Вольдемар Грилелави - Ежик с иголками

— Нужно срочно отговорить Малахова, не допустить Кацуба к самостоятельному полету. Как-то подсказать, что пусть хоть один круг выполнит с ним, или подстрахует Кацуба. Вдвоем они справятся, у Малахова чистые глаза, с ним ничего не случится, — подсказал Володя, хотя даже представить себе не мог, как можно убедить их в этом безрассудстве. А если не поверят и сделают по своему, то гибель Кацуба состоится со стопроцентной уверенностью. Нужно обязательно их хотя бы испугать.

— Слушай, а они вдвоем точно не разобьются? — обреченно спрашивал Вася. — Может вообще отменять эти полеты, а там уже пусть разбираются. Ты не знаешь, что у него случится?

— Нет, только смерть, а что конкретно, даже не догадываюсь. Слушай, пусть летят вдвоем, тогда выживут, мне именно так и кажется. Пусть согласятся, а я быстренько гляну и уточню. Глаза Малахова подтвердят. Ты скажи Циркунову, чтобы он Малахова уговорил, что никак нельзя одного Кацуба отправлять, это опасно.

— Я попробую, да только они мне оба по всей программе по шеям накостыляют. Тут и к бабке не ходи. А может, ты сам расскажешь? У тебя убедительней получится.

— Нет, Вася, мне они точно не поверят. Они и тебе не поверят, но ты намекнешь, что такое уже бывало у нас. Вдруг поверят. А даже если не поверят, то все равно испугаются и сделают так, как я прошу. Понимаешь, в авиации есть такое правило: проверять даже глупые заявления, но мимо ушей пропускать нельзя.

Вася неуверенно пожал плечами и подошел к мирно беседующим инструкторам. Через минуту мирная беседа переросла в громкий обвинительный мат и угрозы в адрес Васи, который уже во всю прыть убегал от них, а они обещали догнать и добавить.

— Гришкевич! — гаркнул Малахов очень зло и сердито. — Подойди сюда, провокатор подлейший. Чего это там ерунды какой-то намолол и Васю к нам направил. Полеты сорвать задумал?

— Нет, — Володя замялся, но времени уже практически не оставалось. Нужно действовать более решительно и агрессивней, поскольку вертолет с курсантом заходил на посадку, а следующий, после контрольного зависания с инструктором, в полет уходил Кацуба. И, судя по предчувствиям, которые в последнее время ни разу не обманули, Кацуба уйдет в свой последний прощальный полет. — Его никак нельзя отпускать одного. Он не сумеет справиться с аварийной ситуацией и погибнет. На его лице начертана смерть, — Володя говорил столь решительно и магнетически, что инструктора молча, смотрели и хлопали ресницами. Теперь уж действительно, как и предполагал Володя, даже если и не поверят, все равно одного Кацуба не отпустят. И пусть товарищ смертельно обижается, но зато останется в живых.

Малахов вопросительно смотрел на Циркунова, умоляя жалобным взглядом разобраться инструктору с собственным курсантом с большим завихрением в мозгах. Но Циркунов не знал, как себя вести, да и совсем не хотел создавать себе проблемы.

— Разбирайся сам. Твой Кацуба, тебе и решать, — махнул рукой и уже уходил в свои ворота к своему экипажу Циркунов. — Посоветовать ему, а потом вместе и отвечать? Дудки.

— Спасибо, советчик хренов. И как это мне разбираться? А сам со своим придурком разобраться не хочешь? — кричал Малахов вслед Илье Тимофеевичу, но уже было пора к вертолету вместе с Кацуба. Однако придется с самостоятельным полетом курсанта повременить. Им, инструкторам, иногда разрешается в случае каких-либо сомнениях присутствовать на борту. Сомнения, если все пройдет удачно, он придумает, а пока эти сомнения придется развеять.

Все были немного удивлены, так как после контрольного зависания и посадки инструктор остался на своем месте, и Кацуба пошел на круг вместе с Малаховым. Курсанты наблюдали некий спор в стороне между инструкторами и Васей с Володей, но содержание спора никому не было известно. Мало ли о чем спорили.

— Ну, Володя, наваляет тебе Малахов на разборе полетов от всей души. А я добавлю, — с неким сожалением произнес Циркунов, провожая взглядом траекторию полета вертолета с Кацуба на борту.

— Они останутся живы, — шепнул Володя Васе на ухо. — Кровь сразу исчезла. А этот показатель точный.

— Это хорошо! — радостно вздохнул Вася, а Циркунов, случайно услышавший их бредовые перешептывание, взорвался:

— Что еще за ересь тут несете? Какие еще здесь кровавые колдовства приплели? Что еще за мистика?

Но ответить ему не дали вопли курсантов, следившие за взлетом и полетом Малахова с курсантом.

— Товарищ инструктор, смотрите, Илья Тимофеевич! — неожиданно завопили хором курсанты, как седьмого, так и восьмого экипажа, пальцем усиленно тыкая в небо. — С ними что-то случилось, они падают, сразу на первом развороте, смотрите, их вращает.

— Черт, скорее! — закричал Циркунов и рванул к своему вертолету, который уже заходил на посадку с курсантом на борту. — У них рулевой отказал, да еще на такой малой высоте.

Вертолет еще не успел коснуться земли, а Илья Тимофеевич уже вскочил в кабину и, забрав управление в свои руки, взлетал в сторону падающего вертолета Малахова. Когда аварийный вертолет скрылся за посадками, все замерли в томительном ожидании, боясь даже высказать вслух свои предположения. По команде руководителя полета все вертолеты в спешном порядке садились на свои площадки и глушили двигатели. Все с нетерпением ожидали радиосообщения Циркунова. И вот уже выли сирены пожарной машины и скорой помощи. Они неслись в ту сторону, где скрылись оба вертолета: аварийный и спасатель. По цепочке до всех долетела информация о сильном разрушении вертолета при падении на землю, но пока еще никто не знал о судьбе экипажа.

— С ними все в порядке! — уверенно говорил Володя, но ему мог поверить лишь Вася. Остальные с нетерпением поджидали сообщения с командного пункта от руководителя полетов.

— Живы, оба живы! — неслось по той же цепочке, и все радостно вздохнули, а Вася обнял Володю и громко прокричал. — Здорово! А ведь, если посмотреть, так уже давно не ребенки!

— Вася, ну, чего ты зациклился на детях? Может, они вовсе и не причем. Просто пока случаи выпадали на них.

Вертолет, как потом рассказывал Циркунов, а немного погодя увидели и все, развалился на металлолом. Но на него всем было наплевать. Главное, что для его экипажа закончилось благополучно. Малахов сломал ногу, а Кацуба слегка помял и поцарапал лицо. А в остальном, так лучше и не надо. Все живы и здоровы.

— Слушай, Володя, — потом уже наедине сказал инструктор. — А ведь он точно, если бы был один, в ящик сыграл бы. Ты, случаем, не поделишься секретом? Малахов сам лично обещал тебе ящик лучшего вина поставить. Сам выбирать будешь.

— Не откажемся. На дембель выпьем. А вообще, Илья Тимофеевич, Вася вам правду сказал. Мне уже ни один десяток пришлось вот так спасать. Я и сам не знаю, как это у меня получается, но, согласитесь, что пока вреда от этого не видно.