Татьяна Апраксина - Цена Рассвета

Картинка плавно померкла, Арья обнаружила, что по-прежнему сидит на стуле. Кажется, она очнулась первой — остальные еще сидели с закрытыми глазами. Каймиана широко улыбнулась, и Арья подумала, что была к ней несправедлива. Да, они мало знают об обычаях людей, но их мир не кажется агрессивным. Там не чувствовалось насилия — напротив, теплая светлая доброта, гармония.

«Торжество разума, о котором у нас только мечтают…».

Каймиана и Тон-эрт молча кивнули.

— Сейчас мы покинем вас на два ваших коротких интервала времени. Обсудите увиденное, — сказала Каймиана.

Стена вновь вспухла пузырем. Пара пришельцев с достоинством, которое отметила и в прочих Арья, удалилась в образовавшийся проем.

Из показанного ему Фархад понял самое главное: пришельцы — лучшее доказательство того, что ад существует. Еще полчаса назад он был готов использовать свою власть, чтобы отдать Беллу приказ наладить отношения с чужаками; теперь он сомневался и, хуже того, пребывал в полном смятении.

Уже в одиннадцать лет, получая посвящение в адепты третьего круга, он узнал, что к вершине веры ведет множество путей. Примитивные представления — круг перерождений, ад, Сады Мана — для темных невежественных плебеев. Для тех, кому Ман даровал разум, все это лишь аллегории, а суть учения в постижении их истинной сути. Не миф, но корни мифа нужно постичь, чтобы войти в Сады. Теперь же он своими глазами узрел: ад существует; именно такой, в который верили обитатели нижних уровней.

Вся четверка сидела на вольнинской половине смертельно тихой пустой базы, на кухне. Женщины наотрез отказались идти на другую часть, сославшись на то, что не хотят разбираться с чужой бытовой техникой. На своей кухне они на скорую руку состряпали две тарелки горячих бутербродов. Фархад есть отказался, налил себе соку. Не хотелось питаться приготовленным чужачками, да и кусок в горло не лез.

Арья расхаживала по кухне с бутербродом в руке, рассуждая вслух:

— Они другие, очень другие. Но все-таки это люди, и… Конечно, мы не имеем права разговаривать с ними официально, мы не должны. Но уж если они здесь, то нужно показать им, что мы тоже разумные люди. Произвести впечатление, понимаете?

— Я против, — сразу же сказал Белл. — Лучше попытаться сообщить о том, что случилось. От контактов отказаться. Пусть это решают те, кто должен. Не мы. Нам поставили задачу, мы должны ее выполнить.

— Без секретарей? Без ничего вообще? — остановилась Арья. — Я бы с радостью, но как?

— У нас есть шаблоны договоров, мы можем выполнить работу секретарей. Я проверю оборудование связи. Если у вас есть ключи частот, то сообщу и вашим начальникам. Если нет, им передадут с небольшой задержкой.

— Ключи у меня есть, но я не имею права их передавать.

— Введете сами, это обычно.

— Давайте все-таки решим, что будем делать. Кайсё Белл, вопрос в первую очередь к вам. Сейчас мы доедим и пойдем в рубку, но сразу нам не поверят, потребуют чем-то подтвердить рассказы. Нужно подготовить видеоматериалы. Кто-нибудь имеет доступ к камерам?

— Я умею монтировать видео, но допусков к компьютерам службы безопасности у меня нет, — сказала Аларья. — А у вас?

— Нет, — ответил Белл. — Только пароли для экстренной связи. Но без материалов будет трудно. Нам поверят, конечно. Через пару часов сюда отправят эскадру со всем необходимым оборудованием. Гарантирую!

— Надеюсь, нам пришлют и персонал… — поежилась Аларья. — Мне страшновато на базе, где никого нет. Если что-нибудь сломается, мы не сможем починить. Неужели они не понимают?

— Может быть, у них каждый сам себе инженер? — предположила Арья.

— У нас — нет, вот в чем беда, — ответила ей сестра. — Картинки, конечно, были красивые… но какое именно отношение они имеют к реальности? Ты веришь, что все это правда? Кто-нибудь верит?

— Верю ли, что нам показали фрагмент их жизни? — не раздумывая, сказал Белл. — Да, верю. Но я ничего не понял. Они существуют, что-то делают, общаются. Это я увидел. Все, что могу сказать — они существуют. Друзья ли нам эти… люди?

— Это не люди! — сдавленным голосом сказал Фархад. — Неужели вы не понимаете?

Вся тройка покосилась на него с удивлением, но никто не ответил. Белл пожирал уже третий бутерброд и прекращать не собирался, женщины тоже не страдали отсутствием аппетита. Их слепота, их наивность пугали. Они не понимали и не хотели понимать…

— Давайте договоримся, — вновь сказала Арья. — Что мы будем делать и чего не будем.

— Никаких соглашений, устных и письменных договоренностей. Докажем им, что нужно вернуть нас к себе и говорить с правительством, — решительно взмахнул рукой с бутербродом Белл. — Чем скорее, тем лучше. Чем меньше уйдет на это слов, тем лучше.

— Кайсё Белл, вы как-то… предвзяты к этим людям?

— Это не люди, — еще раз, уже громко и четко произнес Фархад. — Не люди!!!

Темноволосая шлюха двинулась к нему.

— Почему вы так волнуетесь, Фархад? Да, мы все потрясены увиденным, но… — она протянула руку и попыталась коснуться плеча Наби.

— Не трогай меня, ты, потаскуха! — крикнул он, делая шаг назад, к стене.

— Итто кайи Наби! — тут же рявкнул Белл. — Что вы себе позволяете?

Глупая вольнинская баба не унялась. Она покраснела, но по-прежнему наступала на Фархада, протягивая к нему ладонь с выкрашенными в алый ногтями, улыбалась и пыталась что-то лепетать. Тогда ему пришлось ребром ладони ударить по этой отвратительной руке, женщина вскрикнула и прижала запястье к губам. Фархад замахнулся на нее, но уже оказавшийся сзади Белл схватил его за локти.

— Отпусти меня, идиот! — Фархад попытался освободить руки, но проклятый орбитальщик с легкостью удержал его, перехватил поперек груди. — Вы… вы все идиоты! Презренные еретики! Только такие, как вы, могли не узнать их…

— Что мы должны были узнать? Что? — спросила светловолосая. — Фархад, объясните!

— Это не люди! Это демоны! Нагие демоны, живущие там, где нет теней и пламени нет, душ не имеющие, детей не рождающие! Вы же видели сами!!! С мертвыми лицами, без чувств!

— Какие демоны? — опешила Аларья. — Вы в своем уме? Наби, вы же психолог!

— Дура, шлюха, еретичка, блудница навеки проклятая! — Фархад рванулся, но Белл держал его надежнее, чем ремни, которыми привязывали к койкам буйных. — Не понимаешь, так молчи! Это адские демоны!

— Да что с тобой такое? — встряхнул напарника Белл. — Что ты несешь? Прекрати орать и объясни толком! Хватит, хватит!..

— Вы все уже порабощены ими… вы все… — сил сопротивляться больше не было, и Фархад повис на руках Белла. — Вы все уже…

— Слушайте, а что колют при истерике на религиозной почве? — спросила Аларья.

Вопрос о медицинской помощи оказался риторическим, ибо никто не знал на него ответа, но в медпункте нашлась целая гора препаратов. Часть названий Аларье была знакома. Одноразовые тюбики транквилизаторов, противошоковых средств, снотворного и анальгетиков занимали целых два шкафчика. Женщина подозревала, что наиболее эффективные заперты в сейфе, но где искать ключ, не знала. Наконец она выбрала из всего арсенала средств два шприца с лекарствами, знакомыми еще с колонии. Одно снимало галлюцинации, другое ей кололи, когда она бесилась и пыталась драться с санитарами. Можно ли их применять вместе, Аларья не знала, но выбора у нее не было.