Илья Одинец - Условно разумный

— Не волнуйся, — угадала Илорэль мысли спутника. — «Грог» почистят и подлатают, здесь хорошие ремонтники.

— Если корабль так потрепан, почему иллюминатор в хорошем состоянии? Я не заметил на нем повреждений, когда смотрел через стекло на купола.

— Он сделан не из стекла, а из особой субстанции. Она не истирается и устойчива к царапинам. Только слишком уж дорогая. Поэтому на «Гроге» всего один иллюминатор. Мы не можем позволить себе большего.

Семенов качнул головой и поспешил за Илорэль, рассматривая толпу в поисках не людей. Спустя несколько минут он начал различать среди сотен прохожих инопланетян-гуманидов, тех самых азотодышащих, которые могли делить купол с «людьми». Одни отличались от Андрея третьим глазом, расположенным в центре лба, другие чересчур большим разрезом рта и отсутствием губ, третьи розовой чешуйчатой кожей.

Не забыл Семенов и о куполе. Как только Илорэль остановилась, чтобы перейти через оживленную магистраль, которую лихо рассекали странные агрегаты, похожие на трехколесные мотоциклы, мужчина задрал голову и посмотрел наверх.

Над головой висела голубоватая дымка, а вот тонкой переливающейся всеми цветами радуги пленки, из которой сделан купол видно не было. Создавалось иллюзия, будто никакого купола не существует, и ты идешь по обыкновенной людной улице какого-нибудь европейского города, а над головой светит солнце. Точнее, два солнца: одно бледно-голубое, второе желто-оранжевое.

"Ты лучше на небоскребы посмотри", — посоветовал аналитик.

— Совсем как у нас, — сказал Андрей.

— Это гостиницы, — пояснила девушка. — Здесь нет жилых домов. Те шатры — торговые павильоны, а домики предназначены для аристократии и важных персон.

— А где местные жители?

— На планете нет местных. Реджину избрали базой за удобное местоположение и отсутствие жизни. Ее разделили на части, построили купола, наладили связь и транспортные развязки, организовали бои. Планета — огромная съемочная площадка, построенная «ОГБ».

По мере приближения к небоскребам-гостиницам народу становилось все меньше и меньше. Андрей уже не натыкался на снующих туда-сюда торговцев, да и летательных аппаратов над головой стало меньше.

— Куда мы идем?

— Вон к тому шатру.

Семенов посмотрел в сторону, куда указала Илорэль, и присвистнул. Красно-оранжевый павильон, формой напоминающий цирковой шатер, по сравнению со стоящими неподалеку соседями, казался небольшим, зато очередь у него собралась просто огромная. Как на концерт Мадонны.

Илорэль встала за высоченным мужиком с обезьяньей мордой и длинными, до колен, руками и вытащила из нагрудного кармана флэш-карту.

— Коронер собирает сведения о животных, — пояснила она спутнику. — Ведет учет, распределяет по куполам и определяет в какой последовательности они пойдут на аукцион, и кто с кем будет драться.

— Аукцион? Разве зверей купит не Коронер?

— Коронер. Аукцион, как бы тебе объяснить… эта процедура только называется аукционом, животных оценивают и делают ставки.

Мужчина скептически посмотрел на очередь.

— Ты собираешься ждать, пока он переговорит со всеми этими… — Андрей хотел сказать «людьми», но людей в очереди не было хотя бы потому, что земляне до Реджины еще не добрались, — существами?

— Да, — Илорэль пожала плечами. — Если хочешь, можешь сходить куда-нибудь, только недалеко.

Девушка прикрепила к вороту рубахи землянина крохотную булавку с переливающимся красными и оранжевым цветами головкой.

— Это маячок. На всякий случай. Если возникнут проблемы со связью.

— Ладно, — прежде чем уйти, Семенов спросил: — Неужели все, кто стоит в очереди, охотники?

— Нет. Охотников не так уж и много, охота слишком дорогое и хлопотное занятие. Здесь в основном те, кто захватил на бои одного или двух хищников со своей планеты. Большую часть зверей Коронер отбракует, но некоторым владельцам повезет, и они получат неплохие деньги. Кстати, на вот, держи, — Илорэль вытащила из кармана небольшую пластиковую карточку. — Если проголодаешься, здесь хватит денег, чтобы перекусить. Можешь заглянуть в «Турру» — это небольшой, но очень уютный бар на юго-западе. У их лучшее пиво азото-кислородного купола.

— Спасибо, — Андрей спрятал карточку в карман. — Обязательно загляну.

— Не заблудись. И не задерживайся. Очередь движется быстро.

Сначала Семенов он хотел дойти до границы купола и посмотреть на соседние, заполненные водой и различными газами, но, оглянувшись на девушку, понял, что не успеет — очередь продвинулась. Видимо Коронер не привык впустую тратить свое время или чересчур резво отбраковывает неугодных зверей.

Впереди находилось несколько павильонов, выкрашенных, как и шатер Коронера, в яркие цвета, и небольшой домик в форме шахматной ладьи. Над гладкоструганной дверью висела большая табличка с непонятными символами.

"Заходи, — посоветывал аналитик. — Раз табличка, значит, место людное".

Андрей открыл дверь.

"Ты прямо по назначению, Андрей Сергеич".

"Ладья" оказалась чем-то вроде ресторана или кафе, возможно даже той самой «Туррой», о которой говорила Илорэль.

В просторном помещении с высоким потолком стояло пять или шесть десятков столиков, за некоторыми из которых восседали посетители. Здесь было гораздо больше негуманоидных инопланетян, чем снаружи. Мужчина увидел двух арахноидов, трех «гоблинов», как две капли воды похожих на О'рдрина, пятирукую гориллу и бесформенную студенистую гору, лежащую на стуле и едва возвышающуюся над краем стола. Гора вытянула к стакану тонкую трубочку рта и медленно всасывала содержимое.

К Семенову никто не подошел, видимо, официантов в «ладье» не водилось, поэтому мужчина отправился к стойке сам. Там, протирая стаканы салфеткой, стоял высокий плечистый бородач в синей рубахе с широким воротом и белом переднике. С его плеча свешивалось полотенце, которое по сравнению с широкой грудью казалось носовым платком.

Андрей поздоровался и опустился на вращающийся табурет. По правую руку от него оказалась миловидная брюнетка с синей кожей и полной грудью, обтянутой до неприличия прозрачной материей топа, по левую — серый собрат второго пилота в золотом плаще.

Брюнетка произнесла несколько слов, но лингвоанализатор не успел настроиться, и фраза осталась непереведенной. Зато когда заговорил бородач, маленькая горошина в ухе сработала.

— Что закажешь, червяк? — поинтересовался бармен.

На родной планете бородача «червяк» наверняка не оскорбление, а положительное сравнение, но Андрей все равно предпочел бы иное обращение.

— Пиво, — коротко ответил он первое, что пришло в голову.

Бармен подозрительно на него посмотрел, прищурился и поморщился. На Земле эти знаки истолковали бы как презрение и сомнение, но здесь, на Реджине, на перекрестке сотен миров, судить об отношении к тебе по мимике нельзя. О'рдрин, например, улыбается только нижней частью лица. Первое время Андрей считал это признаком неискренности, но потом понял, что у «гоблинов» отсутствуют некоторые мимические мышцы, они не умеют щуриться и хмурится, видимо, природа посчитала эти умения неважными. Так же и с барменом. Его жесты могли говорить о чем угодно.