Вольдемар Грилелави - Сайт двойников

— Вы знакомы с этим Русланом? Я пару раз мельком наблюдал, так даже мысли допустить не мог, что этот старый урод сумеет заинтересовать мою дуру. Ан нет, лопухнулся. Как раз такие старые придурки способны представлять главную опасность. Не учел его финансовые возможности. Перекупил, скотина, но безрогая. А рога раньше не мешали по причине их отсутствия. Считаю рогатыми лишь тех мужчин, которые спят со своими женами, зная или догадываясь о сопернике. У меня же таких предположений и возникнуть не могло. У нас с ней долгая история, чтобы допускать даже легкий флирт. Но, как оказалось, так думал лишь я один.

— Ты думаешь, что из-за денег? Хотя, — следователь призадумался и пододвинул к Сергею начатую пачку сигарет. Не "Стюардесса", конечно, но тоже из болгарских с фильтром.

— Сергей жадно закурил. Он от всех этих передряг, как-то даже и забыл, что курящий и страстно желает затянуться успокоительным дымком. Некто постоянно сосал под ложечкой, требуя чего-то для удовлетворения, а вот только сейчас догадался, что это он так сильно курить хотел. Даже голова закружилась от переизбытка никотина. Во-первых, сигареты покрепче оказались его любимых, а во-вторых, давно последнюю выкуривал. Но все равно, затягивался жадно и с большим удовольствием.

— Можешь пачку забрать, — вдруг щедро предложил следователь. — Там пригодится. И подумай хорошенько. Может, лучше чистосердечное признание написать? Судя по показаниям свидетелей и по самому делу, так шансов у тебя не так уж и много. Как же будешь выкручиваться, когда самые надежные свидетели против тебя показывают?

— Я попробую, — Сергей затушил сигарету и оттолкнул пачку от себя. — Даже пари предлагаю. Если выкручусь, то вмиг бросаю курить. Но, поскольку считаю себя невиновным, то этот миг отсчитываю с этой последней затяжки. Навсегда и навечно.

— Смело, — удивился Атаниязов. — Даже героически. Обычно в твоей ситуации поступки полностью противоположные. Чаще некурящие начинают втягиваться в эту вредную привычку.

— Зато разумно. Во-первых, отвлекает от идиотских мыслей, а во-вторых, проблем с добыванием этих гадостных сигарет не станет. Я ведь не курю всякую дрянь.

— Приличную дрянь предпочитаешь? — засмеялся следователь, пряча пачку в стол.

— Приличную. Любимую "Стюардессу". Даже ваше дерьмо мне не понравилось. А мои мне уже никто не принесет. Про жену можно забыть, а Маринке не добраться до меня. Забыт и заброшен. Зачем же тогда давиться низкосортной "Примой" или "Памиром". И на прощание. Вернее, до встречи хочу сказать, что меньше всего меня волнует это преступление. Я с огромной радостью отсижусь несколько дней подальше от своей бывшей жены, пока рога не отвалятся. Я не буду считаться настоящим рогоносцем по причине ликвидации из организма кальция, без которого рога не держатся на голове. А волнует меня больше всего состояние моей девочки Маринки. Трудные времена придется пережить ей без единственного заступника. Валентин, как уже я догадался, предал нас со всеми потрохами. Но моя уверенность, что эта разлука ненадолго, успокаивает и внушает уверенность. Очень скоро встретимся и наболтаемся про все и вся сколько угодно.

— Хм! — промычал, пораженный таким откровением, следователь, придерживая милиционера, зашедшего по его вызову, чтобы забрать арестованного в камеру. — У вас и в самом деле такая серьезная любовь. Думал, что привирают, но ошибся. Почему своих не заведете. Насколько понял, дома кроме жены никого не осталось.

— Вырос. Свой уже в училище поступил, а дальше самостоятельно жить будет. В большую авиацию собрался, так что домой не вернется. А больше не смогли родить. Неудачный аборт.

— Так во сколько вы первенца своего родили? Самим, поди, еще совсем немного лет.

— Сразу после школы. Точнее, после выпускного бала она загремела в роддом. Да ладно, переживу и это. Я ведь уверен в себе и в невиновности. Не причастен. Пройдет немного времени, и вы в этом же убедитесь. Так что, ищите истинного убийцу. Не тратьте время на меня.

В камере кроме него было еще трое. Четырехместный номер с минимумом удобств в углу. Не люкс, но койко-место выделили на первом этаже. С сокамерниками Сергей не стал знакомиться, поскольку немного знал их, а они его еще лучше, потому и уважили нижним ярусом. Но на общение Сергей был не расположен. Во-первых, хотелось хоть чуток вздремнуть. Сказывались последние бессонные ночи и нервное излишнее перенапряжение с нервотрепками и переживаниями, с попытками начать объяснения, но некий скрытый страх перед непредсказуемостью.

А во-вторых, он сильно хотел есть. Как-то в спорах и последующих событиях совершенно забыл о пище физической. Поэтому голод неожиданно поглотил все его мысли. А обед в камере давно прошел, и следующий прием пищи ожидается лишь утром. Здесь, оказывается, кормят только два раза. Не курорт. Сокамерники продолжали азартно играть в карты, а Сергей не любил такие забавы, посему и решил решить все проблемы сном, чтобы уйти в мир Морфий и немного отвлечься от суеты.

Сон, однако, долго не приходил. Вот всякие черные мысли сразу же заполнили черепную коробку. А они ему совершенно в данную минуту без надобности, поскольку вносили сумятицу и в, без того растревоженные, мозги. Сергей даже сильно рассердился на них. Ему страстно желалось лишь вздремнуть хотя бы пару часиков, вот тогда и можно было бы разобраться со всеми мыслями. Сейчас же в данную минуту кроме сна и еды его ничто не беспокоило, и не желало иное воспринимать. Пока милиция сама не разберется с этим загадочным убийством, так нечего самому и ломать голову. От таких коллизий и метаморфоз ее лишь сломать можно, но умного не придумать, и положительного результата не получишь.

Но уснуть все-таки получилось. Притом довольно крепко и с красочным интересным сном с сюжетом и фигурантами. Крепость он определил по тому, что один из сокамерников усиленно пытался разбудить и нечто невразумительное объяснял. А в сон он поверил потому что, даже открыв глаза и обнаружив себя в камере, продолжал все еще ощущать атмосферу далекого леса и трель птиц из чащи. Они ему и приснились. И он в резиновых сапогах и с большой корзинкой в руках выискивал под кустиками и в густой траве грибы. А они рассыпались по всему лесу, словно некто специально разбросал их специально для него.

Любил Сергей такую тихую охоту, да очень уж редко удавалось наяву вырваться в лес. Вот и снилась она часто, компенсируя недостаток в жизни. Душу он отводил по полной, попадая в грибные места. Друзья и знакомые порою диву давались, как он умел в лесу при пасмурной погоде и в незнакомой местности безошибочно выходить в точку, где оставлена машина, которую они покинули час-два назад и плутать в лесу без ориентиров и без компаса. Ответа и сам Сергей не знал. Чутьем догадывался, куда и по какой тропке возвращаться к месту сбора. Поэтому часто те, кто боялся заблудиться, старались держаться, поближе к нему, не теряя его из вида.