А. Азимов - Роботы утренней зари

— Из чего вам стало это ясно?

— Хотя я был явно болен, они первым делом спросили о роботах и лишь потом обо мне. Затем они оставили меня больного, чтобы искать моих роботов. Это значит, что им был дан строжайший приказ найти моих роботов, иначе они не отнеслись бы безразлично к больному человеку. Я ожидал этих поисков, поэтому и отослал моих роботов. Я чувствовал, что самое важное — уберечь их от чужих рук.

— Мистер Председатель, — сказал Амадейро, — могу ли я продолжать спрашивать мистера Бейли, чтобы показать никчемность его утверждения?

— Можете.

— Мистер Бейли, вы остались одни, когда ваши роботы ушли?

— Да, сэр.

— Значит, вы не записали событий? У вас не было с собой записывающего аппарата?

— На оба вопроса — нет, сэр.

— И вы были больны?

— Да, сэр.

— Вы не теряли сознания? Может быть, вам было так плохо, что вы ничего не помните?

— Нет, сэр, я помню все вполне ясно.

— Может, вам так кажется, а на самом деле вы бредили, галлюцинировали? Вам казалось, что появились роботы и говорили с вами?

Председатель задумчиво сказал:

— Я согласен. Мистер Бейли с Земли, допуская, что вы помните — или считаете, что помните, — как вы оцениваете происшедшее?

— Я колеблюсь высказать вам свои мысли на этот счет, мистер Председатель, чтобы не оклеветать доктора Амадейро.

— Поскольку вы говорите по моему требованию, и ваши слова не выходят за пределы этой комнаты, вопрос о клевете не встает.

Председатель оглянулся: ниши роботов были пусты.

— Я подумал, что, возможно, доктор Амадейро задерживал меня в своем офисе дольше, чем было необходимо, чтобы было время испортить мою машину. А затем продолжал задерживать меня, чтобы я ушел, когда уже началась гроза, он был уверен, что по дороге мне станет плохо. Он изучал условия жизни на Земле, как он сам несколько раз сказал мне, так что должен был знать, как я буду реагировать на грозу. Мне казалось, что у него был план послать за нами своих роботов, чтобы, когда у нас будет вынужденная посадка, отвезти нас обратно в Институт под предлогом заботы обо мне, а в действительности — завладеть роботами доктора Фастольфа.

Амадейро тихо засмеялся:

— Зачем мне все это? Вы видели, мистер Председатель, что это одни предположения, и любой суд на Авроре признает их клеветой.

— Мистер Бейли с Земли, есть ли у вас какие-либо подтверждения этих гипотез? — строго спросил Председатель.

— Цепь рассуждений, мистер Председатель.

Председатель встал и тут же потерял часть своей значительности, поскольку почти не был выше себя сидящего.

— Разрешите мне ненадолго удалиться, чтобы я мог обдумать услышанное. Я сейчас вернусь.

И он ушел в туалет.

Фастольф наклонился к Бейли. Амадейро выглядел равнодушным, как будто его вовсе не интересовало, что эти двое скажут друг другу.

— У вас нет ничего лучше сказать? — прошептал Фастольф.

— Думаю, что есть, если мне дадут сказать это, но Председатель, кажется, не симпатизирует мне.

— Абсолютно не симпатизирует. Поскольку вы все делаете, как нельзя хуже, я не удивлюсь, если он, вернувшись, прекратит всю процедуру.

Бейли кивнул и уставился на свои ноги.

Председатель вернулся, сел и бросил на Бейли зловещий взгляд:

— Мистер Бейли с Земли, мне кажется, вы напрасно тратите мое время, но я не хочу, чтобы говорили, что я не выслушал полностью каждую сторону. Вы можете назвать мне мотив, который бы побудил доктора Амадейро совершить все те безумства, в которых вы его обвиняете?

— Мистер Председатель, — сказал Бейли тоном, близким к отчаянию, — мотив есть, и очень веский. Он основан на факте, что план доктора Амадейро о заселении Галактики не осуществится, если доктор и его Институт не смогут производить человекоподобных роботов. Известно, что он не производил их и не может. Спросите его, хочет ли он, чтобы Комиссия Совета проинспектировала его Институт и установила, производились ли или проектировались там человекоподобные роботы. Если он докажет, что такие роботы на потоке или существуют хотя бы в чертежах, пусть даже в теоретических замыслах, и он готов продемонстрировать это квалифицированной комиссии, я больше ничего не скажу и соглашусь, что мое расследование кончилось ничем.

Председатель взглянул на Амадейро.

Улыбка доктора увяла, и он сказал:

— Заявляю, что в настоящее время мы не проектируем человекоподобного робота.

— Тогда я продолжу, — сказал Бейли. — Доктор Амадейро, конечно, может получить всю нужную информацию, если он обратится к доктору Фастольфу, у которого эта информация в голове, но доктор Фастольф не хочет сотрудничать с ним в этом деле.

— Не хочу, — пробормотал Фастольф, — ни при каких условиях.

— Однако, мистер Председатель, — продолжал Бейли, — доктор Фастольф не единственный, кто знает секрет дизайна и конструкции человекоподобного робота.

— Кто же еще может знать? — спросил Председатель. — Сам доктор Фастольф, кажется, ошеломлен вашим замечанием, мистер Бейли.

Он впервые не добавил «с Земли».

— Я и вправду ошеломлен, — сказал Фастольф. — Насколько мне известно, я единственный. Я не понимаю, кого имеет в виду мистер Бейли.

— Я подозреваю, что этого не знает и сам мистер Бейли, — сказал Амадейро, скривив губы.

Бейли почувствовал себя окруженным врагами. Он обвел их взглядом — на его стороне не было никого.

— А разве сам человекоподобный робот не знает? — спросил он. — Не сознавая этого, может быть, настолько, чтобы давать инструкции, но информация в нем наверняка заложена, верно? Если его правильно расспросить, его ответы и реакции выдадут информацию о его дизайне и конструкции. Постепенно, располагая временем и задавая нужные вопросы, можно получить данные, как конструировать человекоподобных роботов.

Фастольф был поражен:

— Я понимаю, что вы имеете в виду, мистер Бейли, и вы правы. Я никогда не думал об этом.

— Должен вам сказать, доктор Фастольф, — сказал Бейли, — что у вас, как и у всех аврорцев, преувеличенная индивидуалистическая гордость. Вы настолько удовлетворены званием лучшего роботехника, единственного роботехника, могущего создать человекоподобного робота, что не видите очевидного.

Председатель расплылся в улыбке:

— Уел он вас, доктор Фастольф. А я удивлялся, чего это вы так цепляетесь за свое утверждение, что только вы могли разрушить Джандера, хотя это сильно ослабило ваше положение как политика. Теперь мне понятно, вы скорее пожертвуете своими политическими взглядами, чем своей уникальностью.

Фастольф был заметно раздражен, а Амадейро нахмурился и сказал:

— Какое отношение это имеет к нашей проблеме?

— Имеет, — ответил Бейли с возросшей верой в себя. — Вы не можете вырвать информацию непосредственно у доктора Фастольфа, вы не можете приказать своим роботам, скажем пытать его, и сами не можете нанести ему вред, поскольку его команда защитит его. Но вы можете изолировать робота с помощью своих роботов, если присутствующий тут же человек слишком болен, чтобы воспрепятствовать этому. Все события вчерашнего вечера были частью наспех придуманного плана захватить Дэниела. Вы увидели удобный случай, когда я настаивал на встрече с вами в Институте. Если бы я не отослал своих роботов, если бы я не чувствовал себя настолько прилично, чтобы убедить ваших роботов в своем полном здравии и отослать их в ложном направлении, Дэниел был бы в ваших руках, и со временем вы узнали бы секрет из анализа ответов Дэниела.