Лайт Дэйтон - Муравейник

Правда, упорная оборона двуногих раз за разом отбрасывала назад атаки муравьев, но в тех узких проходах, похожих на коридоры его собственного Жилища, он не мог собрать достаточный численный перевес. А потом двуногие призвали на помощь ярость Древнего Врага, и ему на время пришлось отступить.

А вот под стенами этого Жилища на краю Долины простора предостаточно. Атакуя с нескольких сторон сразу, его солдаты по трупам своих же взберутся на стены и уничтожат всех защитников. Если опять не явится Древний Враг.

Впрочем, он со свойственной ему предусмотрительностью подумал и об этом. Неслышный приказ — и вот новые, невиданные доселе воины рванулись в бой. Скоро, очень скоро на стенах некому будет бросать обжигающие цветки Древнего Врага.

— Смотрите, что это?!

Первым опасность приметил все тот же Векта-охотник, самый зоркий в Валеге. Щурясь от яркого солнца, он вглядывался в горизонт. Сначала никто ничего не мог различить, но вдруг вереница стремительных точек пронеслась по небу и снова пропала, слилась с изломанной линией юго-западных холмов.

— Вот, вот они!

— Где?

— Что там такое?

Странные точки появились снова, на этот раз уже с севера. Они приближались так стремительно, что немногие смогли уследить за ними взглядом. Люди стояли, словно завороженные, и смотрели, как таинственные точки росли на глазах, превращаясь во что-то очень знакомое и опасное.

Первым опомнился Чекира. Чутье охотника взяло вверх над любопытством. Он закричал что было сил:

— Пригнитесь! — И, схватив за плечо стоявшего рядом Резека, присел на корточки, увлекая лесоруба за собой.

Со звенящим шелестом пронеслись над стенами Валега стремительные тени. Несколько защитников замешкались, не успев отреагировать на слова Чекиры. Двое из них рухнули на камни безвольными куклами — молниеносные удары серповидных жвал попросту снесли несчастным головы. Третьего — лесоруба Квекшу — мощным ударом сбросило со стены, и он лежал теперь внизу в луже крови, неестественно вывернув голову. Рядом с Чекирой и Ре-зеком упал, обливаясь кровью, зоркий Векта, неуклюже пытаясь зажать рукой рваную рану на шее.

Чекира оторвал от своей накидки полосу не очень чистой ткани, туго перетянул шею Векты и громко закричал:

— Меля, Юми — сюда! У нас раненый.

Две девушки-травницы, испуганно оглядываясь назад, в сторону, куда скрылись стремительные крылатые тени, подбежали к Векте, присели на корточки.

— Ты и ты! — Чекира ткнул пальцем в двух пригнувшихся рядом ополченцев. Неожиданно для всех охотник вроде как принял командование, ибо Каргит замер в оцепенении. — Помогите отнести его вниз.

— Что это было? — хриплым шепотом спросил Резек, переводя дух.

— По-моему, самки… обычные муравьиные самки. Только маленькие какие-то. И летают больно быстро.

Это и было его новое оружие. Молодые самки, крылатые, сильные, с мощными, зазубренными лапами, готовые полдня летать в поисках нового Жилища, рыть и расширять переходы и коридоры нового дома, защищать его от других таких же самок.

К этой битве слуги Инкубатора — особая каста шестилапых, которые никогда не появляются на поверхности, почти прозрачные, почти слепые, — вырастили по его приказу несколько десятков личинок будущих самок. Но как только, скинув мутно-белую шкурку, появлялась на свет новая самка, он приказывал нянькам обкусывать им брюшки. Эти самки не предназначены для выведения потомства. Им не нужны ни яйцеклады, ни бронированное хитином тело, внутри которого укрываются до поры оплодотворенные яйца, ни пищеварительная система. Они предназначены исключительно для боя. До него самок будут кормить рабочие-фуражиры, как солдат, полупереваренным медом тлей, а после в них уже не будет нужды. И значит, нет необходимости заботиться, выживут они или нет. Всегда можно вывести новых.

Так крылатые самки лишились будущего. Зато намного возросла скорость полета, маневренность — ведь теперь им не мешало двигаться неподъемное брюшко. Двуногим метателям огня будет очень трудно сжечь летуний Древним врагом.

Он рассчитывал, что самки уничтожат большинство защитников на стенах или, по крайней мере, лишат их возможности сколько-нибудь успешно обороняться.

И отдал приказ начинать общий штурм.

Летучие убийцы заложили над Валегом петлю и понеслись на второй заход. Наученные уже защитники пригнулись, присели на колено, кое-кто даже бросился ничком на землю. Над головами опять зловеще прошелестело, мощные клиновидные тени прочертили землю.

— Стой, куда!

Чекира даже привстал от удивления: Гравень стоял на стене во весь рост, сжимая в руках копье. В тот момент, когда целившаяся в него самка была на расстоянии не больше пяти шагов, мужественный ополченец резко ткнул копьем точно перед собой. На всей своей невероятной скорости самка налетела на остро отточенное костяное жало. Копье пробило летунью насквозь, вышло из спины, переломав изящные дымчатые крылья. Сила удара сбила Гравеня с ног, но на камень галереи рухнула уже мертвая самка.

Залитый кровью, слизью, какими-то белесыми внутренностями, гордый Гравень поднялся на ноги, потряс копьем, выкрикивая нечто воинственное, но тут другая самка, ослепительно блестя радужными разводами крыльев, налетела на него сзади. Гравень всхлипнул совсем по-детски, захлебнулся кровью, обхватил руками вышедшую из груди смертоносную лапу.

Самка забилась, пытаясь высвободиться. Чекира двумя сильными ударами лесорубного ножа срезал летунье голову и наклонился над неподвижным ополченцем.

Гравень не дышал.

— Твари! — заорал Чекира. — Бейте их, парни!

И заработали длинные охотничьи копья! Защитникам недоставало сноровки — многие самки успевали увернуться от разящих ударов, отбросить человека назад. К сожалению, ни среди велимановых ополченцев, ни среди жителей Валега не нашлось ни одного бывшего пустынника. Уж он бы не преминул смастерить пращу — метательное оружие обитателей песков. Тогда, может быть, вообще удалось перебить бы всех летучих убийц. А так люди платили по одной, а то и по две жизни за каждую распластанную на скользких от крови камнях самку.

А когда последняя летунья рухнула с переломанными крыльями вниз со стены, защитники не успели даже перевести дух и подсчитать потери. Пока люди бились с самками, муравьиные отряды подошли к стенами и уже начали строить первые ряды живой лестницы.

И снова полетели вниз огромные булыжники, особо ретивых нападавших сбрасывали вниз наконечниками копий.

— Эй, сюда! У нас тут лезут! — донесся крик с восточной стены.

— И у нас! Не зевать!

Чекира со всей силы обрушил копье на муравьиную голову. Крепкий, из каменного дерева, наконечник, насквозь пронзил хитиновую башку и на пол-ладони вонзился в щель между каменными блоками стены. Охотник рванул оружие на себя — нет, засело крепко! Он обернулся к подростку, подносящему копья: