Александр Воробьев - Огненная бездна. Часть 1

"Ахиллес" задрожал, снизу, там где стояли мощные магнитно-плазменные двигатели, донесся утробный, нарастающий гул. Несколько секунд двигатели выходили на рабочую мощность, а потом, лежанка индивидуальной ячейки мягко, почти нежно поддала ему в спину. В отличие от военных пилотов, командир Карино тягу повышал медленно, и очень плавно. Так плавно, что даже своим тренированным чутьем Анри едва уловил момент отрыва.

На экране, что окружал сейчас его спереди, с боков и сверху, он видел, как медленно поползли вниз стены пусковой шахты, как мелькнул ее срез, и "Ахиллес" вырвался на простор, вздымаясь на огненном столбе выхлопа. Анри шевельнул правой кистью, направляя камеры чуть вниз, где под стартующим челноком расстилался Джекпот, заброшенные ледовые карьеры, и однотипный "Ахиллес", что догонял стартовавшего первым собрата.

Плато, на котором стоял Джекпот поползло вниз, уменьшаясь, становясь маленьким темным пятнышком у самого края широкой светлой полосы Арбелла Сулькус. "Ахиллес" выползал на орбиту весьма бодро, словно заправский военный корабль. Первая космическая на Ганимеде как припоминал Анри была лишь чуть больше двух с половиной километров в секунду, а значит и выход орбиту занимал значительно меньше времени, нежели на Земле, или даже Марсе.

Командир Карино держал ускорение не выше двух гравов, и Анри усмехнулся, подумав, что любой военный пилот на его месте выжал бы не менее пяти. Словно ставя жирную точку в досрочно прерванном отпуске, напоминая, что во флот идут мазохисты. А кто еще способен ради пяти тысяч кредитов месяцами торчать в космосе?

С этой высоты даже Область Галилео казалась размерами не крупнее ладони, серая, изрытая кратерами поверхность Ганимеда все больше изгибалась. Они выходили на орбиту. Минуту спустя это подтвердил и командир Карино.

— Уважаемые пассажиры, мы вышли на двухчасовую орбиту и достигнем цели нашего путешествия через двенадцать минут. Будьте любезны, приготовьтесь к невесомости, и не расстегивайте привязные ремни. Все что вам необходимо, вы можете спросить у наших стюардесс.

Оттарабанив заученную речь, Карино отключился, а секундой позже отключились и двигатели. Анри привычно сглотнул, возвращая на место желудок, и потянулся к бару за соком. Принятое лекарство почти полностью ликвидировало похмелье, оставив от него разве что некоторую сумбурность мыслей, да сонливость. Впрочем, учитывая сколько он спал, сонливость была заслуженной карой за вчерашний вечер и большую часть ночи.

Внизу спокойно, тоже отчасти сонливо проплывал серый, изрытый более светлыми оспинками кратеров пейзаж Ганимеда. Анри выхлебал половину двухсотграмового пакетика, и наслаждаясь соком и невесомостью, переключил камеры на другой борт челнока. Прямиком на рыже-коричневый, полосатый шар Юпитера. Висящий в миллионе километров, Юпитер завораживал своей вечной круговертью облаков, громадами циклонов, что превышали в диаметре Землю. Приглядевшись, Анри нашел самый крупный из них, зародыш будущего циклопического урагана. Урагана — прямого потомка легендарно Большого Красного Пятна, циклона, что свирепствовал в южных широтах почти семь сотен лет. Анри видел старинные фотографии, и соглашался с мнением, что лишившись Большого Красного Пятна, Юпитер изрядно потерял в привлекательности.

Засмотревшись на Юпитер, Анри едва не пропустил момент, когда из за диска Ганимеда показалась "Скапа Флоу".

Рассчитанная на размещение целого ударного флота, в длину база превышала четыре километра, напоминая толстый цилиндр, одной стороной приделанный к здоровенному метеозонду, а второй к не менее здоровенной расческе. Цилиндрический вращающийся обитаемый модуль, бак со сжиженным водородом, и причалы для кораблей.

Заправочная станция Военно Космического Флота "Скапа Флоу".

Даже с такого расстояния было заметно, что заняты лишь четыре из двенадцати причалов "расчески". Три фрегата, и военный транспорт, позавчера прибывший к Юпитеру с очередной партией строительной техники. В условиях начавшейся войны базу на Ганимеде было решено расширить, построив на орбите верфи для ремонта поврежденных кораблей. Чем месяц тащиться ко внутренним планетам, лучше иметь возможность ремонтироваться у самого края "красной зоны". А значит в ближайшие годы Джекпот вырастет в несколько раз. Рабочие, их семьи, обслуживающий персонал, десятки тысяч новых жителей этой заледенелой планетки.

"Ахиллес" продолжал разгоняться, догоняя плывущую по орбите станцию. Орбитальное маневрирование никогда не нравилось Анри. Ведь только ты привык к невесомости, как пилот снова дает корректирующий импульс, меняя орбиту, и снова потревоженный желудок пытается вылезти через наружу. Или хотя бы выбросить свое содержимое. А с учетом едва прошедшего похмелья, каждый маневр челнока отдавался в голове вспышкой воспоминаний о боли. Захотелось закрыть глаза, и вцепившись в подлокотники ячейки, просто ждать окончания полета.

Но зрелище стоило того, что бы потерпеть неудобства. Станция, до которой оставались считанные десятки километров, чертовски красиво смотрелась на фоне Юпитера. Темное на рыжем, окрашенная в черный с разводами коньячного цвета станция, и великолепный Юпитер, чьи видимые размеры раз в пятнадцать превышали Луну на земном небе. Это смотрелось столь завораживающе, что Анри позабыл и про сонливость, и про легчайшие следы похмелья, про все. Замерев, он наблюдал, как растет, все больше и больше закрывая Юпитер станция. Как гаснет рыжина под темным силуэтом, как на станции начинают проявляться детали, пока лишь самые крупные, вроде антенных полей. Полукилометровые фрегаты виделись объектами не длиннее мизинца, на которых пока что нельзя было отличить даже жилой модуль от переднего бака рабочего тела.

"Ахиллес" стал разворачиваться двигателями вперед, и Анри в очередной раз оценил мастерство пилота. Разворот прошел без единого рывка, одним мягким, плавным движением. В пилоты "Белая звезда" нанимала только лучших из лучших, таких, кто мог совершить любой маневр не потревожив покоя богатеньких пассажиров.

— Стыковка через десять минут. — вновь напомнил о себе командир Карино. — Я заранее приношу свои извинения, ваше командование настаивало на вашем скорейшем прибытии, поэтому я буду вынужден маневрировать более энергично, чем обычно.

По залу волной пронесся легкий смешок. Сильны же оказались в командире Карино корпоративные правила и вежливость, если он стал извиняться за свой полет перед военными космонавтами. Для которых даже самые жесткие его маневры казались нежным укачиванием матери. Там где гражданские на первое место ставили комфорт, военные больше ценили экономию рабочего тела и времени.