Мэрион Брэдли - Разрушители Мира

Женщина, которую звали Андреа, собственно, намеревалась после окончания свой работы взять корабль и как можно скорее покинуть Дарковер. Ей больше нечего было делать в заснеженных горах. Потоки талой воды весной и дожди летом завершат процесс и окончательно смоют всю почву, если не предпринять решительных шагов, используя высокоразвитую технику, а это потребует огромных денег и множество рабочих рук.

Не то, чтобы на Дарковере никогда не было такой техники, но сегодня ее тут нет, думала Андреа. Но никто из тех, кто живет здесь, не был еще способен представить себе нанесенный ущерб и попытаться сконцентрировать нужные машины и рабочих в нужном месте и в нужное время.

Теперь она могла записаться на один из больших кораблей и улететь отсюда.

— Куда? — устало думала она.

— Куда-нибудь. Куда-нибудь в другую часть Галактики. У тебя есть все, что ты можешь пожелать, есть деньги и ты можешь купить…

И все же она отодвигала отлет и ей постепенно становилось ясно, что и на тысяче миров не было того, что могло бы соблазнить ее. Я стара, слишком стара, чтобы что-то заинтересовало меня. Итак, она оставалась здесь день за днем, позволяя каждому улетать без нее, и с трудом сознавала, что она медлит покидать это мрачное красное солнце и эти высокие, зазубренные, до боли знакомые горные цепи на горизонте, которые она, когда небо было ясным, видела из окна своей комнаты. "Если я не улечу отсюда как можно быстрее, я умру здесь" — сказала она себе самой, потому что она видела, как умирали другие представители ее народа просто потому, что не было ничего, что могло бы поддерживать их жизнь.

Прекрасные, покинутые, всеми забытые. Кажется, я могла оттолкнуть и покинуть своего бедного подкидыша." Воспоминания, сотни лет содержащиеся под замком, пробили себе путь — кошмар, который провалился и прорвался через темный занавес и тотчас был скрыт под слоями других воспоминаний. Стыд, ужас, мучение, сумасшествие скрывались решительно, твердо, гневом памяти расы, которая жила и умирала. Припоминалась давно забытая за столетия вина.

Я не заслуживаю смерти под своим собственным солнцем. Она отпустила своих ассистентов, щедро расплатившись с ними за то, чтобы они исчезли в дальней части Галактики, и они исчезли. Они выполнили роль уничтожителей планеты с большим искусством и они были точны в том, что к тому времени, когда будет обнаружен вред, все исполнители будут рассеяны на сотне планет, разделенных световыми годами и никого из них нельзя будет выследить, чтобы привлечь как свидетелей. Теперь она тоже уходит и никто кроме нее не знает, какие меры надо принять, ничто не указывает на нее, как на первую причину всего этого зла. Она с презрением думала об отдельных имеющих место связях, о том, что обе Свободные Амазонки видели, как она закапывала в почву стерилизующий вирус. Обычные женщины, которые ничего не смогут сделать!

Она оставалась в городе день за днем, неделя за неделей, говоря себе, что как только наступит весеннее таяние снегов, она улетит отсюда. Старая жизнь под своим собственным солнцем, своим небом, не должна была заставить ее остаться на разрушающейся планете и наблюдать ее гибель.

Не будь сентиментальной. Она не умрет, она как цветущий рынок Империи вступит в новую фазу жизни. С другими планетами происходило то же самое, и в этом нет ничего необычайного.

У нее была глубоко укоренившаяся привычка — в каждом месте, где она останавливалась, нанимать шпионов и хорошо платить им. Снег лежал уже три недели, когда один из них пришел с не очень обеспокоившим ее сообщением.

— В это время года передвижение незначительное, — сообщил он, — но сейчас повсюду в горы идут караваны. И в каждом из них два, три, пять представителей касты телепатов. Они, кажется, движутся к Тендаре, к крепости Комина, бывшей пустой с тех пор, как Совет Комина распался пять или десять лет назад. Я не знаю, что это значит, но вы хотите знать все, что связано с кастой телепатов.

Андреа задумалась. Раньше до нее доходили слухи, что земная штаб-квартира ищет действующих телепатов по всей Галактике. Ей в голову пришла циничная мысль пойти и изучить это все самой. Но тут ей придется пережить несколько неожиданностей. Уже ставшая инстинктом привычка держать в тайне от жителей других миров существование своей расы, заставила ее подавить в зародыше эту идею. Во всяком случае, все другие представители ее расы были уже давно мертвы, давно исчезли — почему же она теперь должна обращать внимание на это?

Однако, если кто-то был способен обнаружить, что происходит с Дарковером, то это только телепаты. Со страшной, почти личной ненавистью она подумала о Регисе Хастуре. Как удалось этому молодому человеку избежать одного за другим четырнадцать покушений? Может быть, она недооценила телепатов Комина?

Одно было ясно: если они по каким-то причинам соберутся все в одном месте, они будут представлять из себя великолепную мишень.

Теперь она могла завершить свою работу поистине гениальным шагом, когда все телепаты собирутся вместе, и одним взмахом руки освободить Дарковер от последних препятствий, чтобы он стал еще одним звеном в цепи планет Империи.

Даже когда в ее распоряжении были все средства Общества по Уничтожению Планет, во время планирования приходилось учитывать массовую гибель людей на этих планетах. Ну, она планировала всю длинную, суровую дарковерскую зиму. Час за часом она сидела у окна и смотрела на снежные бураны и на далекие горы. Там, за этими горами, были еще горы и леса, и в этих лесах…

Ничего. Никого. Только смерть и опустошение. Никого из моего народа нет в живых. Кроме меня, но и мне тоже осталось немного.

В комнате Мисси все еще был знак изоляции, персонал больницы устал снова и снова сообщать Коннеру: — Нам очень жаль. Но к этой пациентке не допускаются посетители.

Коннер уже почти потерял терпение. На седьмой день он вынудил себя пойти к Джейсону и Дэвиду.

— Почему вы накачали ее наркотиками и держите в изоляции? Вы мне обещали, что я смогу ее увидеть! Вы говорили мне, что она на пути к выздоровлению. Она конечно хочет меня видеть. Я должен пойти к ней!

— Коннер, — дружески сказал Дэвид, — поверьте мне, что она никого не хочет видеть. Она не реагирует на присутствие людей — она просто не вступает с ними в контакт… Мисси сошла с ума!

— Я тоже, по меркам службы Межзвездных Сообщений Империи, — ответил Коннер. — Или вы не читали моей больничной карты? Может быть один сумасшедший сможет помочь другому.

Джейсон протянул руку.

— Сядьте же — не стойте и не возвышайтесь надо мной!

Я сочувствую тебе. Но ты же ничего не знаешь! Это… это существо чуть было не убило Керала. Его руки все еще не зажили. Она превратила в обломки камеру тюрьмы космической полиции и один из наших приемных покоев.