Михаил Грешнов - Малыш

- Все готово? - спросил Сергей Иванович. - Сигнал к съемке - ракета. - Он уже посматривал на хронометры, тщательно выверенные по земному и лунному времени.

Если бы не киноаппараты и не торжественность, можно было подумать, глянув со стороны, что Сергей Иванович готовит команду спортсменов к соревнованию, - к бегу, например, по лунной равнине. Не было белой черты и слова "Старт", написанного большими буквами, и дистанция между спортсменами непомерно большая, - шеренга растянулась на километр, - но, кто его знает: на Луне сила тяжести меньшая, как себя поведут спортсмены на беговом поле?.. Пусть уж расстояние от локтя до локтя будет побольше. Ну, уж если дойдет до бега, думал Беленький, - вряд ли кто сумеет потягаться со мной: у меня первый спортивный разряд! Итак, - как там арбитр, поднял стартовый пистолет?.. Однако все смотрят на Малыша, подняли кинокамеры. Беленький тоже стал смотреть на скалу, что-то будет?

- Внимание! - послышался голос Сергея Ивановича. - Съемка!

Зеленая ракета взвилась в черное небо.

Бесшумно в космической пустоте завертелись камеры сверхскоростной съемки - два миллиона кадров в секунду. И в тот же миг из воронки, из рубиновой чаши на вершине скалы, вырвался луч, столб пламени, захлестнувший цепочку людей, ставших у него на пути.

- Бог мой! - заорал Беленький. - Ложись! - Он забыл про соревнование, про свой спортивный разряд. Даже если бы нужно было бежать, он бы не сдвинулся с места, - ноги приросли к почве. Он только моргал от нестерпимого света да вскинул наконец руку, чтобы защитить глаза.

Но все уже кончилось. Только в воронке, на вершине скалы, тлел рубиновый жар и на какую-то долю секунды в глубине чаши мелькнуло человеческое лицо.

- Бог мой! - опять отозвался Беленький. - У него три глаза! Смотрите!..

Слышно было, как тяжело дышала в скафандре Светлана, всхлипнул Галин.

- Смотрите! - вопил Беленький. - Видели? Ну, ответьте же кто-нибудь!

Смотрели уже на станции, когда была проявлена пленка. Работали над ней Галин и Смирнов, остальные изнывали от нетерпения.

Светлана вздыхала:

- Что же это такое?..

Относилось ли это к медлительности товарищей или к тому, что Светлана увидела у подножья скалы?..

- Терпение, сердце мое, - успокаивал Сергей Иванович, а сам поминутно поглядывал на хронометр, лежавший на столе, забыл о наручных часах.

Время действительно будто остановилось.

- Ну, скоро они там? - порывался к фотолаборатории Беленький.

- Терпение, сердце мое, - говорил и ему Сергей Иванович и все поглядывал, вытягивая шею, на хронометр, лежавший на столе, - совсем забыл о ручных часах.

Наконец, из лаборатории вышли Смирнов и Галин.

- Есть! - хриплым шепотом сказал Галин...

Он аккуратно заправил ленту в проекционный фонарь.

На секунду все оказались в темноте - проектор работал автоматически, выключил свет. Это было неожиданно и мучительно, как будто бы все ослепли. Но вот вспыхнул белый экран, пленка пошла в работу.

Сначала непрерывным потоком шли геометрические фигуры: треугольники, круги, эллипсы, потом - на две секунды - солнечная система. Потом группы фигур; квадратов, ромбов и опять на две секунды - участок неба: Большая Медведица.

"Я же говорил, я говорил! - подумал Егоров. - Они оттуда - с Большой Медведицы!.."

Словно в подтверждение его мысли вокруг одной из звезд в центре ковшика обозначился эллипс, по замкнутой линии побежала синяя искра,

- Ox! - Галин хрустнул костяшками стиснутых рук. На фоне звезд показалась Земля, с темными пятнами океанов, с треугольником Африки. На две секундыкосмический красавец-корабль. Потом - формулы: в круге,, в квадрате, в четырехугольнике, и сейчас же бесшумно развернулось полушарие Земли - север, юг, запад, восток, экватор, центр. В линию, один за другим, возникли шесть значков-цифр, за ними еще шесть, всего - двенадцать. Исчезли и опять появились.

- Двенадцатиричная система?.. - полуспросил, полуугадал Егоров.

Ему никто не ответил, все боялись моргнуть, чтобы ничего не пропустить на экране.

А там уже люди. Такие же, как земляне. Может быть, немного повыше ростом, красивее: голова на пропорциональной шее, ноги, руки...

- У них шесть пальцев! - воскликнул Беленький.

"Двенадцатиричная система счета..." - утвердился в догадке Егоров.

- И три глаза!

Это заметили все. У людей далекой планеты было три глаза. Третий в середине лба. Но это не безобразило их, не казалось уродливым. Непривычно на взгляд землян, но ведь это был другой мир. И если проводить параллель между их миром и нашим, больше виделось сходство и меньше - различие. В конце концов у землян тоже три глаза, но третий скрыт под мозговой оболочкой. В остальном - это были такие же люди.

- С ними можно дружить, - сказал молчавший до сих пор Смирнов.

"Можно, можно!" - говорил каждый себе, - это была общая мысль. И в то же время каждый, волнуясь, думал что-то свое, хотя и связанное с картинами, мелькавшими на экране. Галин мысленно перебирал россыпь Большой Медведицы: что же это за звездочка, чужое далекое солнце? Как она числится по каталогу? Какое до нее расстояние - пять, десять, сто световых лет?.. Ему страстно хотелось, чтобы звезда была ближе, чтобы еще при жизни встретиться с этим миром, Светлана готова была плакать от радости, хотя и не видела конкретной причины, почему ей хочется плакать: то ли потому, что она является участницей открытия, то ли ей нравился этот чудесный мир и чудесные люди. Она еще не могла разобраться в чувствах - радость была огромной. Сергей Иванович и Егоров думали об одном и том же: о перспективах, которые открываются перед землянами от контакта с новой цивилизацией. Смирнов старался понять инопланетную технику, а Беленький, ни на секунду не отрываясь от экрана, твердил; "Это же здорово! Это же очень здорово!.."

Два часа шел сеанс. Два часа люди не спускали с экрана глаз, стараясь рассмотреть и понять пришельцев. А те щедро рассказывали о себе, о полете, о технике. Ряды формул чередовались с работой звездолетчиков на Земле. Земля вставала без единого города, без дорог. Только костры в пещерах да у костров сгорбленные, заросшие волосами фигуры.

- Далеко смотрели пришельцы, - сказал Сергей Иванович, если были уверены, что их потомки, - показал на пещерных людей, - в будущем откроют маяк...

- Наверно, прошли такую же эволюцию, как и мы, - ответил Галин. - Видели наше будущее...

Экран погас, все встали с мест,

- Не только будущее, - Сергей Иванович взял астронома под руку. - Видели сегодняшний день! И час. Григорий Артемьевич, - обратился к геологу.

Егоров говорил меньше всех в этот вечер. Не то чтобы он был потрясен, - все были потрясены, - он переживал событие в себе.

- Григорий Артемьевич! - опять окликнул его Сергей Иванович. - Слышишь ты? - обнял его. - Как мы утрем скептикам нос, Гриша!..