Мэрион Брэдли - Руины Изиды

Цендри смотрела на Ванайю и видела, что та не на шутку встревожена. Она обращалась не к Цендри, она разговаривала сама с собой. Вдруг, будто очнувшись от своих мыслей, Проматриарх посмотрела на своих гостей. Цендри удивилась ее встревоженному взгляду, которым она окинула Дала.

— В любом случае, — произнесла Ванайя, — желаю тебе, Цендри, и твоему спутнику приятного времяпровождения. — Она извинилась и ушла.

Цендри, смирившаяся с потерей целого дня, проконсультировалась у Миранды, какое платье больше подходит для такого случая и в сопровождении Дала направилась наверх.

Поднявшись к себе и посмотрев на Дала, Цендри поразилась еще больше. От неудовольствия мужа не осталось и следа. Он весело подмигнул ей и игриво произнес:

— Нельзя работать все время, нужно и отдыхать. Кстати, я помню, что ты хотела посмотреть, чем занимаются здесь мужчины, вот у тебя и появилась блестящая возможность это увидеть. А Руины подождут, мы все равно туда попадем дня через два, сначала нужно разобраться с теми материалами, которые мы получили вчера.

Цендри согласно кивнула. "Дал прав, в этом приглашении есть свои положительные стороны, — размышляла она. — Нельзя все время сидеть под юбкой у Ванайи, нужно расширять контакты. Возможно, эта встреча поможет нам устранить некоторые препятствия". Она вспомнила послание, которое принесла Лаурина. В нем было написано, что, пока Проматриарх Махала не поговорит с ученой дамой, она не разрешит ученицам колледжа общаться с представителями "мужского образования". "Эта встреча поможет ей убедиться, что я не представляю угрозы Матриархату", — решила Цендри. Она надела легкую накидку и подошла к зеркалу. Цендри старалась отбросить навязчивую и неуместную мысль о том, что, принимая приглашение Махалы, она проявляет нелояльность по отношению к Ванайе. "Я не должна отдавать предпочтение никому", — пришла к окончательному выводу Цендри и оглядела себя в зеркало. Она осталась вполне довольна увиденным, и это придало ей дополнительной уверенности.

"Я — антрополог, ученый с Университета, — набросилась она на себя, — и не должна вступать в сомнительные союзы с противоборствующими сторонами. Это может поставить под угрозу всю мою работу. Да это просто и неэтично, в конце концов. Строго говоря, я должна испытывать к Махале те же чувства, что и к Ванайе".

Цендри подошла к окну и посмотрела на Руины «Нам-указали-путь». Они стояли такие же величественные и таинственные.

"Но между нами есть связь. Мы были с ней там и чувствовали одно и то же. То, что происходило с нами, — не сон и не галлюцинация, это было реальностью. Но мне нельзя сближаться с ней настолько, чтобы не замечать ничего вокруг".

— Атлетические состязания, — весело говорил Дал — Очень интересно, но почему именно спорт? Ну-ка, антрополог, скажи мне, недалекому юноше, отчего это они решили попотчевать нас боксом и борьбой?

— Не знаю, — с интересом и опаской ответила Цендри.

— И я не знаю, — обрадованно произнес Дал. — Я бы еще понял, если бы в них участвовали только женщины. Тогда было бы все ясно — женщины хотят демонстрировать свою силу и боевитость. Однако в состязаниях будут принимать участие и мужчины. Тебе не кажется это странным?

Цендри могла только предположить.

— Трудно сказать. Не исключено, что спортивные состязания — единственный вид деятельности, где женщины разрешают мужчинам проявлять свою агрессивность.

К Проматриарху Махале отправились на двух машинах. В первой сидели Ванайя и Миранда. Цендри, Дал и Ру разместились во второй.

Со дня своего прилета Цендри не была в городе Ариадна. Во время последнего землетрясения он сильно пострадал, но сейчас все последствия были ликвидированы. Цендри поразило количество возведенных новых построек.

— Почему столько новых домов? — спросила она Ру. — Мне показалось, что особых разрушений прошлый раз не было.

— Совершенно верно, — согласился Ру. — Но эти районы вы не видели, они восстановлены после землетрясения, случившегося год назад. Оно было таким сильным, что, если бы Ванайя не получила предупреждения от спрашивающих и из «Нам-указали-путь», весь город был бы сметен и тысячи жизней потеряны. Здесь много заново возведенных зданий. Вон перерабатывающий завод, на нем из морской воды получают золото и магний на экспорт. — Он усмехнулся. — Но мне наш торговый дефицит совершенно безразличен, меня больше интересует, когда откроется наш симфонический зал консерватории. Ванайя сказала, что, если я буду хорошо себя вести… — Он замолчал, и Цендри почувствовала горечь в словах Ру. — Она разрешит мне исполнить две мои последние симфонии.

— Стало быть, ты еще и композитор? — спросил Дал.

— Я стал сочинять музыку после того, как мой голос испортился, — ответил он. — Мне больше ничего не оставалось делать.

— Не говори, что твой голос испортился, — поправил его Дал. — Ты возмужал, твой голос стал лучше, чем был до того.

— Здесь мужчинам нельзя так разговаривать, — сказал Ру, с деланным безразличием глядя в окно.

— Ру, у тебя самый лучший голос, который мне когда-либо доводилось слышать, — поспешно вмешалась в разговор Цендри. — В любом из миров Сообщества ты был бы богат и знаменит. У тебя были бы тысячи поклонников.

— Зачем вы так говорите, уважаемая ученая дама? — Он жалко улыбнулся. — Ведь я же знаю, что такой грубый голос, как у меня сейчас, ценится меньше, чем сопрано, которым я когда-то пел.

— Я надеюсь, что когда-нибудь ты будешь выступать в мирах Сообщества и все поймешь сам.

— Ученая дама слишком добра ко мне, — с грустью в голосе произнес Ру, — но я не думаю о такой возможности. Нет, я даже не верю, что это вообще возможно.

Дал положил руку на его плечо.

— Ру, друг мой, — сказал он, — посмотри на меня.

Цендри не видела рук Дала и Ру, но сразу догадалась, что мужчины обменялись теми странными знаками, которые она уже видела. Послышался голос Дала.

— Мы родились без цепей, — произнес он.

Ру в страхе посмотрел на Цендри и зашептал:

— Нет, нет, не верю. Не показывайте, она может увидеть. Молчите, не говорите ничего.

— Не волнуйся, — успокоил его Дал. — Цендри не… — Он прервался на полуслове. — Ну хорошо, я расскажу тебе все, когда мы приедем.

Пораженная поведением Дала, его недоверием к себе, Цендри сидела, обдумывая все, что происходило с ними со дня приезда. Вывод был неутешительный — она не заметила очевидного. Занимаясь собой и жительницами Матриархата, она не обращала внимания на Дала и только сейчас догадалась, что Дал послан сюда с определенной целью. "Я подозревала, я чувствовала, что Дал что-то скрывает от меня. И потом, приход Бака".

"Но это противоречит законам Сообщества", — возмущенно подумала она и тут же усмехнулась над своей наивностью.