Гораций Гоулд - Вопрос Формы

Вуд и Гилрой обнаружили пожарный проход, ведущий на крышу соседнего дома. Гилрой схватил Вуда левой рукой и повис на лестнице.

- Это безумие, - хрипло сказал редактор. - В жизни не делал ничего более глупого. Почему бы нам для разнообразия не проявить рассудок и не обратиться в полицию?

- Да? - презрительно фыркнул Гилрой, спускаясь вниз. А какое обвинение вы предъявите Моссу?

- Ну...

- Обдумайте формулировку по дороге.

Гилрой и Вуд уже были на крыше следующего дома и ждали, пока спустится редактор.

Тот лез по лестнице быстро, но рассеянно. Мысли его блуждали.

- Можно предъявить обвинение в том, что он действительно совершил. Превратил человека в собаку. - Здорово наша формулировка прозвучит в обвинительном заключении. Бросьте. И ступайте полегче, пожалуйста. Проклятая крыша гремит под ногами, как барабан.

- А что ты скажешь насчет обвинения в похищении людей? спросил редактор, перегибаясь через парапет крыши соседнего с Моссом дома.

- Не смешите меня. Тело Вуда находится в больнице под наблюдением врачей. Как вы докажете, что Мосс похитил его? А о первых трех и говорить нечего.

Редактор угрюмо кивнул, все еще пытаясь подыскать возможную формулу обвинения. Гилрой осторожно посветил фонариком на крышу Мосса. Охраны на крыше не было.

- Пошли, Вуд, - сказал он, засовывая фонарь за пояс и прижимая Вуда к себе. Чтобы использовать свою левую руку для спуска по лестнице, ему пришлось сильно стиснуть Вуду брюхо.

Вуд был благодарен хотя бы за одно то, что в таком положении он не мог видеть крышу тремя этажами ниже. Гилрой держал его надежно, но дышать ему было трудно. Горло сжалось комком.

- Ничего, ничего, - ободряюще сказал Гилрой. - Мы уже почти у цели.

Он видел, как за ними спускался по плохо закрепленной лестнице редактор. Лестница стонала и раскачивалась под их тяжестью, отходя от красной кирпичной стены. Их сердца замирали при каждом ее рывке.

Наконец, Гилрой ощутил под ногой прочную незыблемую крышу. Он порывисто улыбнулся в темноте. Вуд выскользнул из-под его руки. Не переставая вполголоса ругаться, к ним присоединился редактор.

Он вызвался нести Вуда, когда они дошли до задней пожарной лестницы. Раскачиваясь под его рукой, Вуд почувствовал, как дрожат мышцы несущего его человека. Ему, Буду, нечего было терять, кроме жалкой собачьей жизни, но и он отнюдь не испытывал полного бесстрашия перед лицом всех опасностей, которые им приходилось преодолевать. И он вполне сочувствовал редактору, которому было что терять и который так до конца и не верил еще, что Вуд-человек. Нелегко ему, наверное, смириться с фактом, что под шкурой самой на вид обыкновенной собаки скрывается разумная человеческая личность.

Редактор поставил Вуда на железную решетку.

Гилрой быстро догнал их и дернул закрытое окно. Оно не поддавалось.

- Без "фомки" не обойтись, - пробормотал Гилрой и потрогал пальцами края рамы. - Нож есть?

Редактор порылся в карманах, достал связку ключей, огрызки карандашей, спички, бумажки и, наконец, дешевую пилочку для ногтей. Гилрой выхватил пилочку у него из рук и начал отковыривать ей сухую оконную замазку.

- Приготовьтесь, - прошептал он. Всадив пилочку в верхний угол рамы, он подцепил стекло и начал вытаскивать его из оконного переплета. Оно застряло с боков и благодаря этому, не упало. Гилрой подцепил края и осторожно извлек стекло, бесшумно уложив его в стороне.

- Пошли, - он полез в пустой проем. - Передайте мне Вуда.

Они очутились в темной комнате. Вуд возбужденно принюхивался, чувствуя близость человека, которого он ненавидел и который один только мог вернуть ему его тело.

"Сейчас, - думал он. - Сейчас!..."

- Гилрой, - жарко зашептал редактор. - Мы можем предъявить Моссу обвинение в вивисекции.

- Верно, - так же шепотом ответил Гилрой. Но они услышали, как он осторожно повернул ручку двери.

- Так куда же ты? - в панике чуть не крикнул редактор.

- Поскольку уж мы здесь, - холодно ответил Гилрой, давайте покончим, наконец, с этим делом.

Отворилась дверь, забрезжил слабый свет. В центре длинного, узкого, тускло освещенного холла была видна лестница, спускающаяся через весь дом. Внизу этой лестницы они найдут Мосса.

Своим звериным чутьем Вуд поймал его запах. Хирург не так давно был здесь.

Они осторожно спускались по лестнице, стараясь не поднимать шума.

Послышалось постукивание трости, потом какая-то фраза.

Вуд поднял голову и торжествующе посмотрел на Гилроя. По звукам он определил, что Мосс и Тальбот находились в задней комнате.

Из-за прикрытой двери доносились еле слышные голоса.

- Сядьте, док, - сказал Тальбот - Грузовик скоро придет.

- Меня мало беспокоит моя личная безопасность, - ядовито ответил Мосс. - Просто я терпеть не могу разгильдяйства, особенно, когда вы утверждаете...

- Джейк не виноват. Он возвращается с дела.

Мысленно Вуд видел, как гладко выбритое розовое лицо Мосса скорчилось в презрительной гримасе.

- Жить вам осталось не больше полугода и в каждую минуту этого полугода вы можете умереть. Тем не менее, ваша ненасытная жадность никак не может успокоиться. Не можете устоять перед искушением урвать кусок даже сейчас.

- Не теряйте головы, док. Эти, ката... или как их там, говорить не могут, а собака, по всей вероятности, роется в отбросах. Было бы с чего драпать.

- Я меняю убежище только из предосторожности. Вы недооцениваете силу человеческой изобретательности, даже если она и ограничена собачьим телом и потерей речи.

Вуд ухмыльнулся своим друзьям. Редактор напрягся, Гилрой вынул револьвер и взялся левой рукой за ручку двери. Редактор сделал невольное движение, пытаясь остановить его, но дверь распахнулась прежде, чем успел вцепиться в руку Гилроя.

В зловещей тишине Вуд и Гилрой вошли в комнату. На револьвер Тальбот даже не обратил внимания, ему не раз в жизни приходилось смотреть в черное дуло, но при виде Вуда челюсть его отвисла, нервно дергаясь, лицо перекосилось. Он завопил и панически рванул рубашку на груди, как бы стараясь дать выход раздирающему грудь давлению.

- Вот вам наглядный урок, Тальбот, - безучастно сказал Мосс. - Никогда нельзя недооценивать противника.

Гилрой больше не мог изображать ледяное спокойствие.

- Помогите же ему!

- Как? - пожал плечами Мосс - У него грудная жаба. Либо он справится со своими конвульсиями сам, либо нет. Мне нечем ему помочь. А чего вы, собственно, хотите?

Ответа не последовало. Они в ужасе, смотрели, как на глазах у них умирал человек. Револьвер в руке Гилроя обмяк, но Мосс даже и не пытался убежать. Тальбот рухнул на пол бесформенным мешком.

Вуда охватило отвращение. Он знал, что инстинкт самосохранения часто заставляет врачей черстветь, но только исключительно черствое чудовище могло так спокойно реагировать на страшную смерть Тальбота, как будто ничего и не произошло.