Инна Зинченко - Точки над Ё, или Ключ от всех замков

— Всем друг на друга наплевать. — Повторил мою мысль вслух Таракс. — Общаясь в верхнем храме с Тараксом, я понял, что все они — вовсе не боги, а всего лишь слуги одного единственного Бога. Ты думаешь, что то, о чём я говорю — это ересь? Но, тем немение, всё так и есть. Я хочу тебе кое — что разъяснить — может быть, тебе это пригодится. Хотя, нет. Забудь всё, что я тебе здесь наболтал.

Он сразу изменился. Лицо вновь стало непроницаемым и холодным. Мне кажется, что он сам испугался того, что сказал или собирался сказать.

— Не беспокойтесь, Господин Таракс, я уже всё забыла.

Эх, был бы здесь со мной мой скарр! Эти безликие истуканы сделали невозможное — они смогли отделить от меня моего скарра, а ведь такое возможно только в случае моей смерти. Может быть, я всё — таки умерла, но пока ещё не поняла этого. Нет, об этом лучше даже не думать. Я тряхнула головой и прогнала напугавшую меня мысль.

Таракс довольно бесцеремонно выставил меня за дверь, ничего не говоря и ничего не объясняя. Если я не ошибаюсь, то он испугался собственной откровенности. Я улыбнулась сама себе. Я знаю, что, если он разоткровенничался однажды, то следует ждать второй попытки. Если уж однажды правда вырвалась из него, то больше он не сможет её удержать. Короче, если хочешь сохранить что — то в тайне — вообще не открывай рот.

Я даже не заметила, как меня занесло на этаж корков. Перед моими глазами предстали многочисленные стеклянные ящики с «колючей проволокой». Здесь было очень много корков! Взрослые корки, корки — детки, яйца корков — целая армия этих адских существ, от которых невозможно убежать и спрятаться — корки вездесущи, они могут проникнуть куда угодно. Они лишь внешне выглядят нелепо и неуклюже. Корки могут сворачиваться в клубок и катиться с огромной скоростью, они могут цепляться шипами за самые микроскопические выступы и передвигаться по любой поверхности, а ещё они могут убирать шипы и проникать даже в самые мелкие щели. Корки вездесущи! Они легко настигают свою добычу, обматываются вокруг неё, выпускают шипы и впрыскивают под кожу жертвы свой пищеварительный фермент. Жертва ещё жива, когда её начинают переваривать. Через те же шипы, уже переваренная жертва всасывается корком и всё. Жуткая смерть! Жуткие существа!

Я разглядывала их, испытывая при этом одновременно: страх; любопытство и благоговение. Эта непривычная смесь чувств приятно щекотала мне нервы. Сколько же их тут!

Корки тупо лежали в своих ящиках и не проявляли никаких признаков жизни. Я осмелилась подойти ближе. Аккуратные твари — до чего же у них чисто. Люди умудрились загадить всю планету, а у этих непонятных существ в клетках чисто, как в операционной. Вдруг одна из тварей развернулась и метнулась в мою сторону — благо, что нас разделяло стекло. Корк стал на хвост и закачался. Выглядел он при этом, как незамысловатое растение. И тут я впервые услышала его голос. До этого момента я была уверенна, что корки шипят, как змеи, ан нет, ничего подобного — это больше напоминало стрекотание кузнечиков. Вскоре все корки стали на хвосты и застрекотали. Я испугалась. Не знаю, что всё это значит, но уверенна, что ничего хорошего. Я попятилась и упёрлась спиной в кого — то. И я заорала, перекрывая своим воплем стрекотание корков.

— Да тише ты! — Услышала я недовольный голос Таракса.

Я облегчённо вздохнула.

— Что ты здесь делаешь? — Спросил он. — Здесь нельзя находиться непосвященному.

— Так они же за стеклом — легкомысленно сказала я.

— Это же корки! — Звучало это довольно зловеще. — Иногда они выползают из ящиков — их трудно удержать. Вот, смотри.

Он отошёл в сторону и поднял с пола корка. Я вся похолодела от пяток до макушки — я находилась одна в коркарии, и у меня под ногами лежал настоящий Корк! Не хочу даже думать, что могло бы со мной произойти.

— Спасибо, что пришли за мной — только и смогла прошептать я.

— А теперь послушай меня, — сказал он голосом, который не обещал ничего хорошего — ты странная девушка — постоянно с тобой что — то происходит. На всякий случай запомни — башня — это место, которое требует особой осторожности. Даже я всего не знаю о ней. Постарайся не шататься здесь по незнакомым местам. Ясно?

Я кивнула.

— Возьми — протянул он мне корка. — Этот похож на тебя — вечно выползает из ящика и ползает по коркарию. Нарывается на неприятности.

Я отпрянула. Ну, уж нет, никакая сила не заставит меня взять в руки эту мерзость! Но сволочь Таракс бросил корка прямо мне на шею. Ох уж я и орала! Так орала, что едва сама не оглохла. А он стоял в сторонке и смеялся. Ему было весело. Белая кость, голубая кровь — козёл он, самый обыкновенный козёл и ничего больше! Корк втянул свои шипы и на данный момент угрозы не представлял. Осторожно, двумя пальцами, я взяла корка и стала его рассматривать. Сейчас он и в самом деле был похож на змею, но без глаз и безо рта. Стальной замысловатый узор вдоль всего его тела был похож на татуировку.

— Это насекомое. — Объяснил Таракс. — Странное насекомое, верно?

Я пожала плечами. Видала я существ и постраннее, но ему об этом не скажешь.

— Ну, всё, пошли. Кстати, ты ему понравилась.

Интересно, как он это определил? Как можно узнать отношение к тебе колючей проволоки? Значит, как — то можно.

— Можешь забрать его к себе.

Обрадовал! Осчастливил! Как я буду жить в одной комнате с этим существом? Совсем охренел, жрец придурочный! И ведь ничего ему не скажешь, что хотелось бы сказать.

— Не думаю, что это безопасно. — Проблеяла я.

— Ну, что ты, он ведь тебя уже признал!

Я поняла, что спорить бесполезно. Я всё — таки взяла корка — в хозяйстве всё пригодится.

Мы вышли из коркария, и я вздохнула облегчённо. На шее у меня висел Корк. Таракс проводил меня до дверей моей комнаты, попрощался и ушёл.

У себя в комнате я, наконец — то смогла внимательно рассмотреть жуткую тварь и обнаружила, что ничего жуткого в ней нет, когда оно втянуло в себя свои шипы, то стало похоже на обыкновенную верёвку.

— Назовём тебя Гошей. Ты согласен быть Гошей?

Корк что — то прострекотал. Преодолевая страх т отвращение, я погладила опасное существо и по его реакции я поняла, что ему это понравилось. А, что, зверюшка, как зверюшка — ничего особенного. Корк обвился вокруг моей руки, и всё у меня внутри похолодело — я вспомнила, как лихо расправились корки с Краком и Марзой. Но Гоша даже не думал выпускать свои смертоносные шипы. Он висел на моей руке и что — то ласково стрекотал. Я осторожно сняла его с руки и положила в стеклянную коробку, которую мне вручил Таракс. Гоша свернулся клубком и, кажется, заснул.

Ну вот, я уже начинаю потихоньку обрастать здесь хозяйством — видимо, мне никогда не выбраться из этого мира. Я заплакала от тоски и безысходности. Ну почему именно я? Вечно я влипаю во всякое дерьмо! Я больше не хочу быть ключом! Плевать я хотела на свой редкий дар. Хочу домой, к маме, к папе! Я подошла к окну и увидела всю ту же безрадостную картину — снег и тёмные башни, в которых обитают жрецы со всем своим хозяйством. Издалека башни были похожи на гигантские столбы или торчащие из земли огромные пальцы. Верхушки башен тонули в облаках. А снег…