Фред Саберхаген - Звезда Берсеркера (Клуб Любителей Фантастики — « L»)

— Они взяты из тюрьмы и готовы воспользоваться любой возможностью, чтобы отсрочить приведение приговора в исполнение.

Глядя на экран, Ногара не чувствовал ничего, кроме усталости и презрения к самому себе. Он спросил себя: разве во всей вселенной существует хоть одна причина, по которой я не мог бы искать наслаждений? Но первый вопрос тут же сменился другими: что будет дальше? может, садизм? и если да, то что из этого?

Но что будет потом?

Выдержав положенную паузу, голос уважительно спросил:

— Может быть, сегодня вечером вы предпочитаете что-нибудь другое?

— Позже, — ответил Ногара.

Изображение исчезло. «А не попробовать ли мне на какое-то время стать Верующим? — подумал он. — Вот Йоханн, небось, испытывает сильные чувства, когда отваживается согрешить. Если он, конечно, вообще грешит».

Ногара по-настоящему обрадовался, когда Йоханна назначили Командующим флотом Солнечной системы. Ведь теперь он мог держать под контролем настроения венерианцев. Но вскоре он осознал, что назначение брата ставит перед ним новую проблему. Если бы Карлсен одержал победу над берсеркером, он мог бы стать величайшим героем в истории человечества. Такая перемена могла даже Йоханна сделать амбициозным. Так что, если подобное действительно произойдет, первое, что надо будет сделать, — убрать Карлсена подальше от людских глаз, дать ему какую-нибудь высокую должность, но только такую, которая была бы связана с черновой работой и не приносила бы славы. Например, ловить сбежавших преступников во вселенной. Скорее всего Йоханн и на это согласится. Но если только брат все же попытается вступить в борьбу за власть, придется его убрать. На этой доске нельзя оставлять ни единой пешки.

Ногара потряс головой. Предположим, Йоханн проиграл надвигающееся сражение, и Солнечная система отошла к берсеркеру. Тогда окончательная победа берсеркера уже не может вызывать никаких сомнений, и все эти игры с вычислением компьютерных вероятностей — не более, чем попытка обмануть самого себя. Победа берсеркера будет означать конец пребыванию землян во всей галактике. И понадобится на это всего несколько лет. Чтобы предсказать это, не нужны никакие компьютеры.

Ногара достал из стола маленькую бутылочку и посмотрел на нее. В этом пузырьке он держал последнее средство, способное положить конец шахматной партии, навсегда покончить со всеми удовольствиями, со скукой и болью. Он бесстрастно смотрел на пузырек, наполненный сильнодействующим наркотиком, способным привести человека в экстаз, вызвать у него беспредельное возбуждение, которое всего через несколько минут разорвет ему сердце или мозговые кровеносные сосуды. Неужели настанет такой день, когда все другие средства будут исчерпаны, неужели берсеркер завоюет вселенную…

Ногара отодвинул смертоносный пузырек в сторону и поднялся. Он принял решение: помощи Земле не будет. Нет никакого смысла. Все равно вселенная и так уже практически принадлежит берсеркеру. И вообще все в мире предопределено давным-давно, задолго до того, как появились первые звезды.

Филипп Ногара откинулся на спинку кресла, наблюдая за тем, как компьютеры, словно на огромной шахматной доске, представляют на карте галактики возможные направления развития истории.

По всему флоту распространились сплетни о том, что Карлсен умышленно оттягивает выступление потому, что нападению подверглась одна из колоний Венеры. Митчел Спэйн, находясь на борту «Солнечного пятна», не видел никаких причин для подобных разговоров. Времени ему едва хватало на работу, быстрые обеды и сон. Когда завершилось последнее учение, в ходе которого их корабль имитировал таран берсеркера, а пехотинцы затем должны были взять его на абордаж, когда они, наконец, закончили паковать запасы и амуницию, Митч устал настолько, что не мог испытывать никаких других чувств, кроме облегчения. Разбитый от усталости, он отдыхал в своей каюте, в то время, как его корабль занимал свое место среди сорока других, собираясь совершить первый сверхсветовой прыжок и начать охоту на врага.

Сигнал тревоги раздался только через несколько дней. Митч тотчас же проснулся и, вскочив на ноги и еще не полностью раскрыв глаза, принялся натягивать на себя бронированный костюм. Рядом с ним пехотинцы что-то ворчали на счет надоевших учебных тревог, но тем не менее двигались довольно проворно.

— Говорит Верховный Командующий Карлсен, — прогремело из громкоговорителей. — Это не учебная тревога, повторяю, не учебная. Замечены два берсеркера. Одного только что засекли на самой границе действия наших приборов. По-видимому, он уже уходит, но я все же послал девятый эскадрон на преследование. Второму от нас уже не уйти. Не пройдет и несколько минут, и мы сумеем окружить его в нормальном пространстве. Бомбардировки не будет, иначе мы сразу же уничтожим его, а я этого не хочу. Мы должны воспользоваться предоставившейся возможностью для того, чтобы провести генеральную репетицию. Посмотрим, как мы научились таранить и брать на абордаж. Для таранной атаки по одному кораблю выделяются эскадроны два, четыре и семь. Внимание эскадронных командиров, сейчас я перехожу на ваш канал.

— Эскадрон четыре, — вздохнул сержант Маккендрик. — У нас больше эстилцев, чем в любом другом. Как же нас могут не взять?

Пехотинцы, привязавшись ремнями к противоускорительным креслам, которые одновременно служили им койками, лежали словно разбросанные в темноте зубы дракона. Играла специальная музыка, рассчитанная на то, чтобы повысить их боевой дух. Верующие молились. Митч слушал внутреннюю трансляцию и сообщал подчиненным содержание кратких военных отчетов, которые передавались ему как командиру морских пехотинцев.

Митч чувствовал наступление страха. Что за штука смерть, почему люди так боятся ее? Это же не больше, чем конец человеческих переживаний. Конец этот неизбежен, хоть представить его и невозможно. Митч боялся его.

Артиллерийская подготовка заняла немного времени. Сто тридцать кораблей поймали врага в ловушку, окружив со всех сторон. Сидя в темноте и вслушиваясь в быстрые лаконичные сообщения, Митч удивился тому, что берсеркер с величайшей скоростью и, судя по всему, с презрением к врагу сопротивляется до конца. Странное это все-таки дело — сражаться с машинами. Ведь им нельзя причинить боли, нельзя внушить страха.

Но машину можно победить. И на этот раз человек имел неоспоримое преимущество. Кораблям Карлсена не составит никакого труда превратить берсеркера в пар. Может быть, так и стоило поступить? Абордажная атака всегда, даже когда у нападающих такое огромное преимущество, связана с жертвами. И все-таки настоящее боевое испытание перед решающим сражением было действительно необходимо. К тому же на берсеркере, вероятно, имеются пленники, которых абордажники освободят. Верховный Командующий выбрал верный путь, чтобы доказать свою правоту.