Михаил Грешнов - Несси

Дорога обогнула озерко, открылся поселок. Надо было остановиться, подумать, как показаться на люди, - но было поздно. Не дальше как в двадцати шагах навстречу шли двое: низенький, толстый, с трубкой в зубах, и другой, повыше, с обвязанной теплым платком щекой.

Сердце у меня обмерло: что-то будет?

- Кого ведешь? - спросил меня толстый, с трубкой, когда мы подошли ближе.

- Несси, - ответил я, пришлось приостановиться.

- Ха!.. - сказал толстяк, губы его расплылись в улыбке.

Второй, обвязанный, спросил:

- Еще кто будет?

- Как - кто? - не понял я.

- Кинг-Конг, например, - ответил обвязанный.

- Вы что, не верите? - спросил я. - Живая Несси!

Толстяк вынул изо рта трубку и сказал:

- Каучуковая...

- Мозги у тебя каучуковые, - ответил я.

- Мозги настоящие, - возразил толстяк. - А такие штучки мы уже видели.

- Акулу, например, - подсказал обвязанный. - Глотает целые корабли.

- Во-во, - подтвердил толстяк. - Осьминоги космические еще...

Готов поклясться - мужчины не были пьяными. Но от их суждений я растерялся.

- Живая Несси! Не видите?

Толстяк сунул трубку в зубы и вместе с дымом выдохнул:

- Не обманешь - не продашь.

- Пойдем, - обернулся я к Несси.

Прохожие молча смотрели нам вслед. Когда я оглянулся через минуту - продолжали свой прежний путь.

"Однако"... - подумал я. Мне было радостно, что встреча прошла легко. Но меня и задевало - не поверили.

Тут мы вступили в поселок. Несси надо было кормить, и я прикидывал, как это сделать. Вечер был будничный, люди работали на огородах; с противоположного конца улицы - поселок вдоль улицы просматривался весь - входило стадо овец.

Миновав два-три дома, мы остановились у обширного огорода. Старик и двое парней убирали капусту.

- Можно у вас купить капусты? - спросил я через изгородь.

- А это кто? - спросил старик, показывая на Несси.

- Она хочет есть, - ответил я.

- Резиновая?

- Живая!

Старик, вслед за ним парни приблизились к изгороди.

- Сколько потребуешь? - спросил один из парней, облокачиваясь на изгородь.

- Не знаю, почем капуста.

- Да нет, - возразил парень. - За представление.

Меня принимали за балаганщика!..

Старик между тем швырнул на дорогу вилок капусты. Несси выкинула голову на разом утончившейся шее - овощ хрустнул в ее зубах.

- Я же говорил - резиновая, - сказал старик.

Подошли соседи. Смотрели, как Несси хватает вилки, работает челюстями. Комментировали:

- Кибернетика...

- До чего ведь дошли. Как настоящая!

- Настоящая и есть! - попытался я пробить стену недоверия.

На меня даже не глянули.

- Куда у нее девается? - спрашивали,

Сами себе отвечали!

- Соломорезка.

- Сам сделал? - обратился ко мне старик. Одобрил: - Ловкач!..

Другие возражали:

- Провинция. То ли дело Кинг-Конг...

"Грамотеи!.. - возмущался я про себя. - Насмотрелись по телевизорам на сверхобезьяну, механическую акулу..."

- В общем, не плохо, - сбалансировали наконец мнение. Откуда ты? - И меня, похоже, заметили.

- В Торренс привезли на трейлере... - начал я.

- Это мы видели, - возразили мне.

- Вся Британия видела!

Подошли овцы, потянулись к капусте. Несси защелкала зубами и зашипела.

- Звуковой эффект... - заметил парень, швыряя очередной вилок.

Кто-то повторил, как вначале!

- Кибернетика...

Плату за капусту с меня не взяли.

- Хорош, хорош, - отвел деньги старик. - Спасибо за развлечение.

Под собачий лай мы с Несси покинули поселок. Вообще, собаки надоедали нам больше всего. Да еще мальчишки.

- Эй! - кричали. - Почему у твоего верблюда один горб?..

Мальчишки принимали Несси за живое существо. Собаки в этом не сомневались.

Что касается самой Несси, то более спокойное животное трудно себе представить: шла за мной, поглядывала по сторонам. Изредка шикала на собак - свысока. Кличку поняла сразу. Заботу мою чувствовала, сама ни о чем не беспокоилась - быть бы сытой. Больше эксплуатировала меня - корми, пои, охраняй, - превратила в пажа при своем вельможном высочестве...

Приходили и уходили автобусы, бормотал динамик над дверью. Миллтон завладел моим сердцем. Но не сумел завладеть умом. В голове, в самой глубине мозга, стучало: "Доказательства?.." Стучало и замирало. Хотелось слушать этого человека.

- В Торренсе, - продолжал рассказ Миллтон, - как я позже узнал из газет, горевали над резиновым бурдюком. "Вандализм!" - решили единодушно, сели и укатили с пустым трейлером. Через какое-то время прошел слух, что Несси видели в сопровождении человека, проходили они фермерским краем, питались капустой. Но, господи, кто же поверит слухам, если на самом озере Лох-Несс сделаны сотни фотографий животного и все эти фотографии признаны ученым синклитом поддельными?.. Вот если бы Королевскому Географическому обществу подали Несси на блюде, с мочеными яблоками, с укропом, да позволили разрезать ножом, посмотреть, что там, внутри, - это был бы научный факт. А такни фотографии, ни кинокадры, ни подводная съемка не кажутся убедительными. Куда уж слухам, что человек путешествовал с Несси, питался капустой?.. Никто не хотел верить, чтобы не выставить себя в смешном виде. Мне, с моей удивительной Несси - она и сейчас у меня перед глазами, изложи я эту историю под присягой, наверняка бы приклеили ярлык клятвоотступника.

Миллтон покрутил головой, давая понять, что ярлык Клятвоотступника ему не подходит, и продолжал:

- Мы со зверюгой между тем продолжали путь к северу. На привалах я приучал Несси к себе. Несмотря на громадный рост и устрашающий вид, скотина была добродушной. Когтистые лапы, длинный, до четырех метров, хвост - самые энергичные части ее тела. Корпус, возвышавшийся на ногах, был рыхлым, мягким, с непомерно старой, на взгляд, морщинистой кожей, буро-коричневой на спине, серой на брюхе. Шея... Лебединая шея! Голова, маленькая, продолговатая, достойно венчала шею. Два маленьких выступа по сторонам - зачатки рогов? Пасть неширокая, треугольная. Плезиозавр? Плиозавр?.. Что-то было от этих доисторических. Но и что-то другое - нестрашное. Даже понятное - коровий характер, что ли? Особенно когда ела: схватит там, схватит тут...

Дальше в горы местность была безлюднее, и это было лучше для нас обоих. Несси начала уставать, прихрамывала. Приходилось останавливаться, отдыхать в верещатниках. Лучше и потому, что не было зевак - откровенных глупцов и нахалов. В поселках нас неизменно окружала толпа и - как будто все были заговоренные - принимала Несси за ловко сделанную механическую забаву.

- Дядя, - спрашивали меня, - сколько ты ухлопал на нее денег?

- А можно ей сигаретой в нос?..

Поначалу я обижался, сердился, а потом подобрал палку против любителей тыкать сигаретой в нос: попробуйте!

- Странная вещь - человеческое восприятие мира, - отклонился немного Миллтон. - В городе макет произвел психологический взрыв: люди без ума мчались взглянуть на Несси. В деревне, наоборот, приняли за куклу, за робота. Это меня поначалу злило и возмущало, потом я решил: зачем переубеждать, что Несси живая? Пусть думают что хотят.