Вольдемар Грилелави - Сайт двойников

— Ну, и как все это происходило? Надеюсь, что сейчас ты попытаешься внятно разъяснить, — ехидно и с иронией заметил Евгений. — Ты, как я понял, хочешь втюрить мне эту чушь, будто сынок Митяевой бесследно исчез, а вместо него явился ниоткуда ты. А кто ты вообще таков? Кто ты есть, и откуда явился? А главное, так вообще, зачем и для кого? Помочь настоящему убийце выкрутиться? В чем ты прав на все сто процентов, так это действительно возникло крупное желание дать тебе по морде. Но я даже водку пить не буду, чтобы суметь в трезвом виде дослушать этот твой бред. Но в единственном факте я могу согласиться, что произошла полная подмена улик и стопроцентных доказательств. А в остальное поверить невозможно и глупо. Не мог же ты, честный и порядочный гражданин своей страны, пойти на такую аферу ради некой мрази. Или жену присмотрел? Она, вроде, насколько я знаю, хороша собой, но трое детей притормаживают порывы. Вот и сам глупость спрогнозировал. Если и была цель, то не было возможности. Нет таких денег ни у мамочки твоей, ни у кого близкого, чтобы осуществить это. Тогда что произошло на самом деле, объяснить можешь?

— Не могу, — как бы обреченно произнес Сергей. — Сам понятия не имею. Я даже вообразить, не способен, что могло случиться на самом деле. Но в один неожиданный момент я очнулся в его камере, койке и почти в его обличии. Потому что нас объединяет лишь внешнее сходство, если не вникать и не всматриваться в детали. Остальное все врозь. Он, конечно, совершенно иной, потому что подлый. Не ради собственной похвалы, но на такие сволочные поступки и поведение отморозка с детства не был расположен. Кстати, тетя Дуся, эта добрейшая медицинская сестра и женщина, сумела поверить мне и помочь выкарабкаться из этого лабиринта. Она не в защитном деле, а во вхождении в образ местного Митяева, которого мне пришлось внезапно и без моего согласия подменить.

— Ну, а сам хоть причину такого идиотского и безрассудного поступка объяснить мне можешь? Ведь простое желание и некое глупое стремление проделать обратную манипуляцию еще можно понять. Но зачем, если поверить в то, что ты утверждаешь, и кому понадобилось такое перемещение с заменами тел столь схожих, словно двойники-близняшки? Это перевоплощение нормальный человек ни понять, ни оправдать, не способен. Какая-то белиберда на постном масле с добавлением тухлятины.

— Еще раз повторяю и настаиваю на твоем понимании, что ни хрена не могу даже понять и объяснить. Я внезапно и без предупреждения проснулся вместо него. Был там, жил сам по себе, как нормальный человек, а кому и зачем это понадобилось, никто не пытался и не пытается мне объяснять. Просто нужно принять такой факт за действительность, от которого ни отмахаться, ни отказаться невозможно. Он есть, он присутствует. И хочется убедить тебя, что отрицать это происшедшее не стоит. Мне очень хочется для твоего же успокоения и понимания, чтобы ты поверил, тогда и жизнь вернется в прежнее течение. Для тебя, но не для меня. Я буду доживать за него. Сумел же я в этом убедить медсестру. А знаешь чем?

— Ну? Это уже интересней, как и за что такая принципиальная и сверхсправедливая тетя Дуся захотела поверить тебе и в эту галиматью. Ни в бога, ни в потусторонние силы она не особо верила. А тут какого-то мерзкого убийцу за своего приняла. Что ты такое показал ей?

— Свое тело. Она во мне не признала тело того подонка. Лицо очень схожее, а тело иное. Понимаешь? Все иное от пятки до макушки. Она во мне не узнала своего пациента.

— И как же ты свое тело ей предоставил? — усмехнулся саркастически Евгений, намекая на то тело, которое всегда быстро и легко убеждает женщину. А тетю Дусю он из списка женщин не вычеркивал.

Сергей не стал обижаться на Евгения. Он сразу понял намеки на телесную близость Митяева с тетей Дусей, и эта мысль вызвала лишь веселую улыбку. Такие намеку не должны обижать женщину.

— Нет, ты крупно ошибся в своих предположениях. В таком аспекте она, как я успел ее понять, с обоими телами знакома не была. Но в медицинской карте, о чем, кстати, я догадывался, были многочисленные записи, кои не соответствовали моему нынешнему состоянию здоровья. У того Митяева были две серьезные операции, оставившие заметные шрамы на теле, у того Митяева совершенно иной, так сказала тетя Дуся, атлетический силуэт. Если так можно назвать фигуру. А я спортивные игры и физкультуру уважал. Уж двух старичков, если бы сумел поднять руку, без ножа уложил бы. С некоторой долей гордости и уважения к собственному телу, замечу, что оно у меня чистое, спортивное и без всяких ограничений здоровое. По авиационному. У того Сергея самого здоровья толком не было. Нет, как факт, оно присутствовало, но хреновое и с рядом изъянов, как снаружи, так и изнутри. С таким фактом даже следователь Дроздов не поспорит.

Зрачки следователя Дроздова заметно расширялись, хмель с лица спадал, а руки слегка задрожали и потянулись к стакану. Он тряс головой, словно пытался смахнуть наваждение. Такую аргументацию в пользу этого бреда он не смог опровергнуть, даже при сильном желании не воспринимать болтовню своего бывшего обвиняемого за факт. Но следователь всегда доверял неопровержимым фактам, которые, правда, так подвели его совершенно недавно, и именно на этого человека.

— Не возражаешь? — с хрипотцой шепотом спросил он разрешения у Сергея, словно сам боялся наливать.

— Пей, теперь можно. Догадываюсь, что сие принято за факт. Поверил, потому так и проняло.

Евгений налил чуть больше полстакана и залпом выпил, нервно передергиваясь и закусывая лимоном.

— Черт, дьявол, вот дела-то! Так это все оправдывает и объясняет. Ну, не могли же у меня из-под носа увести все неопровержимые улики и доказательства. Да глупости все. Под каждым документом мои подписи. Такое светопреставление и сводило с ума. Ведь, думаю, не такой уж крупный авторитет, чтобы ради него некто пошел на такой подлог. Но как, как вообще такое возможно, как оно произошло?

— А я знаю? — уже без эмоций и без интонации в голосе спокойно отвечал Сергей. — Мне и самому хотелось бы получить какие-нибудь ответы или намеки на правду. Ничего не знаю и не догадываюсь. Думай сам, как пожелаешь, но он случилось и существует.

— Погоди! — вдруг встрепенулся Евгений. — Ладно, мать, она ничего понять не могла и не успела, а жена, а дети? Они как отреагировали на такую подмену. Уж им не вперишь того Митяева.

— Женя, ну согласись, что жена и дети, вдруг обнаружив, что их папа и муж из алкаша и скверного папаши неожиданно превратился в доброго, нежного, любимого и любящего не станут обращать внимания на такие незначительные мелочи и детали. И прибавь факт, что полюбил я их по-настоящему, о чем твержу почти ежедневно, если не по нескольку раз в день. Сейчас у нас крепкая, дружная и нормальная советская семья. Тьфу, здесь такое словосочетание как-то не звучит. От такой привычки еще не скоро отвыкну. Какая же женщина от таких метаморфоз будет заниматься анализом?