Фред Саберхаген - Звезда Берсеркера (Клуб Любителей Фантастики — « L»)

Деррон уже ясно видел, как пошла игра. И видел, что для него открыта еще одна отчаянная возможность, за которую и ухватился, как за соломинку.

— Ваш… сюрприз? — медленно и отчетливо переспросил ученый. Брови его сошлись, предвещая грозу, пока сам он поворачивался лицом к Деррону. — Это вы прислали ко мне ночью монаха?

Это была деталь — если вообще требовались дополнительные детали — подтверждавшая догадку Деррона.

— Нет, я только организовал вот это! — Он с подобающей гордостью указал на маятник. — Должен признаться, сэр, я нахожусь здесь уже несколько дней. Первоначально со мной были друзья, которые помогли в сооружении маятника.

Разумеется, все это было полнейшей ложью, придумываемой на ходу, и если Винченто придет в голову проверить… Но она произвела впечатление именно той силы, на которую он рассчитывал. Старик мрачно молчал. Деррон в красках описывал, как он и его воображаемые товарищи подвешивали маятник, чтобы…

— …вы увидели перед собой, мессир, полное подтверждение вращения нашей планеты!

Но в старых глазах не было удивления. Отчаянная игра, несомненно, была оправдана. Теперь посмотрим, можно ли ее выиграть. Деррон продолжил:

— Конечно, я последовал, почтенный сэр, вашему примеру. Я решил охранить свое законное право на это открытие, послав для этого нескольким выдающимся лицам в разных частях мира письма-анаграммы, в которых зашифровал описание этого эксперимента. Таков был мой первоначальный план. Но когда до меня дошел слух о ваших… настоящих… трудностях, я понял, что не могу сидеть, сложа руки.

Винченто глядел на него, не моргая.

— Вы говорите, что это — подтверждение вращения нашей планеты?

Тон его был сух, в нем чувствовалась недоговоренность.

— О, простите! Я не думал, что детальное объяснение… гм… Понимаете, плоскость колебаний маятника не вращается, это наш шарообразный мир вращается под ней. — Деррон сделал паузу. Ему только что пришло в голову, что старый. Винченто стал немного медлителен в мыслях — сказывался возраст. Изобразив на лице снисходительную улыбку, он продолжал объяснение, произнося слова четко и громко. — На полюсах планеты такое устройство будет ежедневно описывать круг в триста шестьдесят градусов. На экваторе вращения вообще не будет заметно. — Безжалостно повышая темп, он обрушил на старика поток накопленных за три с половиной столетия знаний. — Между этими двумя крайними случаями величина отклонения пропорциональна широте. На этой широте оно составляет примерно десять градусов в час. А поскольку мы находимся в северном полушарии, вращение происходит по часовой стрелке…

С высоты раздался крик Вилла, обращенный к господину:

— Канат здесь укреплен так, чтобы он свободно вертелся во все стороны, но его ничего не вертит…

— Спускайся! — прервал его Винченто.

— …если нужен чертеж, так я еще немного погляжу…

— Спускайся! — рассвирепел старик.

Деррон постарался не потерять напряжения момента, переключившись на тему своего твердокаменного благородства:

— Единственным моим желанием было помочь вам, сэр. Я оставил в сторону мысли о личной выгоде и поспешил к вам на помощь. Мой клинок к вашим услугам, сэр. Если нужно, я с радостью повторю этот опыт в Святом Городе, чтобы весь мир мог убедиться собственными глазами…

— Довольно! Я не нуждаюсь ни в какой помощи! — Последнее слово прозвучало как ругательство. — Вы не смеете… вмешиваться… в мои дела. Не смеете!

Гнев и презрение превратили Винченто из старика в полного сил человека. Деррон невольно подался назад. Он выиграл эту игру, но обнаружил, что гордость ученого не уступает его гению!

Взрыв горделивого гнева скоро прошел. Деррон увидел, как Винченто, снова согнутый грузом годов, послал ему последний ненавидящий взгляд и отвернулся. Он никогда не использует маятник Фуко для доказательства, не поверит в него и даже не станет вести исследований в этом направлении. Поскорее выбросит это из головы, если сможет. Мелочность и зависть, которые довели его до трибунала, унижения, были сильны не только в его врагах, но и в нем самом.

Деррон знал, что в исторической реальности Винченто не только отречется от своих идей, но и пойдет дальше того, что потребуют от него судьи. Напишет новую брошюру, в которой будет доказывать, что солнце летает по кругу вокруг миллиона людей.

— Единственным желанием моим было помочь вам, сэр…

Шаркая, старый ученый добрел, наконец, до конца нефа, и дверь с гулким стуком закрылась за ним. Опустошенный, Деррон прислонился к колонне, слушая, как раз за разом со свистом рассекает воздух маятник. Вилл скатился с лестницы, непонимающе нахмурился, потом поспешил вслед за хозяином.

Теперь трагедию Винченто можно было забыть надолго. Реальная победа и реальная надежда оказались мощными стимуляторами. Деррон покинул собор через боковую дверь и, перепрыгивая через несколько ступенек, бросился к монастырю. Если берсеркер не уничтожил еще запасной коммуникатор в посохе, можно будет поделиться радостью победы с миром Современности.

Уже, в коридоре монастыря он почувствовал, как в кости за ухом пульсирует вызов Сектора.

Брат Саил громко пыхтел, хотя явно не прилагал усилий, чтобы поторопиться. Узкая коровья тропа, по которой следовали монахи, шла то вверх, то вниз по склону холма, петляя между колючими кустарниками, проходя через жидкие рощицы. Саил отставал и каждым вздохом пытался умерить прыть брата Иованна.

— Я думал… что вознесения нескольких молитв… будет достаточно. Эти крестьяне… ты ведь знаешь, брат… они зачастую глупы… могли все преувеличить… преувеличить ущерб от этого волка… якобы волка.

— В таком случае моя собственная крестьянская глупость не принесет вреда, — ответил брат Иованн, не сбавляя шага.

Они уже отошли от собора на несколько миль и глубоко вторглись в царство легендарного волка, терроризирующего округу. Сопровождавшие их поначалу крестьяне повернули назад, не совладав со страхом, уже давно.

— Да простит меня Святейший, если я слишком сурово сужу об этих людях. — Саил взобрался на вершину холма и перевел дыхание, чтобы произнести более продолжительную речь. — Ну хорошо, если это чудище и в самом деле натворило за несколько дней столько бед, как нам сообщили, то было бы ошибкой приближаться к нему с пустыми руками. Я не хочу сказать, что хоть на мгновение сомневаюсь в непостижимой мудрости Провидения, способной заставить рыбу плескаться в радости после того, как ты, брат, освободил ее, то так же не усомнился я в рассказе о том, как крохотные лесные пичужки слушали твои молитвы. Но волк, особенно такой волк — совсем иное дело…

Сжимая в руках посох, Деррон показывал лучшее в своей жизни время кросса по пересеченной местности, чередуя пятьдесят шагов бега с пятидесятые шагами быстрой ходьбы.