А. Азимов - Роботы утренней зари

Бейли чувствовал теперь большую уверенность, когда увидел, что понятия Председателя о морали оказались чувствительно задеты.

Амадейро не выдержал и взорвался:

— Мистер Председатель, этот робот спроектирован, создан и запрограммирован доктором Фастольфом, который называет себя лучшим на свете роботехником и является моим противником. Как я могу доверять записи такого робота?

— Возможно, вы прослушаете запись, мистер Председатель, и сами вынесете решение? — спросил Бейли.

— Возможно, — сказал Председатель. — Доктор Амадейро, я здесь не для того, чтобы решали за меня. Но пока оставим это. Безотносительно к записи робота, утверждаете ли вы, что ничего не знали о том, что солярианка считала робота своим мужем, и никогда не упоминала о нем, как о муже? Не забудьте, пожалуйста, что, хотя роботов здесь нет, вся наша беседа записывается на моем аппарате.

Он похлопал по маленькому прибору в нагрудном кармане:

— Итак, доктор Амадейро, да или нет?

Амадейро в отчаянии сказал:

— Мистер Председатель, я, честно говоря, не помню, что говорил в случайной беседе. Если я и упомянул это слово — с чем никак не могу согласиться — оно, видимо, было результатом другого случайного разговора, в котором кто-то упомянул о Глэдии и ее влюбленности в робота как в мужа.

— А с кем вы вели этот другой случайный разговор? Кто вам сказал об этом?

— Не могу сказать. Не помню.

— Мистер Председатель, — сказал Бейли, — если доктор Амадейро будет добр перечислить всех, кто мог бы сказать ему об этом, мы могли бы допросить каждого и выяснить, кто сделал такое замечание.

— Я надеюсь, мистер Председатель, — сказал Амадейро, — что вы оцените моральное воздействие от этого на персонал Института, если будет сделано что-либо подобное.

— Надеюсь, что вы тоже оцените это, доктор Амадейро, и предпочтете ответить на наш вопрос, чтобы не вынуждать нас к крайним мерам.

— Минуточку, мистер Председатель, — сказал Бейли самым что ни на есть раболепным тоном, — остается вопрос.

— Еще один?

Председатель неприязненно взглянул на Бейли:

— Какой?

— Почему доктор Амадейро так избегает признания, что он знал об отношениях Глэдии к Джандеру? Он сказал, что это к делу не относится. В таком случае, почему не сказать, что знал, и покончить с этим? А я говорю, что это относится к делу; и доктор Амадейро знает, что это признание может быть использовано для доказательства преступного деяния, совершенного им.

— Я возмущен такими выражениями и требую извинений! — загремел Амадейро.

Фастольф хитро улыбнулся, а Бейли сжал губы. Он поставил Амадейро в безвыходное положение. Председатель покраснел и запальчиво сказал:

— Вы требуете? От кого вы требуете? Я — председатель. Я выслушиваю все точки зрения и потом решаю, как лучше сделать. Пусть землянин говорит, как он расценивает ваши действия. Если он клевещет на вас, он будет наказан, можете быть уверены. Но вы, Амадейро, не можете ничего требовать от меня. Продолжайте, землянин, говорите, что хотели сказать, но будьте чрезвычайно осторожны.

— Благодарю вас, мистер Председатель, — сказал Бейли. — Вообще-то говоря, есть один аврорец, с которым Глэдия наверняка говюрила о тайне своих отношений с Джандером.

— Ну и кто же это? — прервал его Председатель. — Не разыгрывайте со мной ваши гиперволновые штучки.

— Я не имею такого намерения, — ответил Бейли. — Это прямое утверждение. Этот аврорец — сам Джандер. Хоть он и робот, но он житель Авроры, может считаться аврорцем. Глэдия наверняка обращалась к нему со словами «мой муж». Поскольку доктор Амадейро признает, что, возможно, слышал от кого-то об этой истории, не логично ли предположить, что он слышал это от самого Джандера? Захочет ли доктор Амадейро прямо сейчас заявить для записи, что он никогда не разговаривал с Джандером в тот период, когда Джандер состоял в штате Глэдии?

Амадейро два раза открывал рот, но так и не произнес ни слова.

— Ну, — сказал Председатель, — вы говорили с Джандером в течение этого периода, доктор Амадейро?

Ответа не было.

— Если говорил, то это целиком относится к делу, — сказал Бейли.

— Я начинаю понимать, в чем дело, мистер Бейли. Ну, доктор Амадейро, еще раз: да или нет?

— Какие доказательства этот землянин может выставить против меня? — закричал Амадейро. — Он что, записывал каждый мой разговор с Джандером? Может, у него есть свидетели, которые покажут, что видели меня с Джандером? Какие у него есть доказательства, кроме голословных утверждений?

Председатель повернулся к Бейли и Бейли сказал:

— Мистер Председатель, если бы у меня вообще ничего не было, доктор Амадейро не поколебался бы отрицать всякий контакт с Джандером, даже с учетом того, что его слова будут записаны. Однако он этого не сделал. Случилось так, что в ходе своего расследования я разговаривал с доктором Василией Алиена, дочерью доктора Фастольфа. Я говорил также с молодым аврорцем Сантириксом Гречионисом. Из записи обоих интервью ясно, что доктор Василия подстрекала Гремиониса ухаживать за Глэдией. Вы можете спросить доктора Василию, с какой целью она это делала, и не посоветовал ли ей это доктор Амадейро. У Гремиониса появилась привычка совершать долгие прогулки с Глэдией, приятные для обоих, в которых робот Джандер не сопровождал их. Вы можете это проверить, если желаете, сэр.

— Могу, — сухо сказал Председатель. — Но если все это так, как вы говорите, то что это доказывает?

— Я уже говорил, что секрет изготовления человекоподобного робота можно получить только от Дэниела, не считая самого доктора Фастольфа. Но до смерти Джандера этот секрет можно было с таким же успехом узнать и от Джандера. Дэниел был в доме Фастольфа, и добраться до него было нелегко, а Джандер был в доме Глэдии. А в том, что касается безопасности и защиты робота, она не настолько опытная, как доктор Фастольф. Не могло ли быть, что доктор Амадейро воспользовался периодическими отлучками Глэдии, когда она гуляла с Гремионисом, чтобы разговаривать с Джандером, возможно, по трехмерке, анализировать его ответы, ставить различные тесты, а затем стереть весь разговор, чтобы Джандер не информировал о нем Глэдию? Возможно, он близко подошел к тому, что хотел знать, но дальнейшие попытки прекратились, когда Джандер вышел из строя. Тогда внимание доктора Амадейро переключилось на Дэниела. Возможно, ему оставалось всего несколько тестов и наблюдений, вот он и устроил вчера ловушку, о которой я говорил раньше в моем свидетельском показании.

Председатель сказал почти шепотом:

— Теперь все сходится. Я вынужден поверить.

— Еще один последний пункт, и тогда мне уже действительно будет нечего сказать, — сказал Бейли. — Вполне возможно, что во время проверки и тестирования Джандера доктор Амадейро мог случайно, без какого-либо умысла привести Джандера в бездействие, и таким образом совершить роботоубийство.