес:

— Спасибо, Гельмут, за лестную оценку моих качеств.

— Как видишь, единственно слабое звено в твоем личном деле — это твой приезд из Советского Союза. Вероятно, именно это интересует людей Гейдриха.

— Возможно, — задумчиво произнес Штайнер.

— Как бы там ни было, но от этого наглядного факта тебе не уйти, — заявил Хюбнер.

— С биографии это пятно не смоешь, — грустно подтвердил Генрих.

— Не расстраивайся, кузен, я тебя поддержу, а ты делай выводы.

Вечером после рабочего дня, на этот раз в мундире офицера, Генрих вышел из здания и направился домой. Он засек, что за ним следует подозрительный человек. В другой раз, возможно, Генрих и не заметил бы наблюдения, но, когда атмосфера вокруг него стала накаляться, он невольно неким шестым чувством ощущал опасность. Генрих зашел в банк, решив снять часть денег. Выйдя из банка, он быстро направился в сторону проходного двора и завернул в арку здания, где спрятался за углом. Ищейка, повинуясь инстинкту, метнулся за ним в арку и, внезапно получив мощный удар в голову, рухнул на мостовую. Связав ему руки, Генрих доставил шпика в ближайший полицейский участок, где сдал задержанного, представив его как жулика, пытавшегося ограбить офицера Люфтваффе. Впрочем, проверив документы у ищейки, его тут же выпустили.

После такого инцидента реакция начальника управления безопасности СС была мгновенной. На следующий день Генрих Штайнер был приглашен к нему в резиденцию. Он вошел в кабинет. За столом в черном мундире эсэсовского генерала расположился Рейнхард Гейдрих. «внешность его отвечала арийским стандартам и впечатляла: он был высокого роста, блондин («белокурая бестия»), атлетического сложения, с широким, необычайно высоким лбом. Узкое продолговатое лицо и голубые глаза (правда, маленькие и беспокойные, монголоидного типа, с неким прищуром), в них таилась звериная хитрость и сверхъестественная сила. Нос длинный, хищный, рот широкий, губы мясистые. Руки тонкие и, пожалуй, слишком длинные, — они заставляли вспомнить паучьи лапы. Его великолепную фигуру портили лишь широкие бедра, и эта неприятная в мужчинах женоподобность делала его еще более зловещим». Слегка раскосые глаза цепко впились в обер-лейтенанта, изучая его. Своей манерой поведения грозный начальник давал понять, что церемониться здесь с ним не собираются. Генрих стоял у дверей и смотрел на хозяина кабинета, всем своим видом показывая, что он не боится уж столь нежеланного для него приема потому, что ничего противозаконного он не совершал. Раздался голос Гейдриха, который без предисловий сразу перешел к делу.

— Штайнер, с какой целью вы приехали в Германию и зачем вам понадобилось вступать в национал социалистическую партию?

Генрих поведал все, что в подобном положении мог рассказать. Его спокойствие и сдержанность, а также неторопливое повествование произвели на руководителя службы безопасности неплохое впечатление. Хотя по выражению лица понять это было трудно. В процессе форменного допроса Гейдрих задавал уточняющие вопросы, вдаваясь в сколько-нибудь незначительные детали. «голос его был слишком высок для человека столь внушительных размеров. Речь была нервной и прерывистой, но, хотя он почти никогда не заканчивал предложений, все таки ему удавалось выразить свою мысль вполне отчетливо».

Своим звериным чутьем грозный начальник ощущал малейшее изменение интонации собеседника. От него исходила огромная сила волевого и умного человека, во главу угла ставящего холодный и трезвый расчет. Штайнер, понимая всю серьезность момента истины, которую преследовал Гейдрих, стоял, словно провинившийся школяр перед директором, и чувствовал, как от нервного перенапряжения струйки холодного пота стекают по его спине. Генрих понимал всю важность и скрытность этой словесной дуэли, в которой мог выстоять лишь тот, у кого крепче нервы. Спустя полчаса Генрих, как выжатый лимон, вышел из этого опасного логова службы безопасности СС.