Сергей Гомонов - Плата за души (Книга 2)

Зоя пришла в себя от ощущения, что лежит она полубоком и что-то горячее хлещет у нее по внутренней стороне бедер. Маленький взял со столика фотографию Ромальцева, вытащил ее из рамки и, издевательски поцеловав ее, очень убедительно изобразил "гомика", а затем бросил карточку возле Зоиных ног:

- Краса-а-авчик!

Они захохотали. Маленький вытащил кнопочный ножик. Зоя заскулила и стала отползать к изголовью. По белоснежным простыням за нею тянулся широкий кровавый след: она поняла, что это ее кровь, что неспроста у нее так режет внизу.

- Подержите детку, а то она такая темпераментная! - и "шибздик" прыгнул к ней. - Иди сюда, любовь моя! Пусть твой любимый о нас помнит и ждет продолжения, - он с видом мастера-гравера и наслаждением творца, то и дело отстраняясь и разглядывая, что получается, располосовал ей лицо и грудь, и без того обезображенные до неузнаваемости. - Как же ты хороша, маленькая зомби! Просто чудо, как хороша! Только ничего не перепутай, котёна! Не то мы придем в гости второй раз, уже к его мамуле и сынуле! А затем отыщем пару-тройку людей, которых он менее всего хотел бы видеть вот в таком виде. И так будет долго-долго, пока он не объявится. Все передашь, котёна? Ну, все, последний штрих...

Зоя замотала головой.

- Чего ты там? Хочешь, чтобы развязали? - она с умоляющим видом кивнула. - Отсосешь! Пошли, пацаны.

Они заглянули в ванную, смыли следы своих занятий и убрались из номера.

"Горе, горе тебе, братец Тессетен! Твои псы переплюнули даже тебя самого! Все катится в преисподнюю в этом деградирующем мире... О, друг мой Ал, в чем-то был прав и ты!.."

У нее был бы шанс, не оставь они ее связанной. Один ничтожный шанс, чтобы чаша весов не оборвалась...

Истекая кровью, задыхаясь от нестерпимой боли, Зоя все же сползла с кровати. Ноги не держали ее, став тяжелыми, как из свинца. Как подкошенная, она рухнула на пол и потащилась, из последних сил потащилась к стулу, чтобы содрать об него ненавистный пластырь, выплюнуть кляп и позвать на помощь.

Вслед за нею с постели сквозняком сдернуло фотографию Влада. Пластырь наконец отклеился, но закричать девушка не смогла. Задыхаясь, она оглянулась и увидела карточку. Инстинктивно она совершила последний рывок в ее направлении, но не достала и ткнулась в ковер изуродованным лицом, похожим на кровавое месиво. Жизнь уходила из тела, глаза застилала пугающая темнота.

И, когда смерть уже шагнула к ней с порога, Зоя собрала все остатки жизни, что еще не вылились вместе с кровью, чтобы оглушительно, как ей казалось, а на самом деле совершенно беззвучно закричать:

- Вла-а-а-ад!

Тогда смерть махнула косой...

********************************************************************************

Полный безысходной тоски крик, заглушая свистящий ветер и шум волн, пронесся над океаном. Ладья вздыбилась на пенной верхушке вала и обрушилась в никуда...

Влад подскочил с земли. Ночь еще не кончилась. Встряхнув за плечо спящего Афганца, Ромальцев вскочил:

- Я уезжаю.

Володька спросонья не понял его:

- Ты чё, рехнулся?!

Вместо ответа Оборотень выскочил из блиндажа. Его страшная ошибка, его жуткий просчет... Он не смел ошибаться теперь, как тогда... Конь-убийца снова понес, и вернуть его, остановить галоп невозможно...

Афганец выбрался следом за ним и помог расчистить спрятанную под горой валежника машину.

- С утра выезжайте в Ростов, - бросил на прощание Влад. Созвонимся...

- Ну ты, бля, сдвинулся!

Однако тот уже дал по газам.

Известными только ему тропами несся Ромальцев в сторону дома. К утру он уже был в городе и подогнал джип к Зоиному подъезду. Не думая даже о том, что он грязный, заросший, страшный, как дикий зверь, Ромальцев в три прыжка взлетел на второй этаж.

Вернувшаяся с ночного дежурства Зоина мать в первый момент не узнала его в глазок и, напугавшись, пригрозила милицией.

- Алла Леонидовна, это Влад! - прижавшись к двери грудью, задыхаясь, объяснил он. - Откройте, пожалуйста!

Недоумевая, она повернула замок. Ромальцев ввалился в прихожую. Алла Леонидовна отпрянула: от него и несло, как от лесного зверя...

- Зоя! Где Зоя?! - прохрипел он, переводя дыхание.

- В Москве пока еще... Скоро прилетит... А что случилось, Влад?! Вы что?!

Тут затрезвонил телефон. Она махнула рукой, чтобы он раздевался, и подняла трубку:

- Да, алё? Да... А в чем... Да, да, это я, да! А... ЧТО??? - она выронила аппарат, и Ромальцев едва успел подхватить его. Он сделал это неудачно: зацепил кнопку, и связь прервалась. Услышав гудок, он бросил трубку и кинулся к сползающей на трельяж Зоиной матери.

- Зоенька! - не своим голосом завыла вдруг она.

Влад закрыл глаза, но через секунду вновь вернулся к реальности. То, что увидел он ТАМ, оправдало его худшие опасения. Стряхнув с себя ужас представившейся ему картины, он принес женщине стакан воды. Напившись, она схватилась за голову и закачалась из стороны в сторону:

- Вла-а-ад... Вла-а-ад... Зою нашли в номере... в Москве... МЕРТВОЙ!!!

И она рухнула на него. Влад уже знал это. В глубине его зрачков начали разгораться кровавые медяки...

ЧЕРЕЗ ДЕНЬ...

Её хоронили в Ростове. Гроб был закрыт - так попросила Алла Леонидовна. Только родители и Влад видели, что с нею сделали ненайденные убийцы.

Еще накануне Ромальцев увез свою мать с Лешей из города, на дачу, и вызвал к ним Дениса со Светкой. В день похорон оделся он по-граждански, но только Зоин отец, заметивший, что в стальных его глазах притаилась смерть, подозревал, что под черным костюмом у Влада бронежилет и столько оружия, сколько могло уместиться и не выдать себя, когда на плечи наброшен широкий черный плащ. Состарившийся сразу на несколько десятков лет, отец погибшей ничего не сказал, только однажды взглянул на Ромальцева... ну, как бы поддерживая его, что ли... Мол, не будь тебя, сынок, пришлось бы мне, старику, делать то же самое, да ведь и не вышло бы у меня как следует...

Несмотря на отвратительную погоду, народа на похороны приехало много. Была здесь и Катя-гримерша, в душе проклинавшая себя за то, что желала зла девочке - пусть и капризной, но не заслужившей такой кошмарной смерти. Чуть поодаль стоял Дмитрий, сложив руки на груди и мрачно наблюдая за ритуалом.

Когда гроб опускали в землю, Зоин отец взглянул на Влада. В тот момент не было в его взоре ледяного мрака. Что-то, похожее на слезы, сверкнуло в них и тут же пропало. Ромальцев бросил третью горсть земли и выпрямился. Дмитрий сделал к нему быстрый шаг, хлопнул по руке и показал в сторону. Влад кивнул. Он давно уже приметил стоявшую в отдалении, за три участка от этого, машину, из которой до сих пор никто не вышел.

Рыдающая Алла Леонидовна подошла к Владу и прижалась поседевшей в один день головой к его груди. Маленькая, тихая, она совсем не походила на Зою, которая была выше даже отца... Тихо поцеловав ее в щеку, Ромальцев передал ее в руки мужа и оттерся за спины родственников, друзей и знакомых погибшей. Звериные огоньки вновь мерцали в его глазах. Дмитрий посмотрел ему вслед и одобрительно кивнул.