Олег Абазин - Пришелец

– Каждый видит по-своему то, что происходит в этом мире, - заметил двойник Петра Пришельцу. - Я перед этим хотел выплыть из палаты по воздуху, как наполненный гелием воздушный шарик, но передумал, решив, чтоб всё было похоже на действительность, не к чему чудеса. Чудеса для наркоманов.

– Слушай, приятель, - раздался у самого уха Пришельца голос Паши Тидорова, - а он ведь, пацан тот (указывал он пальцем в сторону двойника), не похож на одиннадцатилетнего того мужичка, что ушёл в 708-ю. Я его только сейчас узнал: мой старший брат учился с ним в одном классе, и единственная из фотографий его класса, это фотография пятого класса. Понял? Так что я стопроцентно знаю, как мужик этот выглядел в 11 лет. Не пойму только, чё его сеструха взвизгнула так.

– Значит это мальчик, - сделал Пришелец вывод, даже и не думая интересоваться у этого шустрого парня, как ему удалось так незаметно выбраться из палаты и ещё незаметнее подкрасться, - но он капитально не похож на 11-летнего Петра. А сестра его видит своего старшего брата, но только таким, какой он был в 11 лет. Здорово.

Пришелец не замечал, как все выходили из палат - выходили не только те, кто возвращался в коридор… словно загадочное "многоликое" (если для индивидуально каждого оно способно выглядеть по-своему) существо усилием мысли вызвало всех… Хотя, каким там "усилием мысли"!; просто всё шло по задуманному сценарию, если верить многоликому на слово.

– По-написанному! - восхищался Многоликий (одетый Пётр - в глазах Пришельца; незнакомый никому подросток - в глазах всех остальных, и двойник 11-летнего Пети, что залазил однажды в мусоровозку на глазах у восьмилетней Лизы - в глазах девятнадцатилетней Елизаветы). - Люблю, когда всё по-моему!

Все подростки, дети и молодёжь - все выходили из палат и собирались вокруг Пришельца и "многоликого двойника"… Действительно, такое можно только выдумать; в реальности такое невозможно, чтоб обнажённые худосочные дети несколько минут назад посидев в своих палатах, вышли в коридор в прежнем виде, так и не одевшись. Только в этот раз выражения их лиц имели несколько иную форму: по ним было видно, что дети стесняются своей наготы, но ничего не могут с собой поделать…

– Дети, - известил их многоликий (незнакомый подросток), - я отключил Космический Приёмник: корпус больницы уже не принимает космическую энергию. Так что не обязательно вам выставлять напоказ свои хозяйства. Но, раз вы вышли, то слушайте.

– А надолго это? - тут же посыпались вопросы от обнажённых сухощавых детей, среди которых был и Гоша Кучко (он был донельзя реален, но… судя по всему, его выдумали, так что по иному он вести себя не мог, и выйдя в коридор, - наполненный одетыми детьми и, разумеется, девочками из 714-й, - не заслонял руками свою самую постыдную часть тела), и он, как и все, тоже интересовался, хоть и, возможно, ответ на данный вопрос не имел для него ни малейшего значения; возможно, в данный момент этому Гоше Кучко хотелось только единственного, чтоб ВСЁ ЭТО поскорее закончилось, с положительным результатом.

– Нет, - отвечал им Многоликий, - не надолго. Когда корпус больницы начнёт подниматься в воздух, я вынужден буду вновь подключить "систему жизнеобеспечения". Вы ведь хотите полетать? Представляете, - мечтательно произносил он, - открываете свои чёрные шторы и… как на самолёте!… Только эти ощущения с самолётом не сравнишь. Мы поднимемся в космос, дети! Ну как, хотите полетать?

– ДААААА!!!! - пронеслось по коридору многоголосие "загипнотизированных" детей, в то время, как Пришелец направился в ту сторону, откуда несколько минут назад выскочила на одной ноге, прикрывающая свои прелести двумя огромными листами от "Дальпресса", Лиза.

– Куда это ты направился? - полюбопытствовал у него двойник 22-летнего Петра, когда он проходил мимо.

– А ты мог бы и не задавать вопросов, - ответил Пришелец, - раз ты сам всё это выдумал, что меня именно в этот момент приспичит пойти прогуляться по другим этажам.

– Я, конечно, описывал этот фрагмент, - сказал ему Многоликий, - надеясь, что ты именно сейчас станешь действовать "не по-написанному" и сам догадаешься, что других этажей в этой больнице не существует - они не выдуманы - не описаны в "Пришельце" - по-настоящему реален лишь седьмой этаж.

– Ну как же? - подала голос Лиза, - а мы с братом поднимались…

– Знаю-знаю, - ответил тот, - и про восемь санитаров знаю и про всё на свете. Вы поднимались мимо закрытых дверей в коридоры этажей, а вы пробовали хоть одну из этих дверей открыть?

– Не открыли бы? - осведомился Пришелец.

– Ну иди, - разрешил тот ему, - спустись или поднимись - узнай. Ты ведь умный у нас, на слово не веришь.

– Да не собираюсь я…

– Именно так я и описывал! - опять воскликнул Многоликий. - Если кто-нибудь из здесь присутствующих мне не верит на слово, может пойти в 708-ю палату и почитать настоящий текст "Пришельца".

– А его, этот текст, сейчас никто не читает? - осенило вдруг Пришельца. - Или - не исправляет в нём некоторые из ошибок? - обращался он непосредственно к Многоликому.

– Не может он даже притрагиваться к тетради, - ответил тот, - не потому что я описал, как пригрожу этой "обнажённой выдумке" расправой, а потому… что его, Пети, там в данный момент не существует. Я описал, что, как только я выйду из данной палаты, она исчезнет - перестанет существовать в действительности, останется только дверь. Ну что, Пришелец, не желаешь ли попробовать открыть эту дверь и посмотреть, что там за ней?

Пришелец тут же двинулся в сторону 708-й палаты. Но остановился, не дойдя до конца - из палаты этой выходили семь ребят… Выходили они по одному. И остановился он только потому что узнал этих ребят, своих ровесников (не было среди которых восьмого), с которыми он вчера договорился о участии в РОЗЫГРЫШЕ, систему которого им всем коротко объяснил тот восьмой, которого в данный момент как раз и не было.

– Пожалуйста, - представил Многоликий Лизе группу подростков, - восемь санитаров, если вместе со мной. - И "многоликий" повернулся к новичку палаты 715. - А ты, Пришелец, так нефига и не понял?

– Да понял я всё ещё до этого…

– Ничерта ты не понял! - перебил его тот, и предстал перед ним в новом облике, когда он (Пришелец) вернул взгляд с семёрки (в глазах всех остальных этот "восьмой друг" присутствовал уже давно, но вот в глазах Лизы это был всё тот же Петин двойник 11-летней давности). Когда ты вчера заходил в нашу палату, ты видел только пустые койки и полное отсутствие на намёки о какой-либо жизни. Но под койки заглянуть ты не догадался. В этом и состоит главная часть смысла РОЗЫГРЫША.

– Патрон, - обратился к нему один из семерых, - я не хотел тебя перебивать, но… протеже твой в 708-й…

– Что там?! - почувствовал Многоликий тревогу в голосе. - Что с ним? - До этого он хотел произнести совсем другое, "НЕ ПО-НАПИСАННОМУ!", но не стал…